Ауум молча смотрел на него, чувствуя, как по спине пробежал ледяной холодок, медленный, как одинокая капелька воды.

— Тогда присаживайся и поговори со мной, если только это не имеет отношения к магии. В противном случае возвращайся обратно к своим аколитам, потому что больше я не желаю иметь с тобой дела.

И Такаар сел.

Вопрос: Кто более опасен — Обращенный, к которому отнеслись с незаслуженным небрежением, или несправедливо обиженный ТайГетен?

Ответ: опаснее всего желтоспинная древесная лягушка.

Эльфийская детская шутка

На таком удалении от Исанденета Хунду понадобилась помощь других магов, что позволяло ему сохранять сосредоточенность. Но ни одному из них не приходилось испытывать на себе приступы чудовищной боли и тошноты во время и после Общения.

Когда его перестало рвать желчью и он опорожнил свой и Джерала бурдюки с водой, то с величайшей неохотой поднял глаза на Иштака, который стоял у него над душой с этой идиотской ухмылкой на физиономии.

— Я же сказал, что приду, как только уверюсь, что меня не стошнит прямо на сильных мира сего, — проворчал Хунд.

— Зато он запросто может обрыгать вас, Иштак, — жизнерадостно сообщил адъютанту Джерал. — Представляете, какое благоухание будет исходить от вас?

Наступили сумерки, и армия остановилась на ночлег. До цели оставалось всего четыре дня пути. Маги, летающие на разведку над лесом, уже заметили ее вдалеке, и известие о том, что место назначения появилось в поле зрения, самым решительном образом повлияло на умонастроения солдат.

Большинство позволило себе чуточку расслабиться, поскольку теперь стало ясно, что им удалось разбить ТайГетен и у тех осталось слишком мало сил для того, чтобы устроить новую засаду. Осознание того, что конец долгого пути уже близок, а там их ждут шарпы, на которых можно будет сорвать свою злость, вселило в солдат предчувствие праздника.

В лагере тут и там были слышны смех и шутки. Солдаты с утроенной энергией принялись чистить доспехи и точить мечи, а командиры вернули в распорядок дня спарринги, дабы обострить притупившуюся реакцию и напомнить всем о том, как нужно обороняться и наступать. Повсюду заключались пари на то, сколько продлится бой, сколько шарпов испытают на своей шкуре остроту чьего-либо клинка и сколькими женщинами овладеют солдаты с самой отталкивающей внешностью во время первой ночи после взятия города.

Кроме того, полученные известия стали сигналом для генералов вновь вернуться в голову колонны, где они и шагали, раздуваясь от гордости и с важным видом поглядывая по сторонам, чувствуя себя в полной безопасности под защитой магических щитов.

Случилось именно то, что и предсказывал Локеш. Стоило генералам воспрянуть духом и вернуть себе обычный апломб, как Джерал и его Мертвая рота превратились в жертвенных агнцев, которых беспрестанно гоняли на разведку, чтобы они проверяли пути наступления и места наиболее вероятных засад. К счастью, авторитет Джерала взлетел на такую высоту, что маги из других подразделений наперебой вызывались сопровождать его, обеспечивая прикрытие, в котором столь отчаянно нуждалась Мертвая рота.

Большинство сошлось во мнении, что Лореб хочет попросту угробить Джерала. Пари, кстати, заключались и на исход этого противостояния. Восторженные крики, коими солдаты приветствовали каждое благополучное возвращение Джерала, становились все громче, а раздражение Лореба, соответственно, лишь усиливалось. Локеш предостерег капитана, что вскоре генерал прибегнет к более решительным действиям. Джерал бесился из-за того, что может стать жертвой вопиющей несправедливости. Новости, полученные Хундом, позволяли, однако, рассмотреть сложившуюся ситуацию в более широком контексте.

— Вы отправитесь со мной немедленно, — резко бросил Иштак.

— Или что? Ты почешешь ему спинку? — Джерал поднялся на ноги. — Истормун выбрал Хунда, чтобы именно он обеспечивал Общение. Хунда, а не тебя. Следовательно, он куда более важная птица, чем ты. Значит, тебе придется обождать.

Хунд слабо отмахнулся и с трудом воздел себя на ноги.

— Я готов настолько, насколько это вообще возможно.

— Я пойду с тобой, — тут же заявил Джерал.

— Ваше присутствие…

— Совершенно необходимо, — отрезал Джерал. — Хунд — мой старший маг. Показывай дорогу, Иши.

— Прекратите называть меня этой дурацкой кличкой, капитан, иначе я обвиню вас в нарушении субординации.

— Как только вы перестанете вести себя, как полный идиот, я с радостью принесу вам свои извинения.

— Дети. Сущие дети, — пробормотал Хунд, как только они отправились в недолгий путь к штабу.

— Одна вещь не дает мне покоя, — заявил Джерал. — Почему Истормун выбрал именно тебя? Без обид, но ты — всего лишь военный маг.

— Откровенно говоря, меня выбрал не Истормун, а Локеш.

— Но почему?

— А что, разве ты можешь представить себе Локеша, которого выворачивает наизнанку после каждого Общения? Черт возьми, Джерал, да ведь он фактически сам входит в Круг магов. И если нужно сделать грязную работу, он находит для нее какого-нибудь лакея. На сей раз отравленное шило в задницу получил я.

Джерал расхохотался, и даже у Иштака по губам скользнуло нечто похожее на улыбку. Впрочем, все следы веселости исчезли с его лица, когда они подошли к штабной палатке. Иштак сделал приглашающий жест рукой Хунду и скалой встал перед Джералом.

— Лучше не дергайся и дай ему сделать по-своему, — сказал Хунд. — Я тебе потом обо всем расскажу.

Хунд побрел к Локешу, и Джерал напутствовал его несколькими крепкими словечками. В обычных условиях маг бы только улыбнулся, но послание, которое он должен был доставить сейчас, не располагало к веселью. Заметив его, Локеш щелкнул пальцами, призывая поторопиться.

— Вам было приказано явиться немедленно, а не когда вам будет удобно, — раздраженно заявил Локеш.

— Прошу прощения, милорд, генералы, но Общение на таком расстоянии временно лишило меня способности двигаться.

Пиндок нетерпеливо отмахнулся.

— Просто передайте нам то, что вы узнали.

Хунд сделал глубокий вдох.

— Давление на Истормуна все возрастает. Он хочет, чтобы вы знали: маги Круга продолжают требовать быстрой победы с минимальными потерями. Собственно говоря, их требования становятся все настойчивее с каждым часом. Близится схватка за Триверн. Круг магов не может надолго сдержать своих врагов дипломатическими методами.

— Вот-вот наступит Раскол.

Лореб надолго приложился к бутылке вина, которую держал в руке. Пиндок побледнел еще сильнее, если только это было возможно, и тяжело опустился на бревно, вытирая лицо. Киллит проворчал нечто нечленораздельное и растерянно взъерошил сальные волосы. И лишь Локеш с раздражением взглянул на Хунда.