— Да, расточителен он был.

— Играл, пил и любил, — с пониманием перечислил дон Рамиро.

— Ах если бы! — воскликнула донна Лаура. — На книги состояние спустил. Да если бы читал — хранил да пыль сдувал, и более ничто его не увлекало.

— Да, удивительно, пожалуй, — согласился дон Рамиро.

— А как дон Маркус относился к книгам? — спросил Клеменсо.

— Как подобает дворянину, он в руки их не брал, — с сарказмом заметила Синтия. — Лишь векселя на предъявителя мой дядя уважал. Он говорил: те хороши бумаги, что придают весомость кошелькам.

— Дон Винсент с дядей, полагаю, общих интересов вовсе не имели? — внес предположение Клеменсо.

— Ну почему же, — коварно заметила донна Синтия. — Был однажды повод для дуэли.

Все с интересом посмотрели на нее. Та, явно довольная произведенным эффектом, откинулась в кресле и пригубила вино.

— Наш Винсент не такой тихоня был, как ты, Лаура, рассказала. С чего же кошка черная меж ними пробежала? — произнесла она. — Примерно год назад питал надежды брат на донну Эвридику… Да-да, ту самую, что дядюшке согласие стать женой дала… Вот только граф от дома Винсенту немедля отказал. Такой финал ему я сразу предрекала.

— Солидный повод, — заметил Клеменсо. — Не будь дон Винсент мертв, серьезным бы подвергся подозрениям. Когда ваш дядя собирался объявить о свадьбе?

— Помолвка назначена была на Рождество, — пояснил дон Себастьян.

— Так дядя сэкономил торжество, — прокомментировала донна Синтия.

— Зато невесте он подарок приготовил дорогой, — вступилась за дядю донна Лаура. — Да не успел вручить, сраженный вражеской рукой.

— Такой подарочек на свадьбу вижу я впервые, — усмехнулся дон Рамиро. — Что думаешь, Клеменсо, нанесем визит графине?

— Я догадалась! — воскликнула донна Лаура. — Нет, я так и знала! Еще один есть воздыхатель, который конкурентов погубил, чтобы в любви не потерпеть провала.

— На подозрении кто-то есть, Лаура? — переспросил дон Себастьян. — Ты что-то знаешь?

— Да, — гордо ответила та. — А разбираться в мелочах я вам предоставляю.

Донна Синтия презрительно усмехнулась, демонстрируя свое отношение к тому, как сестра относится к делу.

— Ну что ж, тогда мы к следствию приступим, — решительно заявил дон Рамиро и отложил гитару. — Коль поспешим — убийце, может быть, на хвост наступим.

— Опять прошу прощения, — сказал Клеменсо. — Дом дона Винсента кому достался во владение?

— Опять же мне, — чуть смущенно признался дон Себастьян. — У брата было множество долгов, все заложил имущество свое. Я закладные откупил, на Рожество Винсенту полагал подарок сделать я. И тут такой удар… Хотите нанести туда визит?

— Коль это вас не слишком затруднит, — ответил Клеменсо. — И хорошо бы выяснить, на месте ль книги все?

— Немедленно пойду я и проверю, — пообещал дон Себастьян. — Там трое слуг, они помогут мне.

— И я с тобой, — заявила донна Лаура. — Хочу я следствию помочь.

— Ну что же, я не прочь, — согласился дон Себастьян.

Неожиданно интерес к книгам проявила и донна Синтия, заявив, что мужчины все равно не в состоянии найти что-либо, кроме шпаги и пистолетов, а ее сестра слишком легкомысленна для такого серьезного дела.

— Я легкомысленна?! — возмутилась та. — Тебе бы только сказать колкость!

— Сестренки, успокойтесь, — встрял между сестрами дон Себастьян.

Дон Рамиро отвесил поклон и удалился, но увлеченное спором благородное семейство этого даже не заметило, чем знаменитый идальго был немало уязвлен. В дверях дома к прославленному идальго подскочила пара слуг. Один подал черную шляпу с белоснежным страусиным пером, другой — шпагу с украшенным драгоценными камнями посеребренным эфесом. Дон Рамиро прицепил шпагу к поясу, нахлобучил шляпу и, кивком поблагодарив слуг, милостиво позволил им открыть двери.

ДОМ ГРАФА ДЕ Бульони располагался напротив замка Алькасар и выглядел его ровесником. Клеменсо забарабанил в ворота, помнившие, наверное, еще владычество мавров. Открыл ему столь ветхий старик, что вполне подошел бы на роль олицетворения этого дома, и, шамкая, осведомился, что нужно господам.

— Прошу вас, передайте донне Эвридике, что к ней с поклоном дон Рамиро де Кантаре, — обратился к нему Клеменсо.

— Да пошевеливайся ты, неряха старый, — дружелюбно пошутил дон Рамиро.

— Я вижу, гости к нам, — сказал кто-то. — И столь решительны, что могут двери снесть. Так что угодно вам?

Дон Рамиро повернул голову и окинул взглядом высокого господина в простом, но добротном коричневом костюме и черных сапогах. На широком поясе висели шпага и кинжал.

— Минутку! С кем имею честь? — осведомился дон Рамиро.

— Прошу прощения, — незнакомец отвесил вежливый поклон. — Меня зовут Урпано. Капитан Урпано. Начальник личной стражи графа и, увы, свидетель этой драмы.

— Начальник стражи? — насмешливо переспросил дон Рамиро, смерив оком тщедушного старца в воротах. — Вот это нынче называется охраной? Скорее я б комедией назвал сие, чем драмой.

Капитан, ничуть не смутившись, развел руками.

— А что, сеньор, хотите вы за мизерную плату? Увы, Бульони нынче не богаты. Но что ж мы на пороге все стоим. Прошу вас в дом, и там поговорим.

Старик со скрипом отворил дверь пошире и впустил их в небольшой внутренний дворик с неработающим фонтаном. Дон Рамиро был уверен, что проскрипел именно старик. Клеменсо же придерживался версии скрипа дверных петель.

— Дела идут, однако, не блестяще, — заметил дон Рамиро.

— А вы не в курсе? — подивился капитан. — Дом де Бульони разорен по сути. Несчастье за несчастьем. За что Господь послал такое наказание?

Они поднялись по узкой лестнице в просторную комнату. Здесь, как и везде, царил дух запустения. Донна Эвридика сидела в кресле у камина, печально глядя на огонь.

— День добрый, донна Эвридика, — произнес капитан Урпано. — К нам гости. Даже в столь печальный час пожаловаться не можете вы на невнимание.

Донна повернула изящную головку, бросила взгляд на вошедших и грациозно поднялась с кресла. Стройная голубоглазая блондинка, она была очаровательна в черном бархате.

— Мое почтение, донна Эвридика, — дон Рамиро отвесил ей поклон, за который не пришлось бы краснеть и при дворе. — Как вижу, слава, что идет о вашей красоте, молвою даже преуменьшена изрядно. Я дон Рамиро де Кантаре, ваш преданный слуга до гроба.

Донна едва заметно улыбнулась.

— Такое слышать мне отрадно.

— О горе вашем я наслышан, — добавил дон Рамиро, постаравшись придать своему лицу скорбное выражение. — В единый день отец и муж почти что…