— Айе, сходство просто поразительное, верно? — мягко заметила Мэгги, глядя на нее.

Кристофер оказался обладателем такой же гривы темных волос, он был так же невероятно высок и прекрасно сложен. Только глаза у него были не серебристыми, а темно-серыми, но в остальном он был так похож на Друстана, что на него было больно смотреть.

— Ч-что вы имеете в виду? — запинаясь, спросила Гвен, стараясь взять себя в руки.

— Я имею в виду, что он очень похож на Друстана, — ответила Мэгги.

Гвен открыла рот, но не смогла издать ни звука. Похож на Друстана? Что они знают о ней и Друстане?

— Ох, Гвен Кэссиди! — Кристофер говорил с сочным шотландским акцентом. — Мы уже давно тебя ждем.

Он улыбнулся и обнял Мэгги за талию, и оба улыбнулись ей. Гвен моргнула.

— Откуда вы меня знаете? — Голос прозвучал слабо, и Гвен добавила уже громче: — Что вы знаете о Друстане? Что здесь вообще происходит?

Мэгги поцеловала мужа в щеку, выскользнула из его объятий и взяла Гвен под локоть.

— Входи, Гвен. Мы многое должны рассказать тебе, но, думаю, тебе лучше присесть, перед тем как ты выслушаешь новости.

— Присесть, — повторила Гвен, чувствуя, что у нее подгибаются колени.

Хорошая идея.

Но присесть не получилось. В тот же миг, когда Гвен шагнула в Грейтхолл, она застыла, беспомощно хватая ртом воздух, потому что прямо перед ней был огромный портрет, висящий над двойными дверями.

Ее портрет. Гвен Кэссиди, в полный рост, в лавандовом платье, светлые волосы обрамляют лицо… Портрет занимал все пространство между двумя лестничными пролетами.

— Я, — выдохнула Гвен. — Это же я.

Мэгги рассмеялась.

— Айе. Этот портрет был нарисован в шестнадцатом веке…

Но Гвен не услышала остального. Все ее внимание было приковано к семейной галерее. Почти всю поверхность стен Грейтхолла занимали портреты. Древние полотна, несколько современных, — картины располагались на уровне глаз, а затем шли рядами до самого потолка.

Гвен торопливо прошла мимо современных полотен, ей не терпелось увидеть, на ком женился Дуг и какие у него родились дети. Краем сознания она отметила, что Мэгги и Кристофер следуют за ней.

Рядом с секцией, которая была отведена для полотен, написанных в шестнадцатом веке, Гвен застыла. В первый миг она не поверила своим глазам, а потом улыбнулась, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Ей показалось, что она слышит тихий смех Сильвана. И дерзкий комментарий Нелл. И топот детских ножек по каменному полу.

Картина, на которую она смотрела, была в три метра высотой. Нелл сидела на террасе, Сильван стоял за ней, положив руки ей на плечи. На руках Нелл держала двойняшек. Гвен обернулась к Мэгги.

— Нелл?

— Айе. Многие из нас являются прямыми наследниками детей Нелл и Сильвана МакКелтаров. Он женился на своей экономке, и, по записям, у них было четверо детей. В нашем роду близнецы рождаются чаще обычного.

— А мне он кажется слишком старым, чтобы заводить детей, — раздался голос Колин, которая вернулась в Грейтхолл с братьями и сестричкой. — Чай готов, — сообщила она.

Сердце Гвен сжалось.

— Ему было шестьдесят два, — тихо сказала она.

Нелл тоже сложно было назвать молоденькой. Она все же дождалась появления деток, а Сильван помог ей осуществить мечту. Гвен повернулась к следующему портрету, но две соседние ниши на стене пустовали. На стенах остались невыгоревшие отметины, значит, портреты тут все же были.

— А кто был здесь? — спросила она.

Или они сняли портрет Друстана, чтобы отдать ей? Кристофер и Мэгги обменялись странными взглядами.

— Только два портрета сняты со стены, — ответил Кристофер. — А вот снова Нелл и Сильван.

Гвен мельком взглянула на картину.

— А Дуг? Где Дуг?

И снова странные взгляды.

— Судьба Дуга для нас загадка, — сказала наконец Мэгги. — Он пропал в 1521 году.

— Есть записи о его смерти?

— Нет.

«Как странно», — подумала Гвен. Но об этом можно будет поговорить позже, а сейчас она способна думать только об одном.

— А портреты Друстана у вас есть?

— Мам! — снова позвала Колин. — Ну сколько можно тянуть, пойдем уже!

Кристофер и Мэгги улыбнулись.

— Пойдем. Нам нужно показать тебе еще кое-что.

— Но у меня так много вопросов, — запротестовала Гвен. — Как вы…

— Позже, — мягко оборвала ее Мэгги. — Сначала ты должна кое-что увидеть, а потом мы ответим на все твои вопросы.

Гвен открыла рот, закрыла и решила пройти за ними.

Мэгги остановилась у двери в башню, и Гвен глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Неужели Друстан что-то оставил для нее? Что-то, что можно будет передать детям в память об отце, которого они никогда не увидят? Гвен чуть не расплакалась от зависти, когда Кристофер и Мэгги обменялись любящими взглядами.

У Мэгги был свой МакКелтар, а у Гвен не осталось ничего, что напоминало бы ей о любимом. Ни пледа с его запахом, ни портрета, который можно показать детям. Она вздрогнула, ожидая, что будет дальше.

Мэгги достала из кармана ключ на старом потертом шнурке.

— Это… наследие, которое хранилось в замке МакКелтаров многие века. Из поколения в поколение оно служило пищей для романтических мечтаний… — Она приподняла бровь и взглянула на старшую дочь. — А наша Колин — самый тяжелый случай.

— Неправда. Я слышала, как вы с папой обсуждали это и каждый раз обменивались такими противными взглядами…

— Этим противным взглядам ты обязана своим появлением на свет, малявка, — сухо ответил Кристофер.

— Фу-у-у! — Колин сморщила носик.

Мэгги рассмеялась и продолжила:

— Иногда я думаю, что сила вашей любви благословила всех, кто жил когда-либо в этих стенах. Из поколения в поколение передавалась легенда, которая стала сказкой, и все ждали этого дня. И вот он настал, и дальше все зависит от тебя. — Мэгги с улыбкой протянула Гвен ключ. — В легенде говорится, что ты знаешь, что делать.

— Потому что ты уже делала это раньше, — шепотом добавила Колин.

Совсем запутавшись, Гвен вставила ключ в замочную скважину. Рука у нее дрожала, а замком явно долго не пользовались, так что ей пришлось потрудиться, прежде чем ключ повернулся.

Когда дверь открылась, Кристофер протянул ей свечу.