Лирна пыталась уснуть, но не могла успокоиться, ворочалась на койке и пыталась изгнать из памяти огненную арку, падающую в море. Наконец королева оставила тщетные попытки и отправилась к Алорнис. Илтис безо всякого приказа поднялся и пошел следом. Королевский творец оживленно возилась в углу трюма, отведенном под ее разнообразные творения. Фурела спала рядом в гамаке и мягко покачивалась вместе с кораблем.

— Ее желудок уже приспособился к морской жизни, — глядя в медную трубу, сообщила Алорнис. — Теперь она легче засыпает.

— Везучая, — заметила королева. — Надеюсь, ее работа устраивает вас?

— Ваше величество, она проворная и смышленая. Думаю, со временем она начнет делать и что-нибудь свое.

Лирна уселась на скамью напротив Алорнис и принялась наблюдать за ее работой. Алорнис нагревала трубу над огнем, умело гнула, мяла ее.

— Вам бы поспать самой, — сказала королева.

Лицо Алорнис дернулось, хотя взгляд ни на мгновение не оторвался от трубы.

— Сон в последнее время избегает меня, ваше величество.

— Вы скучаете по брату и Алюцию?

Алорнис с трудом подавила тяжелый вздох, отложила трубу.

— Ваше величество, что вам угодно?

— Вы представляете, что он мог бы подумать о вас, если бы видел все это? Может, он отнесся бы к войне с такой же самоотверженностью, как и вы?

— Алюций был миролюбивым человеком. Но это не спасло его.

— А еще он был шпионом другой страны. Вы знали?

— Недавно узнала, — ответила Алорнис. — Солдат-раб, приставленный сторожить его, пришел ко мне перед тем, как отплыть вместе с братом Френтисом. Алюций оставил рабу послание для меня перед тем, как умереть. Да, я знаю о его, хм, неудачных связях — но это нисколько не ухудшает моего мнения об Алюции.

— И что еще говорилось в послании?

— Ваше величество, к сожалению, остальное — не для посторонних ушей.

Лирна подумала, что можно без труда догадаться о содержании послания. Достаточно взглянуть на лицо Алорнис.

«А ты его любила?» — хотела спросить Лирна, но сдержалась и вместо того сказала:

— Война изменила нас всех. Алюцию не понравились бы перемены в вас.

— И в вас тоже, ваше величество, — тяжело выговорила Алорнис.

— У вас был выбор. Я не имела подобной роскоши в тот день, когда уничтожили мое лицо и мое королевство. Но вы еще можете отступить, свернуть. Что вы будете чувствовать, когда ваша машина превратит людей в живые факелы? Нелегко перенести и забыть крики сгорающих заживо.

— Вы попросили всех нас понести тяжелую ношу. Я не отказываюсь от своей, — сказала Алорнис и снова занялась работой.

Королева подумала, что сразу после высадки в Воларии отправит Алорнис назад. Ее вообще не следовало брать с собой. Королевству не нужна еще одна извращенная, искалеченная душа — пусть и душа гениального мастера.

Сверху донесся крик, топот множества ног, быстрый перестук боцманского барабана, зовущего всех к оружию.

— Что это? — спросила Алорнис.

— Вражеский корабль, — вставая, ответила королева. — Не исключено, что вам скоро представится возможность пустить свою машину в дело.

Команда разбежалась по постам с оружием в руках, лучники полезли на мачты с луками, закинутыми за спину. Палуба под ногами дрожала от лязга — полк Норты готовился к бою. Щит стоял у правого борта и глядел в подзорную трубу на юг. Там сквозь предутренний сумрак просматривалось только расплывчатое пятнышко. Но небо уже посветлело, и, несмотря на тучи, показался горизонт.

— Сколько их? — спросила королева.

— Только один, — ответил Щит и указал на небольшой мельденейский кораблик в полумиле от них, идущий навстречу врагу под всеми парусами. — Я приказал «Орке» разведать, что к чему.

Лирна посмотрела на бак, где Алорнис с Фурелой уже возились у баллисты, и с трудом подавила желание отослать женщин в трюм.

— Патрульный корабль? — спросила королева.

— Наверное, хотя слишком уж далеко от берега он ушел для такого времени года.

«Орка» растворилась в дымке, прошло полчаса напряженного ожидания, и наконец Щит удовлетворенно хмыкнул и опустил подзорную трубу.

— «Орка» вывесила сигнал о захваченном призе и просит, чтобы мы подошли.

— Так подходите, — разрешила Лирна.

Щит отдал приказ, матросы полезли на мачты, и вскоре показалась «Орка» со спущенными парусами, колыхавшаяся рядом с мрачным воларским торговцем, притянутым многочисленными канатами и веревочными трапами. На палубе воларца стояли несколько мельденейцев перед короткой шеренгой опустившихся на колени пленников. Те были в сером — за единственным исключением.

«Одетый в красное, посреди океана и без эскорта», — разглядев пленников, с удивлением подумала Лирна и приказала:

— Вон того, в красном — к нам на борт.

Упомянутый человек имел изрядно потрепанный вид, лицо посерело от усталости и щетины. Лирне его черты показались знакомыми, похожими на кое-кого другого, одетого в красное, кому не посчастливилось попасть в руки мельденейцам.

— И просигнальте на корабль аспекта Каэниса, — добавила королева. — Нам понадобится кто-то из его братьев.

— Сколько вам лет? — спросила королева.

Одетый в красное устало и безразлично поглядел на нее. Лирна приказала привести его в свою каюту, сама уселась в кресло, Илтис встал за спиной пленного. У двери стоял брат Седьмого ордена Верин, тощий юноша с нервной улыбкой, лишь с трудом пробормотавший что-то в ответ на приветствие королевы. Он поклонился так поспешно, что едва не свалился на пол. Оставалось только надеяться, что смущение не помешает его Дару.

Одетый в красное молча уставился перед собой. Илтис положил большую ладонь ему на плечо, наклонился и шепнул на ухо:

— Отвечай королеве, или я сдеру с тебя шкуру перед тем, как пираты выбросят тебя акулам.

Узника передернуло от гнева. Значит, он в достаточной мере понимает язык Королевства, хотя и говорит на воларском.

— Я старше, чем вы можете представить, — ответил он.

Какие изящные гласные! Образованный человек, из власть имущих.

— О, я думаю, что вполне могу, — сказала Лирна на языке Королевства. — И, пожалуйста, говорите на моем языке. Исходя из того, что ваша сестра сказала мне, я оцениваю ваш возраст в три сотни лет.

В его глазах мелькнула радость при упоминании о сестре.

— Ведь почтенная гражданка Форнелла Ав-Токрев Ав-Энтриль — ваша сестра? — осведомилась Лирна. — А вы — советник Арклев Энтриль.

«Чьего сына я имела удовольствие прикончить несколько месяцев назад», — добавила королева про себя.