— Мой компьютер сперли, — говорит Том, отвечая на первый вопрос. — В школе. Я оставил его в рюкзаке, и он пропал.

Харди, опершись локтями на колени и сцепив пальцы рук, наклоняется вперед.

— Том, ты должен говорить мне правду.

Том в панике смотрит на Джо, которому удается прикусить губу. Харди кладет перед Томом прозрачный пакет с обломками компьютера, и тот густо краснеет.

— Пол Коутс рассказал мне, что ты угрожал ему всевозможными оговорами, если он отдаст нам это.

Джо явно потрясен.

— Ты угрожал викарию?

Том мрачнеет еще больше.

— Я думаю, ты разбил его, потому что на нем были сохранены имейлы Дэнни, которые он посылал тебе, — высказывает предположение Харди. — Это те письма?

Он вынимает из папки пачку распечаток. Том шарахается от этих бумаг, тогда как Джо, наоборот, склоняется, чтобы их прочесть.

— Как вы их достали?

В голосе Тома слышится страх.

— Они сохранились на твоем сервере. Мы не увидели этого раньше, потому что Дэнни пользовался другим почтовым адресом, а не адресом своего домашнего компьютера. И ты — единственный человек, которому он писал с этого адреса. Собственно, нет, кроме тебя был еще один человек. Мы думаем, что Дэнни посылал эти письма со своего смартфона. — При упоминании о телефоне Дэнни Том, похоже, испытывает облегчение: теперь ему нужно хранить на один секрет меньше. — Кстати, откуда он у него?

— Он сказал, что скопил из денег, которые ему платили за разноску газет, — говорит Том.

— В этих имейлах Дэнни просит тебя держаться от него подальше. Он говорит, что не хочет тебя видеть и что вы с ним больше не друзья. Почему так?

— Он сказал, что у него появился новый друг, — поясняет Том. — Кто-то, кто понимает его лучше меня.

Харди обращает внимание на последнюю фразу: странная проницательность для такого юного мальчика. Похоже на повторение слов кого-то из взрослых.

— А ты пишешь ему в ответ: «Я мог бы тебя убить, если бы захотел».

Джо больше не может сдерживать свой родительский защитный инстинкт.

— Ради Бога, это же всего лишь ребенок! — вмешивается он. — Это просто детские обиды.

— Я сейчас разговариваю с вашим сыном, Джо. А не с вами.

Джо неохотно усаживается на место, но видно, что его вспышка лишила Тома последнего мужества. Харди изо всех пытается надавить на него, пока ребенок полностью не закрылся.

— Это ты убил Дэнни, Том?

— Нет, — мотает головой Том.

— Если ты говоришь неправду, могут быть очень серьезные последствия. Можешь сказать мне, что ты причастен к смерти Дэнни?

Тут Джо окончательно не выдерживает.

— Все, довольно! Если вы собираетесь допрашивать его в таком тоне, нам необходим адвокат.

Харди переводит глаза с сына на отца и принимает решение.

— Хорошо. Пока что мы закончили. Нам нужен будет образец его ДНК. После чего вы можете быть свободны.

Они встают, чтобы выйти из комнаты.

— Кстати, Том, какой размер обуви ты носишь?

Том растерянно моргает от такой непоследовательности.

— Пятый.

Харди записывает.

— А у вас какой размер, Джо?

— Уф… — вырывается у Джо, как будто ему нужно над этим подумать. — Десятый.

Детектив-сержант Элли Миллер больше уже не ходит — она плетется, с трудом переставляя бесконечно уставшие ноги. С каждым новым шагом надежды ее понемногу тают. Направляясь к пляжу Харбор-Клифф, она не торопится. Она даже не догадывается, почему Харди вызвал ее на встречу именно сюда, на участок берега, который в течение нескольких недель был для них лишь местом преступления.

Шум прибоя кажется ей невнятным бормотанием, шелест песка и гальки у подножия скал уносится ветром, затихая вдали. Она щурится на солнце, высматривая худую как щепка фигуру Харди. Но обнаруживает его, только опустив глаза вниз. Он сидит на песке, прижав колени к груди, на полпути от обрыва к линии волн. Лучи послеполуденного солнца освещают Харди, вдыхая в него жизнь: кожа его сейчас кажется золотистой, а волосы — рыжевато-каштановыми. Возможно, и после полиции у него есть какая-то надежда в жизни.

— Они поймали Найджа Картера, — говорит она.

Харди с трудом поднимается на ноги и отряхивает песок с костюма. Он смотрит на Элли так, будто она говорит на незнакомом ему языке.

— Найдж Картер, — повторяет она. — Они нашли его. Он пытался укрыться в дюнах на фургоне Марка Латимера. Он снова за решеткой. Размер обуви у него десятый, — на всякий случай напоминает Элли.

Ее слова не производят того впечатления, на которое она рассчитывала. «Все, он сдался, — думает она. — С него достаточно». Хотя он явно сломлен, она все равно завидует ему. Для Харди, по крайней мере, свобода неминуема. Элли не может представить времени, когда все это перестанет быть ее жизнью. Она просто не помнит такого, чтобы для нее это было иначе.

— Я бывал здесь раньше, на этом пляже, — говорит он. — Приходил сюда еще ребенком. У нас была палатка в одном из кемпингов у скал. Когда я приехал сюда теперь, то пытался найти то место.

Элли не знает, что удивило ее больше: что Харди бывал здесь раньше или что он когда-то был ребенком. Она представляет его восьмилетним мальчиком, в костюмчике, угрюмого…

— Так вы приезжали в Бродчёрч на отдых?

Он кивает.

— Я совсем забыл об этом, пока не приехал сюда снова. Это поразило меня. Эти чертовы скалы все такие же. Я часто сидел под ними, когда убегал от ругающихся родителей. — Взгляд его устремляется к горизонту. — Они целыми днями отпускали язвительные замечания в адрес друг друга и ссорились. На третий день я просидел тут, на пляже, до самой ночи. Все думал, что никогда не стану заводить семью. Когда я вернулся в лагерь, они были в ярости. Оказывается, они везде бегали и искали меня. Но и не подумали заглянуть на этот чертов пляж, заметьте.

— Ваши родители в конце концов расстались?

— Нет. — Харди бьет по песку носком ботинка. — Так и ссорились до того самого дня, когда мама умерла. Последнее, что она мне сказала, было: «Господь направит тебя в правильное место. Даже если в тот момент ты сам этого не будешь понимать».

Они молча смотрят на горизонт, слушая шелест гальки в волнах прибоя. Этот повторяющийся гипнотический звук вносит в душу Элли какой-то сверхъестественный мир и покой. Бродчёрч всегда казался ей центром мироздания. Но сейчас пляж Харбор-Клифф представляется ей краем земли.

Временное затишье разбивается вдребезги звонком телефона. Это Ниш. Элли молча слушает, потом сбрасывает вызов. Она уже полна адреналина в той же степени, в какой десять секунд назад была умиротворенной.