с черноземной зоны, удалось засеять больше шести миллионов гектаров «северным зерном»: овсом, рожью и ячменем. И, как выяснилось, очень вовремя это сделали: средний урожай овса слегка даже превысил четырнадцать центнеров с гектара, ржи собрали больше почти шестнадцати центнеров, а ячмень дал больше двадцати центнеров. Правда, валовой сбор овса оказался самым большим: были некоторые проблемы с семенами и посеяли просто всё, что нашли…

На очередном совещании по проблеме наступающего голода (закрытом таком совещании, «в очень узком составе») Станислав Густавович не смог не отметить выдающуюся роль партии в решении всех проблем:

— Лично я хочу отметить, что, скажем, в Молдавии, да и в южных областях Украины партийные организации делают все, чтобы голода не было. По крайней мере, в тех отчетах, которые они присылают в Москву. Наши специалисты, посланные в ту же Молдавию, докладывают, что в селах вообще жрать нечего, люди там реально падаль есть начинают — а если судить по присылаемым ими отчетам, все просто замечательно! А ведь на дворе только октябрь наступает…

— И что ты предлагаешь?

— Направить туда Андреева с пулеметом, вот что! Я тут посчитал, немцы в этом году нам только грузовиков своих поставили почти пятнадцать тысяч, еще пять до конца года пришлют — и я думаю, что все они должны быть направлены на юг чтобы продовольствие возить со станций в деревни. Хотя с Украиной и Молдавией я не уверен, что это сильно поможет…

— Это почему?

— Зимой там почти все дороги непроходимыми становятся, их снегом заметает — а никто эти дороги не чистит. Потому что тамошнему народу проще сдохнуть, чем жопу от лавки оторвать и что-то для себя сделать! У них неурожай такой дикий главным образом из-за того, что они все лето вообще лишь баклуши били! Вот сам суди: деревня Голошница, это на севере Молдавии. Один мужик собирает со своего поля по двадцать семь центнеров с гектара, а в среднем по селу — всего два!

— Так не бывает…

— Бывает. Мой аспирант сам не поверил, людей опросил: этот мужик с женой и тремя детьми малолетники с апреля начиная каждый день за километр воду с речки в поля свои возил. Там рядом Днестр как раз протекает… Так вот, во всем селе лишь один — работал, а остальные — в потолок плевали все лето! Но хуже всего, что местный райком у этого мужика весь урожай забрал, а самого его чуть не посадили, ибо кулак. Там похожих случаев я сразу десятка полтора назвать смогу, и везде парторганизации — это я тебе как коммунист коммунисту говорю, для сведения — тех, кто все лето горбился в полях, спину не разгибая, наказали, а дармоедов и бездельников стараются прикрыть, мол, все дело в погоде!

— У тебя эти материалы в письменном виде есть?

— На, держи. Только скажи, когда по ним решение примешь: я Андрееву патроны подавать буду, их ему очень много потребуется…

— Критику мы услышали, а что делать будем? Ждать, пока лентяи помрут?

— Да пусть бы помирали, мне их не жалко. Но у них дети, из которых могут и нормальные люди вырасти.

— Что-то ты сегодня какой-то кровожадный…

— Будешь тут кровожадным… Мне Бурденко прогноз по болезням, связанным с недоеданием занес — там просто ужас ужасный.

— Он же хирург, или уже тоже своих спецов на юг послал?

— Я что, похож на ясновидящего?

— На обезьяну ты похож: пришел, критику навел, руками размахиваешь и рожи корчишь. А по делу ничего сказать не можешь.

— Могу, меня как раз Николай Нилович надоумил. Надо все управление на юге передать армии, а Бурденко туда и передвижные госпиталя отправит. Немцы нам в этом году уже пятнадцать тысяч грузовиков передали? Вот в них госпиталя и разместить. А армия по селам пункты питания поставит: и народ накормит, и с отчетностью у них хорошо дело поставлено, не как у молдавских парткомов…

— Про парткомы я же все понял, займутся ими. А с продуктовыми запасами, по твоему мнению, мы продержимся до нового урожая?

— Должны. В Белоруссии еще и картошки весьма прилично собрали… продержимся.

