— Да, очень сыро, и я чувствую себя дурак-дураком. Но ведь надо было сделать тебе предложение по всей форме, хотя мы не очень хорошо с тобой начинали.

Она улыбнулась.

— Да, не очень. — А ее пальцы коснулись его губ, обводя любимый контур. Господи милосердный, как же она любит Джона Патрика, но почему-то не может сказать об этом.

— Прости меня…

— Нет, — и она зажала ему пальцами рот. — Тебе не за что просить прощения. Ты и твои родные вылечили моего отца. Ты заставил меня понять себя самое и поверить в свои силы.

— И я очень люблю это «тебя самое».

И все-таки Аннетта еще сомневалась.

— Ты Звездный Всадник, флибустьер, искатель приключений.

— Нет, — тихо возразил Джон Патрик, — я им был. А теперь я хочу стать Звездным Хранителем моей собственной семьи. А ты, любимая, и есть моя звезда. — Он улыбнулся: — Так на этих условиях ты выйдешь за меня замуж?

Это все, что она хотела от него услышать.

— Да, о да! — А затем Аннетта подозрительно взглянула на него. — Но, может, тебе нужен мой ответ, чтобы поскорее встать с колен?

— И по этой причине тоже, миленькая.

Он встал. И глаза его блеснули, а губы изогнулись в чудесной, только ему присущей улыбке. Джон Патрик притянул Аннетту к себе.

— Но знай: ты всегда будешь моей звездой — ясной, сияющей и негасимой звездой моего собственного мира.

Она тесно прижалась к нему. Они поцеловались. Поцелуй был долгий и крепкий, Аннетта почти задохнулась, а он все сжимал ее в объятиях, словно решив не расставаться с ней никогда.

Аннетта коснулась его щеки и наконец произнесла слова, которые так долго хранила в сердце:

— Я люблю тебя.

* * *

Аннетта стояла на верхней ступеньке лестницы с букетом в руках, ожидая, когда наступит ее очередь спуститься. Перила были увиты зеленью, запах которой наполнял весь сазерлендовский дом. Это был день ее свадьбы.

И Кэти тоже. Обе свадьбы справляли в один день.

Времени для пышной церемонии не было. Они дали знать священнику только за два дня до намеченного срока, но никто не хотел ждать. Любовь — слишком драгоценный дар, чтобы тратить его впустую. Политика больше не имела никакого значения. Ведь главное — они любили друг друга и ценили свою преданность и верность самым близким и уважаемым людям. Кэти уже спустилась вниз. За ней последовала Аннетта. Дом был полон гостей — собрались все родственники и друзья Сазерлендов. Аннетте всегда хотелось иметь большую семью, и теперь ее желание исполнилось.

Она медленно прошла мимо гостей в комнату и заняла свое место рядом с Джоном Патриком. Кэти уже стояла там вместе с Ноэлем. Она подмигнула Аннетте, а потом устремила любящий взгляд на будущего мужа.

Аннетта посмотрела на Джона Патрика. Зеленые его глаза улыбались. Аннетте казалось, что сердце ее не выдержит и разорвется — так оно было полно любовью.

К ее капитану. К ее флибустьеру. Ее мужу.

Звездному Хранителю.

5 ноября, 1781

Каждый день Аннетта приезжала верхом к заливу. Здесь Джон Патрик обычно причаливал, когда возвращался домой. Впереди Аннетты, в седле, сидела двухлетняя Кэтрин.

Война закончена. Ноэль, который служил теперь в армии Вашингтона, прислал письмо с нарочным, где сообщал, что задержится еще на несколько недель. Кэти уехала к нему. А где сейчас Джон Патрик, Аннетта не знала. Но он, конечно, поспешит домой. Бетси тоже была как на иголках в ожидании приезда двух своих поклонников. Она еще не сделала окончательного выбора между Айви и Малькомом, но Аннетте казалось, что Бетси больше нравится шотландец.

Аристотель бегал по берегу в страшном волнении. Аннетту он принимал как должное, но ведь это не хозяин, и с каждым днем его недовольство жизнью усиливалось.

Так что Аннетте приходилось довольствоваться обществом попугая Билли. Словарный запас его увеличился. Теперь он умел говорить «хорошенький ребеночек» и «возвращайся домой». Последнее, надо думать, должно относиться к ее непоседливому супругу.

И Джон Патрик все время возвращался, урывая промежутки между охотой за английскими кораблями и поставкой продовольствия армии Вашингтона. Теперь она ждала его домой насовсем. Аннетта улыбнулась при мысли о ребенке, которого ожидала…

Она уже хотела повернуть обратно и бросила на горизонт последний взгляд, прикрыв глаза рукой. Парус! Прекрасный любимый парус. Словно почувствовав ее волнение, Аристотель залаял.

— Нет, — сказала она ему тихо, — это не твой гость. Это мой.

Однако Аристотель все равно бегал взад-вперед в лихорадочном ожидании радостного свидания.

Аннетта задумалась. Стоит ли торопиться к ферме Тима, чтобы взять лошадь для Джонни? Не лучше ли скакать вдвоем на одной? То есть втроем? А можно сказать, и вчетвером? Уезжая, она специально выбрала сильного, широкого в боках мерина. Ей приятно было думать, как она, может быть, сядет позади Джонни, крепко обхватит его руками и тесно к нему прижмется. Она так соскучилась по нему, по его крепким объятиям, по его запаху и необыкновенно милой улыбке.

Паруса на корабле свернули, бросили якорь. На воду спустили шлюпку. Кэтрин — их маленькая Кэти — запрыгала у нее в руках. Аннетта соскользнула с седла и сняла дочь. Седло она выбрала мужское, так, на всякий случай…

— Папочка приезжает, — прошептала она Кэти. — Папочка!

И личико дочки озарила улыбка. Джон Патрик очень старался приезжать как можно чаще. Он не хотел, чтобы дочь при встрече не узнала бы его. Для нее он был человеком, который всегда ее подбрасывал вверх, крутил в воздухе и крепко обнимал.

— На этот раз он с нами останется подольше.

Так Аннетта надеялась. Он обещал, что, когда война кончится, они переедут в Балтимор и он начнет там корабельное дело. «Мы будем проверять качество своих кораблей, путешествуя на Мартинику», — добавлял он, глядя на Аннетту смеющимися глазами. Теперь они не будут расставаться.

И у них будет собственный дом. Она любила Сазерлендов, но страстно мечтала о собственном домашнем хозяйстве. Отец хотел остаться здесь, в Мэриленде, хотя Вашингтон сдержал обещание и заставил пенсильванские власти вернуть Хью Кэри конфискованные владения. Но дома давно уже не было, поля заросли бурьяном, и у Хью не было желания начинать все сначала. Он продал свою землю и согласился на предложение Йэна занять место учителя, ушедшего воевать.

Аннетта еще никогда не видела его таким счастливым. Тетушка Мод жила вместе с ним на втором этаже особняка. Франклин еще семенил вокруг, преданно о них заботясь, и предложение уйти на покой и зажить в своем собственном домике встречал с негодованием.

Шлюпка приближалась к берегу. Аннетта взяла Кэти на руки и подбежала к самой кромке воды. Волна окатила их брызгами. Она смотрела, как Джон Патрик, стоя в шлюпке и широко улыбаясь, машет ей рукой. Он не стал ждать, пока матросы вытащат шлюпку на берег. Он прыгнул в прибрежную волну и побежал навстречу Аннетте.