Сокамерник улыбнулся ему, обнажив крупные зубы желтоватого цвета.

– А, ты выходит залетный! Поселок наш называется Лесхоз.

– Что-то я о таком не слышал. Население большое?

– Да, нет! Тысячи три – четыре. Но отделение милиции, как ты понял, есть

Лавров встал с нар и направился к двери. Оглянувшись на сокамерника, он сильно постучал в металлическую дверь. В коридоре послышались шаги. Замок лязгнул и металлическая дверь приоткрылась.

– Чего молотишь в дверь? Чего надо?

– Вызови врача. У меня сильно болит рука.

–Перебьешься. Это КПЗ, а не санаторий. Ты понял меня? Если еще раз стукнешь в дверь, получишь по полной программе.

Павел повернулся и направился обратно к нарам.

– Ты, не ломись, парень. Сегодня дежурит Славка. Это зверь, а не человек, поверь мне.

Сильно хотелось курить, сигареты и спички у Лаврова отобрали при досмотре. В коридоре вновь послышались шаги. Дверь открылась и в проеме двери, показалась крупная фигура контролера.

– Ивлев! Давай, выходи! – выкрикнул он.

Сосед поднялся с нар и направился к двери.

–Давай, держись, залетный, – примирительно произнес он. – Я сейчас выйду и выпью за твое здоровье».

– Хорошо. Удачи тебе!

Он вышел из камеры. Металлическая дверь с грохотом закрылась, и он остался в камере один. Незаметно для себя он задремал. Услышав шум открывающейся двери, он открыл глаза и встал с нар.

– Давай, выходи, – приказал ему контролер. – Лицом к стене!

Лавров выполнил его команду. Заковав ему кисти рук в наручники, он повел его по длинному узкому коридору.

«Интересно, регионы разные, а отделы милиции везде практически одинаковы. Все те же длинные и узкие коридоры», – подумал он.

Они вышли из подвального помещения и остановились. Контролер, что-то спросил у дежурного по отделению и сильным «тычком» огромной ладони в спину, погнал Павла наверх по лестнице.

– Стоять! Лицом к стене!

Он открыл дверь и втолкнул его в кабинет. Кабинет был не большим. Два стола, металлический ящик серого цвета, и по одному стулу у каждого стола.

–Присаживайся, – произнес молодой парень, одетый в клетчатую рубашку.

Лавров присел на стул. Контролер повернулся и вышел из кабинета.

– Фамилия, имя, отчество, – прочеканил свой вопрос парень.

– Все написано в изъятых вами документах, – тихо ответил Лавров, на его вопрос.

– Не слышу ответа! – громко произнес он. – Здесь не храм и прошу отвечать громко и членораздельно.

– Фамилия, имя, отчество.

Следующего вопроса уже не последовало. Сильным ударом кулака, он просто снес Павла со стула. Когда он поднялся с пола и сел на стул, он снова задал ему все тот же вопрос, после которого он вновь оказался на полу. В этот раз он сильно приложился ногой. Удар пришелся по раненной руке. Лавров застонал от боли. Разноцветные круги поплыли у него перед глазами.

– Ты, сука, можешь мне ничего не говорить, я и так про тебя все знаю! – выкрикнул он. – Вот, видишь, у меня есть все, что мне нужно знать о тебе. Ты никакой не подполковник милиции, ты убийца, которого ищет вся милиция области.

Он сунул Лаврову в лицо ориентировку с его фотографией.

«Все сходится, рост, цвет волос, ранение руки. Так, что парень тебе крышка, – подвел черту, под своими вопросами оперативник. – Теперь, мне все равно, будешь ли, ты молчать или будешь говорить. О твоем задержании, я уже сообщил в область. Завтра утром прибудет конвой, который доставит тебя в Магнитогорск.

Пока Лавров лежал на полу, он заметил валявшую на полу металлическую канцелярскую скребку. Сейчас для него важней задачи, чем ее скрытно поднять с пола, не было. Он застонал и попросил его вызвать врача. Пока оперативник радостно подтрунивал надо ним, он сумел незаметно поднять ее и засунуть себе за щеку.

Офицер поднял трубку и, вызвав к себе контролера, приказал отвести его обратно в камеру. Через минуту он уже был в камере.

***

Прошло часа три, в металлической двери камеры открылась «кормушка» и мужская рука протянула Лаврову алюминиевую плошку с какой-то непонятной бурдой.

– Вот, пожри. Больше до утра ничего не будет.

Лавров взял плошку в руки. В бесцветной жидкости плавало несколько голов кильки и крупно нарезанная картошка. Он понюхал эту жидкость и вылил ее в парашу. Минут через десять, «кормушка» вновь открылась, и мужчина потребовал от него вернуть обратно ему плошку и ложку. Отдав столовый набор ему, Павел лег на нары. Решение пришло моментально. ЯОнвстал с нар и постучал в дверь.

– Чего нужно? – раздалось из-за двери. – Хочешь попробовать дубинку?

– Сержант! Живот скрутило от вашей еды. Выведи в туалет.

– Потерпишь, – прозвучало в ответ.

– Хорошо, тогда сам будешь убирать за мной в этой камере. Ты видел, какая здесь параша? Если не видел, зайди и посмотри.

Он грубо выругался и стал открывать дверь. Он немного замешкался, так как не знал, как ему заковать руки.

– Застегни браслеты спереди. Не будешь ведь ты сам снимать с меня штаны?

Он, молча, застегнул наручники спереди и, толкнув Павла в спину, приказал ему двигаться вперед. На первом этаже туалет не работал, там убиралась уборщица, и контролер повел его на второй этаж. Такой удачи он просто не ожидал. Он завел его в туалет и, открыв кабинку, приказал ему войти в нее.

– Дверь, закрой! – попросил его Лавров. – Не могу, когда кто-то наблюдает за этим процессом.

Он усмехнулся и носком своего полуботинка, прикрыл дверь в кабинку. Павел достал из-за щеки скрепку и быстро открыл замок наручников. Он толкнул дверь кабины и вышел из нее. Когда контролер удивленно поднял на него, Лавров сильным ударом в челюсть «вырубил» его. Затащив его тело в кабинку, Павел приковал его к унитазу. Теперь он лежал на грязном полу в обнимку с таким же грязным унитазом. Сунув ему в рот его головной убор, он вышел из туалета и направился к кабинету оперативника. Остановившись у двери, он слегка приоткрыл дверь. Оперативник был в кабинете один. Он сидел спиной к двери о чем-то говорил по телефону. Он не услышал, как Лавров вошел в кабинет. Когда он оглянулся, было уже поздно. Павел ударил его ребром ладони в горло. Подобный удар относится к разряду особо опасных приемов, так как мог привести к смерти противника. Он не хотел никого убивать и поэтому ударил его не очень сильно. Он захрипел, глаза его закатились, и он на время потерял сознание. Лавров схватил свою спортивную сумку, которая стояла на соседнем стуле и, открыв окно, выпрыгнул на улицу. Прихваченное в кабинете шило моментально пошло в ход. Он проколол колеса всех милицейских машин, стоявших