На другом совещании, проходящем в составе несколько более широком — но тоже совершенно «закрытом», товарищи ученые излагали свои профессиональные мнения по переданным им материалам. Мнение Николая Николаевича Семенова о том, что «это — настоящее открытие», Лаврентий Павлович уже знал, поэтому с интересом прислушивался к мнениям его оппонентов. То есть оппонентов в обычной жизни, но тут все как сговорились:

— Я даже не могу сказать, что предложенные материалы могут существенно продвинуть науку, потому что это даже не шаг, а огромный прыжок вперед, — пылко высказался Сергей Тихонович Конобеевский. — Но с точки зрения промышленного потенциала это вообще переворот! Я совершенно убежден, что для преподавания этих материалов необходимо организовать даже не кафедру в университете, а новый факультет…

— Который вы и возглавите, — усмехнулся Семенов.

— Мне, слава богу, и нынешнего хватает, но совершенно очевидно, что возглавить его должен тот, кто сделал это открытие. Правда, меня несколько смущает используемая автором терминология…

— Ну да, конечно, — рассмеялся Николай Николаевич. Хотя бы «дырчатая проводимость» чего стоит! Хотя… суть-то термин передает верно, а другого, устоявшегося, вообще нет, так почему бы и не оставить его?

— Товарищи, я уже понял, что все вы считаете это открытие не только интересным с научной точки зрения, но и, в перспективе, весьма полезным в развитии экономического потенциала страны, — прервал бурное обсуждение Берия. — Но меня сейчас интересуют два вполне конкретных вопроса. Первый: имеет ли это открытие отношение к работе Спецкомитета. И второе: можно ли подождать с началом работ по внедрению всего этого в производство?

— Я считаю, — немного подумав, ответил на вопрос Лаврентия Павловича Мстислав Келдыш, — что сама возможность использования самонаводящихся средств доставки стоит практически любых затрат. То есть, с моей точки зрения, предлагаемые затраты разумны и стране стоит на них пойти. Конечно, остаются некоторые вопросы, которые нужно будет адресовать химикам и, возможно, геологам — но это лишь вопросы возможной экономии, причем в достаточно отдаленном будущем, а если рассматривать перспективу двух-трех лет… мне кажется, что как раз за три года это окупится только на одном освещении.

— Спасибо, Мстислав Всеволодович. Другие мнения есть?

— Есть, — поднялся со стула Юлий Борисович. — Я считаю, что нужно не отдельный факультет в университете создавать, а отдельный институт, причем институт строго закрытый. Причем сделать это необходимо максимально быстро. Исходя из приведенных в материале параметров — а все наши специалисты, ознакомленные с материалом, считают, что их привели специально для использования в нашей тематике — при синхронизации процессов до миллионных долей секунды возможно создание системы зажигания на порядок более компактной и надежной, да и количество рабочего металла сокращается чуть ли ни на треть… а автора стоит немедленно направить к нам для более качественного обучения наших разработчиков систем управления процессом.

— Так, еще какие-то мнения есть? Нет? Николай Николаевич, останьтесь, нам нужно будет еще одну небольшую проблему обсудить…

На переданное ей Николаем Николаевичем предложение Берии Таня ответила однозначным отказом:

— Я хочу учиться органической химии, с металлами мне возиться неинтересно. И, честно говоря, у меня никаких новых идей в этом направлении нет. Все, что я придумала, я уже сделала… то есть не я, а другие люди, я только им некоторые мысли свои постаралась объяснить — и те, кто меня понял, сами все и придумали. Передайте Лаврентию Павловичу, что его предложение просто смысла не имеет, пользы от меня будет гораздо меньше чем вреда.

— Это какой же от тебя вред-то? — недоверчиво хмыкнул Семенов.

— Развлечения мои очень дорого обходятся, а эти денежки можно на более нужные вещи потратить. Вон, например, в Гомеле завод по выпуску картофелеуборочных машин строится. Строится, но медленно, потому что средств не хватает. А картошку в полях люди лопатами копают и в это время не делают какую-то другую нужную работу.

— Ты все о картошке…

— Да. На поляне возле лаборатории сколько картошки собрали? Вся общага до следующего лета будет сытой и довольной! А сытый студент учится гораздо лучше, чем студент голодный, это я вам как врач говорю.

— Глядя на тебя этого не скажешь. Выглядишь, как жертва концлагеря. Ты бы о своем питании подумала, денег-то должно тебе хватать на полноценное питание, а ты…

— А я полноценно