– Когда я вот так буду махать вам рукой, каждый раз поднимайте вверх на распределительном щите крайний правый рубильник, но не более чем на две секунды, после чего сразу же выключайте. Понятно?

Ланселот кивнул головой и стал ждать. Тесла пристально наблюдал в бинокль за поведением болтавшегося на конце мачты шара-резонатора и вот, заметив что-то ведомое только ему, подал условленный сигнал. Ланселот поднял рукоять рубильника и, отсчитав две секунды, контакт разомкнул. Так повторялось несколько раз. В дверной проем он увидел, как вокруг медного шара возник клубок из множества нитевидных молниевых разрядов, так же как и на обмотках вторичной катушки. Все это сопровождалось треском настолько сильным, что он напоминал ружейные выстрелы. Помещение лаборатории озарилось призрачным голубым свечением, резко запахло озоном, а вокруг всех металлических предметов возникли огненные нимбы из сияющих игл. На вершине мачты гремела просто пушечная канонада, слышная, наверное, на десятки миль вокруг, от которой, казалось, барабанные перепонки вот-вот не выдержат и лопнут. Синхронно с этими залпами всю территорию станции накрывали волны слепящего белого света. Блистающие нити вокруг шара постепенно превращались в толстые огненные стержни, каждый длиной в полусотню ярдов. В точках высоковольтных разрядов стали возникать и подниматься вверх сонмы ярко светящихся шаровых молний. Было видно, как на всей окружающей местности по земле среди камней и скал то там, то сям пробегали стайки ярких электрических искр. А посреди всего этого жуткого фейерверка зловеще возвышалась длинная черная фигура Теслы, прямо из пальцев которого струились и, извиваясь, распространялись в такт движениям рук огненные змеи электрических разрядов, не причинявших ему никакого вреда. Он был в эти мгновенья чародеем, повелителем стихий и дирижером какого-то волшебного оркестра, который в поисках божественной пропорции командует, приказывает своим безумным музыкантам играть то тише, то громче, до верхних пределов невероятного крещендо. Эти звуки заставили стихнуть даже саму грозу, которая как бы раскололась и стала обходить территорию станции по сторонам. Тесла, нажав на какой-то рычаг, раскрыл купол здания. Искусственные молнии на вершине мачты исчезли, а из недр передатчика в небо внезапно ударил ослепительный сноп света. Несмотря на то что дождь давно уже прекратился, в открывшийся в крыше проем стали шлепаться с неба какие-то небольшие трепыхающиеся предметы. Приглядевшись, Ланселот осознал, что это в воронку катушки трансформатора потоком засасывались насекомые, мелкие ночные птицы и летучие мыши. Потом наутро он обнаружил, что все пространство вокруг лаборатории было усеяно их обгоревшими тушками.

Внезапно все прекратилось, оставив после себя лишь отдельные мерцающие в темноте огоньки и сильный запах озона. На станцию опустилась звенящая тишина, как это бывает, когда закончился артиллерийский обстрел.

Вдруг в центре зала возникло какое-то странное свечение. Оно быстро нарастало, становясь все ярче, приобретая очертания чьей-то фигуры, и вот перед изумленным Ланселотом возник призрак. Он был явно бестелесен, поскольку сквозь него были видны предметы и обстановка лаборатории, однако тем не менее выглядел живым человеком, хотя и гигантского роста, с длинными белыми волосами. Точнее, это было его трехмерное изображение, настолько реальное, как будто он присутствовал рядом. В нем Ланселот узнал настоятеля храма Истины Даэрона. «Призрак», кажется, их видел, потому что повернулся в направлении ученого и сказал:

– Мы рады снова видеть тебя, Никола Тесла, после долгого перерыва. Что произошло?

– Мудрый Даэрон, я вновь решил вас побеспокоить, так как американское правительство, президент Соединенных Штатов через меня просит вас установить с ним контакт, – ответил Тесла. – Ваш посланник, которому вы дали такое же поручение погиб, а вместе с ним и портативное средство связи. Его молодой коллега, Ланселот, со мной. Он вам знаком?

– Да, Никола Тесла, мы знаем его. Как погиб Персиваль Томпсон?

– Я не знаю подробностей, поговорите об этом с Ланселотом.

Даэрон обратил взгляд к Ланселоту. Тот выступил вперед:

– В Германии, куда доставил нас Араторн, ждала засада. Немцы, или, как вы их называете, тевтоны, договорились с «серыми» и попытались нас уничтожить. Нам удалось бежать, но при этом Томпсон тяжело пострадал и вскоре умер. «Серые», по всей вероятности, помогают немцам в создании урановой бомбы. Президент Соединенных Штатов Рузвельт просит вас о помощи, иначе мир может постигнуть небывалая катастрофа.

Даэрон внимательно посмотрел на него и усмехнулся:

– Небывалых катастроф не бывает, Ланселот. Все уже случалось, и не раз. Но почему ты решил, что Кабиримы, то есть «серые», помогают тевтонам?

– Я сам видел одного из них в Германии, в компании влиятельного тевтонского вождя Гиммлера. Я обнаружил там также готовый ядерный реактор для обработки урана и вместе с Томпсоном даже испытал на себе его смертоносное действие.

– Чего же хочет от нас ваш президент?

– Я знаю, что вы, атланты, предпочитаете не влезать в людские дела, но у нас сейчас идет мировая война. Тевтоны рвутся к мировому господству, и если на их стороне Кабиримы, то они легко победят и сделают все другие народы своими рабами. Боюсь, что и Кабиримы замышляют то же самое в отношении вас, атлантов. Не случайно же немцы тайно передали им в Агхарте уран. Так что, возможно, «серыми» уже создано против вас ядерное оружие, которое скоро будет и у немцев. Поэтому наш президент предлагает вам военный союз и против Гитлера, и против Кабиримов.

Даэрон, в глазах которого при упоминании о «серых» сверкнул гнев, кивнул Ланселоту и сказал:

– Спасибо. Мы обсудим и твое предупреждение, и твое предложение. Завтра в то же самое время ты получишь наш ответ.

Изображение Даэрона померкло и пропало. Провести остаток ночи и весь следующий день в заброшенной лаборатории естествоиспытателям не слишком улыбалось, поэтому Ланселот вместе с Теслой вернулся в Колорадо-Спрингс, где обоим как нельзя кстати пришелся ужин в хорошем отеле, уже обеспеченном расторопным полковником. На следующий день с утра они вновь повторили свой путь в лабораторию, однако, как пояснил Тесла, для возобновления сеанса связи гроза уже не нужна, поскольку канал был налажен недавно и еще действовал. Ждать пришлось недолго, образ Даэрона возник перед ними в точно назначенное время. Тот сообщил, что Совет дал согласие на переговоры с президентом, и вимана атлантов прилетит в Америку ровно через семь дней в точку, координаты которой он продиктовал, а Ланселот старательно записал.

Вернувшись в отель, он тут же испросил у полковника подробную географическую карту, нашел на ней требуемую точку и воткнул в нее булавку. Местом встречи оказался маленький городок в Нью-Мексико под названием Розуэлл.

* * *

– Интересно, почему именно Розуэлл? – задумчиво произнес, изучая с помощью сильной лупы карту, Рузвельт. Кроме него в зале совещаний Белого дома присутствовали Ланселот, Гарри Хопкинс и «Па» Уотсон. – Возможно, их интерес к этому месту объясняется тем, что там расположены авиабаза Уокер или военный институт Нью-Мексико? Как вы думаете, Ланселот?