– Я сама задавала себе этот вопрос. Мне кажется, он миновал перекресток около часу. По ночам я никогда не выключаю «Уорлд сервис». Без десяти час по этому каналу начинают передавать новости судоходства. Мистер Суини только что проехал во второй раз, и вскоре на дамбе появился «мерседес» О'Дауда. С разницей минут в пять. Как раз играли «Лиллибуллеро»[34]. Но он ехал по средней дороге, так что друг друга они не заметили. Да, точно, в час, – торжествующе подытожила ока. – Больше я никого не видела, только отсвет фар на потолке, я уже говорила Фрэнку. Это было около трех.

– Придется раскошелиться, – потребовал сержант.

Макбрайд, поддерживая игру, мрачно посмотрел на пожилую даму и всыпал в его ладонь горсть монет.

– Мона Спиллейн, лучшего свидетеля нам не приходилось выслушивать за всю неделю! – воскликнул инспектор; в этот момент к дому подъехала машина. – Выпивка за нами! – пообещал Макбрайд.

– Это Ханна Фолей, – объяснила довольная дама. – Она возит меня в Данкреа за покупками. – Мона, как ребенок, светилась от возбуждения.

– А в субботу не слишком много народу? – поинтересовался Рекальдо.

– В этом весь смысл. Окунуться в суету жизни. Молодые люди, не поможете мне добраться до машины?

Макбрайд сгреб ее на руки.

– С удовольствием.

– Если это предложение, я согласна, – по-девичьи хихикнула Мона. Инспектор усадил ее на переднее сиденье, а Рекальдо тем временем сложил кресло и сунул в багажник.

– А на обратном пути не пособите? – спросила Ханна Фолей, усаживаясь за руль.

Сержант нагнулся над пассажирским окном и подал Моне квадратик бумаги.

– Здесь мой мобильный телефон и регистрационный номер «лексуса». На случай если вдруг увидите машину, не откажите в любезности, позвоните. Только спрячьте нашу тайну под вашей кокетливой шляпкой.

– Договорились. А вы не забудьте об обещанной выпивке? Я стану звонить и напоминать вам.

– Милейшая старушка, – прокомментировал Макбрайд, когда они отъехали от дома. – Неплохо оттянулись после общения с этим типом О'Даудом. Такое впечатление, что прополоскали рот свежей мятой. Забавная особа.

– И очень неглупа.

– Я уже понял. Но почему вы решили, что ей удастся засечь машину Суини? Мне кажется, это маловероятно.

– Хватаюсь за соломинку, – слегка покраснел сержант. – А еще, я так сказал, чтобы Мона почувствовала себя причастной к расследованию. Я немного суеверен… а ведь именно Мона, когда все было совершенно беспросветно, дала мне первую реальную ниточку к Суини. – Он потер подбородок. – Определить с такой точностью время, когда он ехал в Трианак, – это ли не везенье? Вот я и решил: может, ей повезет во второй раз?

– Полагаете, игра стоит свеч? Чушь это все, Эф Ка. Вы, старина, совсем размякли. Догадываюсь, чего вы хотите: дать ей поклевать со своей ладошки.

– Думаете, напрасный труд? – улыбнулся Рекальдо. – Не исключено. Знаете, у этой дамы была очень интересная жизнь. Я восхищен тем, как она держится. В любом случае это не принесет вреда. И еще раз скажу: у меня нечто вроде предчувствия…

– Вы сами разве не понимаете, что эта треклятая машина стоит у какого-нибудь причала и дожидается хозяина? Так сказать, обеспечивает пути отхода.

– Не думаю. – Рекальдо выпрямился на сиденье и медленно заговорил: – Если убил Суини, он сейчас драпает без оглядки. Учитывая его пристрастие к спиртному, это не очень умно. Но вспомните, что говорил О'Дауд: Суини надутый осел и скорее всего недооценивает нас, как и соседей. Единственное, что я за последние несколько дней узнал о Весельчаке, – то, что он редко говорит важные вещи прямо.

– Отдаю ему должное – у него отличное ощущение момента. Хотя подозреваю, что в данное время вас волнует отнюдь не это, а леди Крессида и все, что с ней связано. Как вы намерены преподнести ей последние новости?

Рекальдо затаил дыхание.

– Подскажите.

Было уже больше половины одиннадцатого, когда полицейские заехали на стоянку гостиницы, и Макбрайд предложил позавтракать, прежде чем разделиться и начать поиски машины и яхты Суини. Только они принялись за еду, как инспектор спросил:

– Слушайте, Эф Ка, вот мы с вами теперь неразлейвода. Так когда же я познакомлюсь с несравненной Крессидой?

– Забудьте, Макбрайд.

– Будет вам, Троил[35]. – Инспектор снова обрел былую форму, – Это еще как сказать. Только ей бы не помешало обновить гардероб. Куртки «Барбур» очень портят хорошеньких девушек.

Рекальдо улыбнулся, но не дал втянуть себя в игру.

– Лучше займемся делами.

– Вот это и есть самое первое дело. – Инспектор вскинул руки вверх. – Сдаюсь. Выкладывайте, что там у вас.

По мере того как Рекальдо подробно пересказывал то, что накануне сообщили ему Крессида и Джон Спейн, Макбрайд терял живость и все более мрачнел.

– Вы, Эф Ка, как я посмотрю, большой мастер преуменьшать. Уолтер была та еще стерва. Сделала жизнь Спейна невыносимой. Хотя самому Спейну все представлялось еще ужаснее. А еще я предчувствую, как все это воспримет Коффи. Учтите если погорит Слейн, то погорит и ваша подружка. Сейчас все складывается не в их пользу.

– Мягко говоря, – угрюмо согласился Рекальдо.

– Господи! – взорвался Макбрайд. – Удивительно, как эту гадину не прикончили раньше? Никогда не говорил ничего подобного об убитой женщине, но эта заслужила то, что получила.

– Такого не заслуживает ни один человек.

– Чушь! Подумайте, что она могла натворить за один день! Что бы случилось, протяни эта стерва еще несколько недель! У меня сложилось впечатление, что даже старина Весельчак немного испугался за себя. Нам необходимо установить твердую связь между миссис Уолтер и Суини. Срочно, Одних слухов недостаточно.

– Дети с физическими недостатками?

– Поясните, пожалуйста, о чем вы?

Рекальдо с такой силой грохнул чашку на блюдце, что оно треснуло.

– Гил Суини страдает глухотой, – воскликнул он. – Неужели не знаете?

– Откуда? – удивился инспектор. – Мне до вас никто не говорил.

– Но вы же спрашивали в монастыре, не является ли глухота Алкионы врожденной!

– Ничего подобного. В монастыре я интересовался, не является ли врожденным ее физический недостаток! Блуждал, как всегда, в потемках. – Он запнулся и хлопнул себя ладонью по лбу. – Черт побери! Вечером Мэрилин говорила что-то такое, но я так увлекся своими теориями, что не обратил внимания. – Он помолчал. – А теперь хочу задать несколько вопросов вам. Почему она стояла?