Большего удовольствия Ритту Датч не мог доставить. Лицо Ритта стало серьезным.

«Превосходно», – подумал Уэс, мысленно одобряя такое начало.

– Ты же знаешь, я никогда не предам твое доверие, – наконец проговорил Уильям.

– Нам нужны твои снегоходы.

– А я все ждал, когда же вы спросите?

Скажи он, что в юности был дублером героя в фильмах о Тарзане, они и тогда не были бы так ошеломлены. Датч первым обрел дар речи:

– Что ты имеешь в виду?

Уильям улыбнулся:

– Ехал я сюда этим утром, а про себя все сетовал, как дороги плохи и сколько же еще ждать, пока я смогу вернуться в родительский дом на горе и возобновить ремонт. И тут вдруг меня осенило: мне не нужен автомобиль, чтобы туда подняться. Я же могу взять один из моих новых снегоходов. Ну а потом я подумал: почему бы не предложить их старшему спецагенту Бегли…

– Только не Бегли.

Уэсу хотелось положить руку на локоть Датча, чтобы его сдержать, но это все равно не помогло бы. Уильям уже навострил уши. Им нужен был мгновенный отвлекающий маневр, но у Датча, как всегда, не хватило сообразительности.

– Вот это и есть конфиденциальный момент, – вмешался Уэс. – Никто не должен этого знать, но Бегли заказал на сегодняшнее утро вертолет.

– А почему никто не должен знать?

– Черт, вчера эти павианы на радио сорвали ему все дело. Я тебе даже передать не могу, какой он хай поднял, когда узнал. Представляешь, что будет, если просочится информация о вертолете? Это ж не просто вертолет, он оборудован всякими там штучками-дрючками, какие есть только у ФБР, и в нем будут парни в камуфляже и в масках с автоматами. Если об этом узнают, Бегли окружит толпа зевак. Они и себя подставят под удар, и всю его спасательную операцию.

– Да, я понимаю.

– Этим утром Бегли и Уайз будут заняты организацией своей миссии, – подхватил Датч, до которого наконец-то дошел смысл тактики друга. – Мы с Уэсом послужим передовым отрядом. Если, конечно, сможем воспользоваться твоими снегоходами.

– Безусловно. Жаль, что я вчера о них не вспомнил. Вы могли избежать этого несчастья с Хокинсом.

– Вчера ехать на снегоходах было бы небезопасно. Был слишком сильный снегопад, а эта дорога коварна даже в ясный день.

– Я рад предоставить их в ваше распоряжение сегодня.

Уэс расслабил плечи.

– Они на ходу?

– Перед покупкой я нанял механика провести полный техосмотр. Они в отличном состоянии. Ключи у меня дома. Мы можем их захватить по пути в гараж. Пока я буду переодеваться, Мэри-Ли приготовит нам кофе в термосе, чтобы взять с собой.

– Ты не поедешь.

Уэс пнул ногу Датча под стойкой бара, чтобы он держал язык за зубами, и одновременно ослепил Уильяма своей лучшей улыбкой.

– Мы бы не посмели просить тебя об этом. Это будет тяжелая поездка, там, наверху, куда холоднее, чем здесь. И потом… – Он бросил взгляд на Датча, сочувственно скривился и понизил голос, обращаясь к Уильяму: – Мы сами не знаем, что мы там найдем.

– Да, конечно. Это верно. – Уильям послал Датчу улыбку, которую даже слепец не смог бы счесть искренней. – Я уверен, что она в порядке.

– Угу. Спасибо. Но Уэс прав. Мы не знаем, что там найдем, когда доберемся доверху. Мы должны исходить из предположения, что этот Тирни вооружен и опасен. Я не могу просить тебя идти на такой риск.

– Ты не просил. Я сам предложил. Добровольно.

– Я это понимаю, но…

– Я знаю дорогу, Датч. Лучше тебя знаю. Лучше всех. Я по ней езжу несколько раз в неделю. Я по ней ездил, с тех пор как научился водить.

– И тем не менее…

– Это мои снегоходы.

Это заявление прозвучало как угроза. Замаскированная, но, безусловно, угроза. Уэс прямо-таки чувствовал, как ощетинился Датч, и поспешил вмешаться:

– Это верно, но я могу их изъять за то, что они загромождают школьный гараж, за который платят налогоплательщики.

– У меня есть разрешение.

– Не от меня, – парировал Уэс. Слова на этого маленького педика не действовали. Может, на него подействует рука правосудия? Две руки, если на то пошло. – Я попрошу Датча арестовать твои снегоходы.

– Школьный комитет дал мне разрешение держать их там сколько угодно.

– У меня больше власти, чем у школьного комитета. Они делают то, что я им велю.

Уильям перевел рассерженный взгляд с Уэса на Датча. Было видно, что он весь кипит. Уэс глянул на него свирепо, как когда-то на своих полузащитников, если они не поспевали за ним к штрафной линии. У Датча был столь же грозный вид.

Наконец Уильям сдался.

– Вы не оставляете мне выбора.

Датч слез с табурета.

– Мы поедем за тобой к твоему дому.

Уильям выключил конфорку под кастрюлькой, где вода уже выкипела почти досуха.

– Я попрошу Мэри-Ли сварить кофе. Она лучше умеет.

– Нет нужды будить Мэри-Ли, – сказал Уэс.

– Она не будет возражать.

Датч и Уэс вышли и забрались в «Бронко».

– Поздравляю, шеф, – ухмыльнулся Уэс. – Ты получил свои снегоходы.

Они проследили, как Уильям Ритт садится в свою машину и выводит ее со стоянки. Датч последовал за ним по Главной улице. Барабаня кулаком по рулю, он прорычал:

– Ну, если после всей этой чертовщины я не достану Тирни!..

– Достанешь. Мы же ради этого старались.

– Я ему кровь пущу, Уэс.

– Я тебя понимаю. Если он трахал Лилли…

– Что?

Уэс взглянул на Датча с недоумением.

– А что?

– Я боюсь, что он убил ее, – пояснил Датч.

Уэс открыл рот, но ответил не сразу.

– Ну да, конечно, Датч. Конечно, именно этого мы все опасаемся.

– А ты думаешь, они…

– Слушай, я не знаю. Я одно хочу сказать: что бы ты с ним ни сделал, все будет мало, если он что-то сделал с Лилли.

Датч стиснул рулевое колесо.

– Я пущу ему кровь.

– Я не хочу спать.

Простые слова Лилли словно перерезали ниточку, на которой была подвешена выдержка Тирни, и он начал действовать. Одеяло, разделявшее их, было отброшено, он оказался на ней, его губы овладели ее ртом даже раньше, чем одна рука обвилась вокруг нее, а пальцы другой вплелись ей в волосы.

Его язык был силен и искусен. Поцелуй вышел таким сладким, таким волнующим, что Лилли позабыла обо всех, кто целовал ее до этой минуты. Ей казалось, что ее кости начали таять.