изготавливать бронзовые пушки (а также ядра для них, порох и заряды), которые использовались для устрашения противника. Именно артиллерия сыграла решающую роль в капитуляции Новгорода (1478). Пушечное дело получило сильный импульс после заключения брака между Иваном III и Софьей Палеолог в 1472 году; благодаря итальянским связям супруги великого князя государство смогло нанять специалистов в области артиллерии, архитектуры, фортификации. В 1479 году Аристотель Фиораванти основал Пушечный двор; итальянские инженеры в 1480-е годы перестроили стены Московского кремля и Новгородского детинца, но больше всего прославились кремлевскими соборами, которые сооружались с 1480-х годов до начала XVI века. Итальянцы применяли новшества в области архитектуры и строительства (железные подпорки, кирпичные конструкции, правильные пропорции, декоративные элементы), оказав сильное влияние на развитие этой сферы в России.

Государство продолжало привлекать иностранцев для обеспечения промышленного и культурного развития. При дворе Ивана IV последовательно работали несколько европейских врачей. Опытные наемники из-за рубежа (литовцы, крымские татары, украинцы, немецкие, голландские и шотландские офицеры) в XVI веке принесли немало пользы русскому войску. Настоящая же охота за иностранными талантами развернулась в XVII столетии. После того как столкновение с польской и шведской армиями, организованными и оснащенными лучше русской, в Смутное время едва не закончилось катастрофой, пришедшие к власти Романовы приступили к военной и промышленной реформам, активно нанимая зарубежных специалистов. Одним из главных направлений стало строительство военных сооружений: с 1630-х годов иностранцы перестраивали городские укрепления, улучшали дороги, возводили новые мосты и каменные здания светского назначения. Попытки создать собственное кораблестроение оказались не столь успешными: в 1630-е и 1670-е годы голландцев привлекали для строительства торговых судов на Волге и Каспии, но эти усилия ни к чему особенному не привели. Иностранный опыт и капитал в наибольшей степени использовались в металлургии, тесно связанной с военным делом: стали появляться заводы с доменными печами и водяными колесами, по мощности намного опережавшие небольшие местные предприятия.

Иностранным предпринимателям, готовым заняться добычей руды, выплавкой железа и стали, производством оружия, предоставлялись выгодные условия: займы на несколько десятилетий, налоговые льготы, доступ к крепостному труду, сырью и земельным угодьям. С 1620-х годов субсидии и грамоты выдавались тем, кто строил пороховые заводы; в 1630-е годы датский негоциант Андрей Виниус – его сын, тоже Андрей Виниус, был почтмейстером, переводчиком и советником по экономическим вопросам при Алексее Михайловиче и его сыне Петре – основал близ Тулы чугуноплавильные, железоделательные и оружейные заводы, где использовались водяные колеса. Государственную поддержку получали и состоятельные русские, например, Борис Морозов, советник и свояк Алексея Михайловича, а также другие родственники царя. Иностранцам разрешалось нанимать русских, более того, к их предприятиям для обеспечения рабочей силой приписывались целые деревни. Возникли и государственные заводы в Звенигороде и Туле, выпускавшие не только оружие, но и железные инструменты, необходимые для других производств (поташных, соляных), а также для строительства храмов и царских резиденций.

В XVII веке государство поощряло иностранные капиталовложения и в другие отрасли, но здесь успехи оказались не так велики. Были созданы предприятия по выпуску стекла, шелка, бумаги, дорогой кожи, однако их продукция была менее качественной или более дорогой, чем импортная. Тем не менее, все эти усилия привели к приезду в страну сотен европейских предпринимателей и искусных ремесленников; полученные навыки передавались русским в течение нескольких поколений до Петра I, особенно в металлургии. В 1725 году Россия являлась одним из ведущих европейских производителей железа.

В 1670-е годы в Москве насчитывалось приблизительно 3650 иностранных специалистов – около пятой части взрослого мужского населения города. Помимо предпринимателей и инженеров, приезжали офицеры, создававшие пехотные и конные полки «нового строя». Большинство из них были европейцами и жили в Немецкой слободе; в других «этнических» предместьях обитали в основном купцы. В Немецкой слободе имелись немецкая и датская школы, три лютеранские церкви, множество двухэтажных домов европейского вида, стоявших на по-европейски прямых и широких улицах. В Архангельске голландская церковь существовала с 1674 года. Как указывает Джозеф Фреман, некоторые иностранцы – такие, как Виниусы, происходившие из голландского кальвинистского рода, – приняли православие, другие же, как Марселисы, тоже голландцы, остались верны кальвинизму и менее охотно усваивали русскую культуру. Как бы то ни было, представители обоих семейств служили царю в течение нескольких поколений.

В конце XVII века русская экономика – и та ее часть, которая обслуживала внутренний рынок, и та, которая ориентировалась на зарубежные страны, – подвергалась модернизации по европейскому образцу в той мере, в какой государство упорядочивало прямое и непрямое налогообложение, пытаясь осуществлять контроль над финансовой политикой, и принимало протекционистские меры для поддержки местных купцов и увеличения своих доходов. Экономика России имела колониальный характер – экспортировалось в основном сырье, а не готовые изделия, – и тем не менее, она накапливала возможности и денежные средства, позволявшие стране выдерживать конкуренцию на глобальном рынке и в геополитических противостояниях.

* * *

О международной торговле: Brook T. Vermeer’s Hat: The Seventeenth Century and the Dawn of the Global World. New York: Bloomsbury Press, 2008; Romaniello M. Trade and the Global Economy // The Oxford Handbook of Early Modern European History, c. 1350–1750, 2 vols. / Ed. by H. Scott. Oxford: Oxford University Press, 2015. Vol 2. P. 307–333. О том, как европейцы «овладевали» новыми землями: Greenblatt S. Marvelous Possessions: The Wonder of the New World. Chicago: University of Chicago Press, 1991; Pagden A. European Encounters with the New World: From Renaissance to Romanticism. New Haven, Conn.: Yale University Press, 1993.

О британском финансовом аппарате в XVIII веке: Brewer J. The Sinews of Power: War, Money, and the English State, 1688–1783. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1990. Чарльз Тилли о государственном строительстве: Тилли Ч. Принуждение, капитал и европейские государства. 1990–1992 гг. М.: Территория будущего, 2009. См. также ставший классическим сборник, выпущенный им вместе с Габриэлем Арданом: The Formation of National States in Western Europe / Ed. by C. Tilly. Princeton: Princeton University Press, 1975.

Карты, по которым можно проследить территориальный рост русской империи: Chew A. An Atlas of Russian History: Eleven Centuries of Changing Borders, rev. edn. New Haven: Yale University Press, 1970; Gilbert M. Atlas of Russian History, 2nd edn. New York: Oxford University Press, 1993. Ценные подробности приведены на картах, приложенных к изданию, которое в остальных отношениях устарело: Очерки истории СССР. В 9 томах. М.: Издательство Академии наук СССР, 1953–1958.

О политических и экономических изменениях в Московском государстве как «модернизации»: Modernizing Muscovy: Reform and Social Change in Seventeenth-Century Muscovy / Ed. by J. Kotilaine, M. Poe. London and New York: Routledge,