Все завершилось Исходом. Покинутые покинули своих владельцев. Покинули, считая, что так для них же, владельцев этих, будет лучше. И отправились искать существ, более разумных и более достойных служения им. Много позже в своих странствиях некоторые из них снова посетили Мир Соседей. Он был пуст и выжжен. Следами разума на планете остались только радиоактивные пепелища...

И с той поры Покинутые все продолжают свой бесконечный поиск. Ищут тех, кто не обернет их служение себе в гибель и вырождение. Собственно, этот поиск и стал основным смыслом их существования.

За то время, что минуло с Исхода с охваченной войнами планеты Соседей, Джокеры сделались специалистами в деле обнаружения иных цивилизаций. И, прочесав несколько звездных скоплений, обнаружили около полудюжины кандидатур на роль своих Хозяев. Но в этот раз Покинугые не торопились. Они взялись за анализ ситуации. В каждый из Обитаемых Миров они закинули по крайней мере по одному разведчику. Первые несколько лет своего пребывания в среде незнакомой цивилизации разведчики-Джокеры ничем не должны были проявлять себя. Они просто пассивно изучали ситуацию. По поступающим к ним сигналам — звуковым, электромагнитным и любым другим — изучали языки разумных (и не очень) существ, в среду которых они должны были внедриться. И только поняв — по своему разумению, конечно, — куда и каким путем идут эти народы, решить — предложить или не предлагать им свои услуги. Одно только правило при этом соблюдалось свято. Правило — никогда не выдавать себя за Хозяина. Хоть и потенциального. И ни за кого, и ни за что другое, что являлось делом рук этих Хозяев.

Неожиданное вторжение в Закрытый Мир пришельцев из Старых Миров было, конечно, большим сюрпризом для всех, кто это обнаружил. И для Покинутых тоже. Первопоселенцы Заразы оказались существами энергичными и напористыми. У обитателей Закрытого Мира они вызвали вполне обоснованную тревогу. К ним стали присматриваться сразу несколько здешних цивилизаций. Послали своего наблюдателя и Покинутые. Из осторожности местом своего пребывания он выбрал не саму Заразу, а более или менее близкую Скимитару. Оттуда и вел наблюдения в течение многих десятилетий. Принимал и анализировал передачи радио— и телестанций, присматривался к добравшимся до Скимитары экспедициям. И только после долгой переработки этой информации начал свое внедрение в общество людей. Сперва на положении пассивного наблюдателя, пытающегося только изменениями своего облика подать знаки своих намерений новым кандидатам в Хозяева. А тем временем освоить их язык, находясь в среде, куда более насыщенной нужной для этого информацией, чем скудный радиоэфир Скимитары. Похоже, что это ему неплохо удалось...

Кай прервался на то, чтобы отхлебнуть кофе и немного подумать над собранными сведениями. Это его занятие прервала трель вызова блока связи.

* * *

— Нам надо поговорить, — тихо сказал в трубку Енот. — И разговор наш не телефонный. Вы можете сейчас подобрать меня в центре — где вам будет удобнее.

Временный обладатель имени и должности аббата Шануа поразмыслил минуту-другую и назвал место встречи.

— Ждите меня у Галереи миражей. Это в...

— Я знаю, где это, — торопливо оборвал его Енот. — Я там буду через двадцать минут.

— Договорились, — отозвался аббат и отключился от линии.

Оба прибыли к Галерее даже с небольшим опережением. Сооружение было старой постройки, по сути дела развлекательным центром Семи Городов. Когда-то очень популярным, но сейчас только по вечерам собиравшим хоть какую-то аудиторию. Днем же это было довольно безлюдное место. Аббат на черепашьей скорости повел свой автомобиль вдоль длинного фасада Галереи, и вскоре из-под одной из арок вынырнула хорошо знакомая ему фигура менялы-резидента.

Енот, несмотря на округлость телосложения и чрезмерную упитанность, был существом проворным. Аббат лишь на секунду притормозил свой «Субару Каприз», чтобы впустить его в салон. Впрочем, он не питал иллюзий относительно того, что все его встречи и передвижения бдительно не контролируют люди Байера. То, что они не маячили окрест и не дышали в спину, вовсе не означало, что их не было в природе. Просто они выполняли условие — «не путаться под ногами».

Набрав обычную для Семи Городов невеликую скорость, «субару» покатился по петляющим улицам.

* * *

— Черт бы его побрал! — в сердцах крякнул толстяк. — С этим типом не соскучишься. То по всем Семи Городам каруселит, то с машины на машину скачет, словно блоха по кобелям...

— Доскачется, доскачется еще... — многообещающе процедил сквозь зубы лопоухий.

Он дал паре каров вклиниться между своей развалюхой и «субару» и осторожно катил следом за «объектом», стараясь по возможности и не потерять его из виду, и в то же время не особенно попадать в поле зрения преследуемого.

— Я вот что думаю, — начал новую мысль толстяк. — Пора бы нам фраера снова припугнуть. А то разошелся он не к добру. Как бы не вздумал какой-нибудь фортель выкинуть. Типа того что, покуда мы тут за ним приударяем, нас самих с заду или с торца его друзья ущучить могут... Так что надо нам на этот счет под суетиться. Чтоб, говорю, самим не подзалететь...

Лопоухий с минуту обдумывал эту мысль, после чего предположил:

— Может, и вправду, хватит нам с этой свиньей цацкаться? Как только будет один, оттереть его к обочине и упаковать в багажник. Только и всего. А там — пускай по трубе своим дружбанам распорядится, чтобы ковыряльник куда надо принесли. Как платить — его проблема. Не так — значит, по пальцу в час ему резать будем. А то слишком мы разминдальничались тут...

Толстяк покосился на своего напарника и внутренне передернулся.

— Точно, — согласился он. — А то доиграемся... Брать его пора. За жабры.

* * *

Блок связи на панели управления машины слежения запел, и на его экранчике поползли строчки принимаемого сообщения. Совсем неутешительные.

— Знаешь, — сообщил своему напарнику Роман Плонски, — эти два идиота никак не вычисляются. Точно — залетные. И на кого работают, непонятно. — Он бросил угрюмый взгляд на неторопливо катящийся впереди по набережной «субару» и добавил: — Да и поведение объекта «Меняла» тоже неясно. Сплошной ребус. Опять он стыковался с объектом «Аббат». И опять — в его каре. А там такие глушилки стоят, что прослушивание исключено. Хорошо-таки дело поставлено у преосвященства Люстига.

Напарник пожал плечами:

— Остается тарахтеть потихонечку у них в фарватере, — вздохнул он. — И приглядывать еще и за этой «сладкой парочкой», что тоже за ними плетется. Имеет смысл подтянуться к ним поближе. Как бы эти ребята чего-нибудь не отчебучили...

Плонски поднес трубку к уху, переключил блок связи на голосовой режим и коротко доложил шефу о положении дел.

— Интересная картина вырисовывается, — задумчиво произнес сэр Байер на своем конце канала связи. — Между этими троими существует явная связь. Я имею в виду Шаленого, Челлини и Шануа. Кстати, аббат на пару с Шаленым чуть ли не полдня проторчал на Речном. В гостях у нашего старого приятеля Фландерса...