носили довольно безобидный характер, поскольку её мамочка зорко следила, чтобы малышка не зарывалась. При переселении на остров каждого бессмертного честно предупреждали о том, что ему придётся жить по соседству с малолетней магичкой, а потому возможны всяческие непредвиденные эксцессы, но ни один из них не отказался. Видимо, присоединение к братству было для бессмертных более высоким приоритетом, чем собственная безопасность. Даже те из них, кто сподобился обзавестись семьёй, не смогли удержаться от этого соблазна, несмотря на угрозу для их близких.

Поначалу Дара была единственным ребёнком на острове, а потому естественным образом оказалась в центре внимания закоренелых холостяков, коими были большинство бессмертных. Маленькая принцесска очень быстро вычислила своё особое положение и принялась беззастенчиво им пользоваться, вовлекая соседей в свои магические представления, которые, кстати, вызывали в среде бессмертных бурный восторг. Однако на второй год островной жизни у малышки появилась компания, а у её мамы — три подружки, так что ажиотаж вокруг нахальной волшебницы постепенно улёгся. Пока ребёнок имелся только у одной из Кириных подружек, но вскоре ожидалось прибавление в семействе ещё одной. Мальчика на два года старше Дары звали Томми, и он с первого дня знакомства сделался преданным рыцарем юной волшебницы. Разумеется, Дарочка поначалу была слишком мала, чтобы участвовать в каких-то совместных играх, но когда ей исполнилось два года, она сразу заняла место лидера в их странном тандеме.

Если особое положение Киры и Дарочки ещё как-то можно было объяснить, то сохранение статуса командира за Семёном было совершенно нелогичным. После роспуска Ордена он вроде бы формально сложил с себя полномочия Магистра, но изменить свой командирский статус на рядового члена сообщества так и не смог, хотя очень старался. Бессмертные по-прежнему слушались его распоряжений, даже высказанных в виде просьбы, и беспрекословно их выполняли. В результате, когда островитяне замутили свой охранный бизнес, Семёну пришлось взять на себя командование сей деятельностью. Кроме того в Гвенде оставался ещё орденский контингент, занимавшийся патрулированием крепостных развалин, так что от переселения на остров свободного времени у бедолаги совершенно не прибавилось.

Естественно, всё это вызывало у Киры вполне оправданное недовольство, ведь если бы ни все эти навязанные Семёну обязанности, тот мог бы гораздо больше времени посвящать своей семье. Впрочем, Кирина организаторская жилка и тут не подвела, позволив ей превратить сие неудобство в своего рода развлечение. Гвенда находилась довольно далеко от острова, и без услуг Мастера командиру бессмертных было никак не обойтись. Поначалу эти вынужденные путешествия вызывали у Киры лишь раздражение, поскольку график работы Семёна не был нормированным, и ей частенько приходилось скучать, дожидаясь своего мужа. Но однажды она догадалась прихватить с собой плед и корзинку с едой, а когда Семён освободился, они устроили замечательный пикник с видом на закат и развалины крепости.

Эти семейные посиделки очень быстро переросли в традицию, которая намертво вписалась в жизнь Киры с Семёном. Дарочка отчего-то тоже прониклась красотой тихих вечеров в обществе родителей, хотя никаких особых развлечений они не подразумевали. Чаще всего взрослые просто сидели обнявшись и созерцали живописные развалины, предоставляя малолетней хулиганке полную свободу действий. Как ни странно, девочка редко пользовалась такой уникальной возможностью и старалась не нарушать покой семейных пикников своими шалостями.

Тот вечер начался как обычно. Дарочка с азартом ловила кузнечиков, ползая на коленках вокруг пледа, на котором расположились Кира с Семёном, а взрослые просто наслаждались тихим прохладным вечером. Было самое начало осени, и летняя жара уже начала сдавать свои права. Небо из ярко-голубого сделалось блёклым, как бы выцвело, и всё чаще его стали затягивать неторопливые стайки пышных облаков. Луговая трава пока сохраняла свой зелёный наряд, хотя кое-где на изумрудном фоне уже проступали бурые проплешины. А вот деревья городского парка, вплотную примыкавшего к крепости, уже раскрасились в багряные и охряные цвета осени.

За два года, прошедших с гибели Мартина и Алика, разрыв заметно уменьшился и больше не пугал жителей Гвенды, возвышаясь чёрным гигантским грибом над крепостной стеной. Мерзкая клякса уползла обратно в недра крепости, однако по дороге всё же умудрилась подгрызть сторожевую башню. Теперь от башни осталась лишь узкая кургузая колонна, увенчанная остроконечной крышей. Это нелепое сооружение тоже напоминало гриб, но только не такой зловещий, каким был разрыв. Скорее, остатки башни были похожи на громадную поганку.

— Дарчонок, а ты можешь срезать эту башню? — Семёну надоело созерцать уродливую конструкцию, и он решил покончить с ней самым кардинальным образом. — Неровен час, она сама обрушится в самый неподходящий момент, когда рядом будут проходить патрульные.

— Сёма, ну чему ты учишь ребёнка, — тут же возмутилась Кира.

— А что, наш Подарочек уже давно ничего не крушил, — добрый папочка заговорщицки подмигнул юной магичке. — Пусть развлечётся.

Дара тут же бросила охоту на кузнечиков и с готовностью присоединилась к родителям. Она уселась на коленки и принялась изучать заданный объект для разрушения. Время от времени Кира действительно позволяла своей внучке выплёскивать энергию на всякие разрушительные акции, но всё же старалась ограждать малышку от проявления агрессии, заменяя их всевозможной творческой активностью. Только заметив явные признаки переполнения организма Дарочки её таинственной силой, она позволяла девочке что-нибудь разрушить. Сейчас никакого переполнения не было и в помине, поэтому выходка Семёна Киру откровенно раздосадовала.

— Там дылка, — деловито сообщила результат своих наблюдений Дара, — нада засить.

— Как это зашить? — Семён сразу встрепенулся.

— Вот, смотли, — девочка без всякого стеснения задрала подол своего платья и продемонстрировала папочке изнанку шва под аппликацией, напоминавшей белого зайчонка.

Несколько дней назад она наткнулась на острый сучок и порвала платье. Дыра была большая, и Кира хотела выкинуть испорченную одежду, но Дарочка ни в какую не соглашалась расстаться с любимой вещью. Пришлось прилежной мамочке заняться рукоделием. Кира стянула края разрыва ниткой, а сверху прилепила аппликацию из кусочка пелёнки. Чтобы придать заплатке некоторую элегантность, она сделала её в форме зайчика, а вдобавок нарисовала забавную улыбающуюся мордочку. Нужно сказать, что тут мамочка явно перестаралась, и это было довольно неосмотрительно. Дарочке заяц так понравился, что теперь она постоянно носила только это порванное платье.

— Я тозе умею, — горделиво заявила юная волшебница и решительно повернулась к крепости, — как мама.

Кира не на шутку перепугалась. Неизвестно, как отреагирует разрыв в пространстве, если почует приток силы. Скорей всего, просто набросится на дармовую жрачку и опять вырастет. В худшем случае может вообще напасть на малышку.

— Дарочка, не трогай эту дырку, — быстро скомандовала Кира, но было поздно.

— Узе сё, — девочка виновато потупилась. — Дылоцка была маненькая.

— Как это всё? — подскочил на