хотя Нэнси была немного ниже ростом и внешне выглядела немного моложе, на самом деле она была на несколько лет старше и имела больший опыт работы, чем Эми. Поэтому ей было хорошо известно, что Эми в это время относилась к ней с некоторой настороженностью.

Хотя вечеринка по случаю двадцатилетия Саймона в прошлом году была большим событием, Нэнси и не вспомнила бы о ней, если бы Эми не напомнила ей. Если бы в день рождения ее собственного начальника все прислали открытки, подарки или другие поздравления, а она одна об этом не узнала, трудно было бы подумать, что Саймон не испытывал бы по этому поводу никаких обид.

«Вообще-то я бы хотела, чтобы ты об этом забыла», - пожала плечами Эми, открывая дверь из кабинета для Нэнси, - «но, в любом случае...».

Нэнси увидела, что Эми держит дверь открытой для нее, но перестала спешить уходить и спросила: «Кстати говоря, я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, что ты собираешься подарить нашему маленькому боссу?».

Эми ответила: «Коробку карандашей».

Нэнси была немного удивлена: «Это немного дешево, не так ли?».

«Я привезла ее из Германии специально для него, и, кроме того, как ты думаешь, можем ли мы дать что-нибудь, что может удивить Саймона? Даже если бы мы это сделали, мы с тобой, наверное, не смогли бы себе этого позволить».

«Faber-Castell» семейное предприятие, действующее с 1761 года»

«Это правда», - подтвердила Нэнси, вспоминая ужасающее состояние, которое Саймон продолжал увеличивать, и обдумывая, какой подарок выбрать, ее губы выдали: «Я точно не могу себе этого позволить, а тебе не нужно».

Вознаграждение Эми не было секретом: 5% годовой чистой прибыли и вознаграждение в виде акций равной стоимости, что составляло более 20 миллионов долларов, исходя из размера чистой прибыли «Дейенерис» в прошлом году.

Для сравнения, в соглашениях, подписанных Робертом Ремом и Робертом Айгером с «Дейенерис», максимальный размер бонуса составляет всего 3 миллиона долларов в год сверх базовой зарплаты. Собственный трехлетний компенсационный пакет Нэнси также составляет всего 150 000 долларов в год плюс максимальный бонус в размере 1 миллион долларов.

Заработная плата Рема, Айгера и Нэнси фактически эквивалентна зарплате руководителей на тех же должностях в семи основных студиях.

Все также знают, что Эми отказалась от должности вице-президента «Фокс», чтобы работать на начинающего «ребенка». Она могла стать посмешищем в случае неудачи, и такая щедрая зарплата была наградой за риск, на который она пошла.

Строго говоря, Эми является вторым основателем «Дейенерис».

Поэтому Нэнси не чувствовала себя плохо из-за этого сама, и ей было все равно, думают ли об этом другие.

Эми пришла в компанию в марте 1987 года, и ее годовая премия должна была быть выплачена только в следующем месяце. Поскольку кассовые сборы от таких фильмов, как «Человек дождя» и «Общество мертвых поэтов», поступили после Нового года, денежная премия, которую она получит, на самом деле немного выше, чем 5% от чистой прибыли прошлого года в размере 238,73 миллионов долларов.

Однако Эми также знала, что некоторые люди в компании будут чувствовать себя неуравновешенными, поэтому она не обратила внимания на комментарий Нэнси и просто улыбнулась, сказав: «Финансовые результаты компании за прошлый год были подведены сегодня утром, и все хотели сохранить их в тайне, насколько это возможно. Так что, если вы хотите увидеть их, приходите ко мне в офис на следующей неделе. Эти данные нельзя выносить на улицу или передавать».

Нэнси понимающе кивнула: «Я понимаю».

/ Грэмми за лучшее мужское вокальное исполнение 1988г Стинг «Bring On The Night»

https://www.youtube.com/watch?v=MUm5KWSlbC0

239. «Серсея Капитал»

Мельбурн.

В эти дни Энтони Джонстон намеренно отложил свою работу, чтобы помочь Саймону разобраться с функционированием японского финансового рынка.

Чуть более чем за две недели североамериканская сторона успешно завершила вывод средств из акций технологических компаний, а из самой Австралии стали поступать средства, доведя окончательный размер фонда до 1,57 миллиарда долларов США. Собственный капитал Саймона составил 500 миллионов долларов, семья Джонстон внесла 100 миллионов долларов, а другие австралийские капиталы составили в общей сложности 970 миллионов долларов.

Кстати говоря, в Северной Америке также есть много людей,которые в последнее время хотят инвестировать в бизнес, но на этот раз Саймон отказался.

Более 1,5 миллиарда долларов - это уже большая цель, и дальнейшее пополнение будет только размывать прибыль. Саймон также не намерен быть крупным банкиром, влияющим на направление японского фондового рынка, а если он его развалит, то другие компании под его именем не смогут в будущем вести бизнес в этой стране.

Привлекая на рынок австралийский капитал, Саймон уверен, что Джонстоны смогут превратить эту услугу в ощутимые связи и интересы.

С североамериканской стороны, хотя Саймон и является американцем, у него очень мало связей с местными силами, и невозможно построить глубокую дружбу между двумя сторонами, просто взяв кого-то, чтобы разбогатеть.

На самом деле Саймон уже невольно задумался о том, чтобы сделать австралийскую банду своей личной опорой. Конечно, австралийская банда здесь - это не австралийские кинематографисты в Голливуде, а местные капиталистические силы в Австралии.

Схема плутократической власти в США была определена годами, и такой новичок-капиталист, как Саймон, в конечном итоге не в состоянии конкурировать со старыми плутократами и не имеет представления о том, на чью сторону ему встать.

Чтобы обеспечить дальнейшее расширение своего бизнеса, Саймону нужно было иметь больше рычагов влияния.

В противостоянии между капиталами рычаг воздействия - это все-таки капитал.

Экономика Австралии все еще небольшая, но это уже страна.

Объединив силы австралийского капитала через связи интересов, Саймон мог сформировать группу, не менее мощную, чем любой из старых конгломератов США. Более того, при правильном управлении Саймон мог даже занять доминирующее положение в этой системе.

Поскольку он хочет придать своим операциям официальный статус, Саймон также официально зарегистрировал хедж-фонд на Каймановых островах.

Огромное преимущество оффшорного хедж-фонда перед оншорным фондом, которому необходимо каждый год вовремя платить налоги, заключается в том, что до тех пор, пока средства не переводятся обратно в страну, они не облагаются высокими налогами на прирост капитала. Владельцы фонда могут неоднократно использовать средства, которые в противном случае облагались бы налогом на капитал, для своих операций.

Хотя фонд не предназначен для долгосрочной работы, ему всегда нужно название.

Саймон снова вспомнил «Игру престолов», назвав хедж-фонд «Серсея Капитал» под кодовым именем «Плохая женщина». И, как в случае с «Дейенерис» и «Мелисандрой», «Серсея» также имеет «Вестерос» в качестве контролирующей материнской компании.

Весь капитал