Слезы покатились по ее щекам.

Все долго молчали. Наконец лэрд Рэт сказал:

– Ты храбрая девочка, Агги, и я горжусь тобой.

– Мы дадим тебе еще неделю, чтобы восстановить силы, – сказал граф Дун, – а потом поедешь с нами домой.

– Нет! – вскрикнула Агнес.

– Поедешь. Тебе не следовало уезжать. Твой сын нуждается в матери, но он Фергюссон, Агги, и останется в Дуне. Там у него семья, бабушка, кузены, дядя и тетя.

– Но как я буду жить? У меня нет денег!

– Есть, – к ее удивлению, сказал граф. – Мэтью получил бы свое золото, когда осел бы во Франции. Теперь оно твое. У тебя есть каменный дом на землях, принадлежавших ему. Если хочешь, можешь жить в замке. Однако ты не будешь жить нигде, кроме Дуна. Мы хотим, чтобы ты снова была с нами, Агнес. Твой сын тоскует по матери.

Агнес снова заплакала, но на этот раз слезами облегчения.

– Я благодарна вам, милорд. С радостью вернусь домой в Дун, потому что я его люблю. Мое сердце было почти разбито, когда пришлось его оставить.

– Значит, все улажено, – кивнул граф.

Агнес вскоре заснула. Леди Энн подошла к очагу, перед которым сидели старшая дочь с зятем.

– Как мне благодарить вас? – спросила она графа. – Как подумаю, что расстраивалась, когда вы согласились жениться на Анабелле! Меня пугала репутация вашей семьи. Все Фергюссоны считались колдунами. И все же муж заверил меня, что вы всего лишь человек, любящий уединение. Я немного успокоилась. А потом встретила вас и увидела вашу глубокую, беззаветную любовь к моему ребенку. Все, что я слышала о вас, оказалось полным вздором. Вы человек чести и высоких принципов. Теперь же, видя вашу доброту и снисходительность к Агнес, думаю, что вы не колдун, но ангел, спустившийся на землю. Спасибо.

Граф Дун взял руки леди Энн в свои и заглянул в голубые глаза.

– Позвольте заверить, мадам, что хотя я не колдун, но и не ангел. – Он тепло улыбнулся. – Я сделал не много, но хотя вы опасались отдать мне Анабеллу, лучшую из всех женщин, только ради нее сделаю для вас все на свете.

Он поцеловал ее руки, прежде чем выпустить.

– Ты сделал ма такой счастливой, дорогой, – сказала Анабелла после ее ухода. – Спасибо за то, что ободрил ее.

Неделю спустя Агнес усадили в удобную тележку, и Фергюссоны из Дуна начали путешествие на юго-запад. Поскольку погода стояла хорошая, они довольно быстро добрались до места, несмотря на то что с ними были еще груженные багажом телеги. Агнес решила жить в своем доме, а до тех пор, пока его откроют и вернутся слуги, осталась в замке.

В первую ночь дома, после того как она обошла замок, проверяя, погашены ли свечи и огонь в очагах и заперты ли двери, Анабелла поднялась к себе. Отпустила Джин и теперь стояла, глядя на море, серебрившееся под сверкающей полной луной. Подошедший Ангус стал расшнуровывать ее желтое платье, целуя плечи и затылок медленными жаркими поцелуями. Анабелла вздохнула.

– Ты счастлива оказаться дома, – шепнул он.

– Да… и больше не хочу никуда уезжать, милорд. Дун прекрасно мне подходит! Осень наступает, за ней придет зима, и к середине лета у нас родится ребенок, поскольку я уверена, что понесла. Если это мальчик, назовем его Патриком, или Йеном, или Чарлзом, или Дэвидом.

– А если девочка? – поддразнил он, стягивая с нее платье вместе с сорочкой и сжимая восхитительные округлые упругие груди.

– Не знаю, как назову девочку, – ответила она, – но знаю, какое имя ни за что ей не дам.

– Какое именно? – хмыкнул он.

– Мэри, – твердо ответила Анабелла. – Я ни за что не назову ее Мэри.

Граф Дун, смеясь, повернул жену лицом к себе.

– Мадам, совершенно с вами согласен. Мы никогда не назовем дочь Мэри.

С этими словами он крепко ее поцеловал. Нет, в его семье больше не будет никаких приносящих несчастья Мэри. Если родится девочка, ее назовут как угодно, только не этим именем.

Но в канун летнего солнцестояния графиня Дун родила крепкого сына, которого назвали Патриком. И вопрос об имени Мэри больше никогда не возникал среди Фергюссонов из Дуна.

Борьба за регентство в Шотландии продолжалась полгода. Наконец летом 1570 года, по настойчивой рекомендации английской королевы Елизаветы, регентом был избран граф Леннокс, дед короля с отцовской стороны. Мария Стюарт, заключенная в замке Тербери, была в бешенстве, но ничего не могла поделать. Она считала графа ответственным за характер и поведение Дарнли. И не желала, чтобы ее собственный сын пал жертвой того же человека, но какой у нее был выбор?

Члены партии королевы не собирались с этим мириться. Поскольку как бы сильно Мария Стюарт ни ненавидела Леннокса, он тоже ненавидел ее. В молодости его предложили в мужья королеве-девочке, хотя он был на двадцать шесть лет ее старше, но из этого ничего не вышло. Женитьба его сына на Марии Стюарт бросила на герцога отблеск их величия. К несчастью, все кончилось плохо, и Леннокс винил ее в смерти сына. Теперь, когда власть была в его алчных руках, многих волновало то, как он будет обращаться с маленьким королем.

Партия королевы созвала оппозиционный парламент в Линлитгоу. Гордоны под командованием их графа встретились с войском герцога Леннокса при Брехине, где потерпели поражение. Несколько месяцев спустя, в феврале 1571 года, в Пейсли было подавлено другое восстание Гамильтонов. В апреле того же года группа смельчаков во мраке ночи покорила высоты Дамбартона и взяла когда-то неприступный замок. Ленноксу осталось покорить Эдинбург, который был захвачен Керколди из Грейнджа, самым преданным сторонником Марии Стюарт.

Когда герцог попытался созвать парламент в Кэнонгейте, за Эдинбургским замком, пушки Керколди быстро разогнали собрание. Эдинбург оказался разделенным городом, с двумя городскими и двумя церковными советами. Джон Нокс мудро удалился из столицы, а партия короля обосновалась в Лите, где их осаждали следующие пятнадцать месяцев.

В августе парламент собрался в Стерлинге, в доме маленького короля.

В начале сентября свыше четырехсот человек из партии королевы проникли ночью в Стерлинг. Окружили лордов, которые съехались на парламентскую сессию, а затем остались в Стерлинге. Но Джон Эрскин, граф Мер, сумел сохранить власть над Стерлингом и уберечь маленького короля. Однако герцог Леннокс был ранен в спину и через несколько часов скончался.

Граф Мер быстро стал новым регентом. К несчастью, через год с небольшим он умер естественной смертью. Он был самым умеренным членом партии короля и до убийства Дарнли – преданным сторонником Марии Стюарт. Теперь регентство перешло к графу Мортону, истинному злодею, замешанному в убийствах и Риччо, и Дарнли. Мортон держался за власть до 1580 года. В течение этого времени Елизавета Тюдор послала большую армию, которая помогла ему снова отвоевать Эдинбургский замок. Керколди из Грейнджа и его родичи были повешены. Партия короля восторжествовала. Не осталось никакой надежды на то, что Мария Стюарт когда-нибудь вернет себе трон.