Но сомневался он недолго. Ему нужно было лично убедиться во всем. Он хотел своими глазами увидеть, насколько он безразличен Наташе. Он ведь по-прежнему любит ее. Он провел столько месяцев, собирая по крупицам информацию о ней, и теперь от правды его отделяло одно движение.

Джеймсон был самым настоящим маньяком, и Наташины сообщения у него были разделены в две папки: «Расследование» и «Эд». Дрожащей рукой Ньюсон открыл вторую папку. В ней был один документ, который также назывался «Эд». Он нажал на значок и увидел цитаты о себе из сообщений Наташи. Джеймсон определенно собирал на него весь доступный компромат.

Собрав всю волю в кулак, он начал читать.

«Знаешь что, Прю?»

Ньюсон узнал это имя. Прю звали младшую сестру Наташи.

«Эд такой же, как всегда. Он такой забавный, и я ему явно нравлюсь. Другие девушки постоянно посмеиваются над этим, и мне кажется, он об этом даже не догадывается…»

Глаза Ньюсона скользнули ниже.

«Мы с Эдом говорим о разных личных вещах, и я уверена, что он правда интересуется моей жизнью. Может, стоит поставить его на место, но это так мило с его стороны».

Внутри Ньюсона начала зарождаться надежда.

«Он совсем не такой, как Ланс. По крайней мере, Эду не наплевать на то, что я чувствую…»

Джеймсон лгал! Этот ублюдок наврал ему, и если бы Ньюсон не обнаружил компьютер Джеймсона, он бы никогда не узнал правду. Он бы как можно быстрее перевел Наташу в другую следственную группу и всю свою оставшуюся жизнь думал, что она его презирает. Он почувствовал, как погружается в горячие волны облегчения и ярости, потому что Джеймсон попытался лишить его счастья.

Вдруг у него за спиной раздался звук. Он начал поворачиваться, одновременно пытаясь вспомнить приемы обороны и нападения, полученные во время недолгих и безрезультатных занятий айкидо, и начал шарить по карманам в поисках телефона. Он знал, что с Джеймсоном ему ни за что не справиться.

Это был управляющий гостиницы.

— Инспектор, — сказал он. — Ночной портье сказал мне, что вы ищете мистера Джеймсона. Не могли бы вы показать мне свое удостоверение?

Ньюсон дал ему документ, который управляющий очень внимательно изучил, прежде чем сказать:

— Мистер Джеймсон был в зале для сквоша. Он просил, чтобы его не закрывали допоздна. Возможно, он все еще там. У нас там есть сауна и прохладительные напитки. Не хотели бы вы пройти туда?

Они вместе спустились в подвальное помещение.

— С кем он играл? — поинтересовался Ньюсон. — Вы видели этого человека?

— Нет. Тренажерный зал и корт открыты не только для постояльцев гостиницы, у нас можно приобрести абонемент, поэтому вход туда прямо с улицы.

— Дверь можно открыть с улицы?

— Только не вечером. Мистеру Джеймсону пришлось провести своего гостя через холл.

Ньюсон знал, что нужно вызвать подмогу. Если Джеймсон по-прежнему там, его нужно немедленно арестовать за преступление в области информационных технологий и незаконное скачивание данных. Но Джеймсон понимает, что помимо этого является подозреваемым в совершении ряда убийств. Если он виновен, он может оказать сопротивление. И попробует сбежать. Ньюсон знал, что в любом случае нужно подождать.

Но он не мог. Он обязан был лично взять этого ублюдка. Ньюсон вместе с управляющим гостиницы прошли по коридору, приблизились к двери с табличкой «Центр здоровья»… — и только тогда он услышал это.

Ошибки быть не могло.

«Каждый хочет править этим миром».

Tears for Fears, альбом Songs from the Big Chair, 1984 год.

Ньюсон прыгнул вперед, схватился за ручку двери и толкнул. Дверь была заперта. Внутри песня уже заканчивалась. Он приказал управляющему открыть дверь, и тут заиграла другая песня.

«Сила любви», Frankie Goes to Hollywood, альбом Welcome to the Pleasure Dome, 1984 год.

Кто-то поставил сборник ранних восьмидесятых.

— Откройте дверь, — приказал Ньюсон, — и ждите здесь.

Управляющий открыл дверь, и Ньюсон вошел в клуб. Справа, за стеной из органического стекла, находился корт для сквоша. Там никого не было. Слева от Ньюсона были тренажерный зал и беговые дорожки. Там тоже было пусто. В конце коридор расходился в две стороны: к бассейну, сауне и раздевалкам — женской и мужской.

Мужская раздевалка. В голове у Ньюсона зазвучал сигнал тревоги, перекрыв звуки популярной музыки двадцатилетней давности. Музыки его школьных лет. И школьных лет Джеймсона.

Он промчался мимо тренажерного зала по коридору, повернул за угол и распахнул дверь мужской раздевалки.

Джеймсон был мертв.

Его руки были примотаны к туловищу, ноги связаны, и тело представляло собой кровавую кашу. Он лежал на боку, лицом вверх. Кто-то написал у него на лбу «Я голубой». Такая же надпись много лет назад красовалась на лбу Гари Уитфилда.

У Ньюсона зазвонил телефон.

— Эд, я поговорила с Хелен Смарт и Генри Чамберсом и попросила их вспомнить, чем они занимались в дни…

— Позвони им и скажи, чтобы не беспокоились, — ответил Ньюсон. — Произошло еще одно убийство, но на этот раз я знаю, что нужно делать.

— Что?

— У меня наконец появилась версия.

— Это хорошо.

Ньюсон попросил Наташу приехать к нему в гостиницу «Росситер», а затем уведомил следственную бригаду об убийстве Джеймсона. Опечатал место преступления и вернулся к компьютеру в комнате Джеймсона. Ввел в поисковик имя «Хелен Смарт», но Джеймсон явно не скачивал ее почту. Поисковик нашел только одну маленькую папку, в которой лежала все та же фотография обнаженной Хелен и то самое сообщение, о котором Джеймсон рассказал Ньюсону и в котором он советовал ей прийти к миру с самой собой. Джеймсон и Хелен не были связаны. Более того, поскольку сегодня Наташа как раз разговаривала с Хелен и с Генри Чамберсом, было очевидно, что они никак не были связаны с убийством Роджера Джеймсона.

Ньюсон был рад за нее и за ее сына. Он никогда по-настоящему не верил, что это дело рук Хелен. Джеймсон казался ему более вероятной кандидатурой. Ньюсон действительно подозревал его, но теперь Джеймсон был мертв. Возможно, для его бессмертной души это было слабым утешением, но теперь он был вне подозрений.

— Обнаружили еще одно тело? — спросила доктор Кларк, обращаясь к нему через окровавленное тело Роджера Джеймсона, лежащее на столе в полицейском морге Западного Лондона. — Кажется, инспектор, у вас это вошло в привычку.

— Я сделаю так, чтобы Джеймсон был последней жертвой этой серии, — ответил Ньюсон.

— Будем надеяться. В любом случае тут все как раньше. Этого мужчину вырубил препарат, добавленный в алкогольный напиток.

— Да, мы нашли бокал, пиво и немного рогипнола.