Я кивнул.

– Как выразился Сэм, все очень гладко.

В конце концов мой взгляд приковало нечто иное. Я сперва не заметил этого явления по вполне понятным причинам, но возле левой обочины было круглое пространство, покрытое таким же материалом, как и сама Космострада, связанное с дорогой небольшим переходным участком.

Наша процессия снова тронулась в путь. Ведущий «жук» резко свернул на переходник, выволок нас на середину залитого дорожным покрытием круга и остановился. На дороге, вернее, вдоль нее были еще несколько таких же круглых пространств, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Как и это пятно, они были ровного серебристого цвета.

– Нас что, загнали в тупик? – поинтересовался Сэм.

– Угу, – ответил я. – Набрать угля и воды.

Мы ждали примерно десять минут. Мы выглядывали в иллюминаторы по правому борту, но на равнине возле портала ничего не происходило.

И вдруг стало происходить нечто очень странное.

Мир начал крениться.

Это не мы кренились, вернее, нам казалось, что не мы. Все казалось нам абсолютно нормальным, мы чувствовали себя так, словно оставались на ровной поверхности. Именно земля стала вдруг уходить из-под нас. Глядя прямо перед собой, мы видели небо. Земля словно бы наклонилась под углом в сорок пять градусов от диска – но, разумеется, это именно диск наклонялся вверх.

– Пристегнуться всем, – завопил я. – Просто на всякий случай!

– Джейк! – завопила Сьюзен. – Что случилось?

– М-м-м… сдается мне, мы вот-вот взлетим!

Так оно и получилось.

О, так оно и получилось, еще бы!

Планета словно отпала от нас. Ускорение, с которым мы мчались, должно быть, составило сотню единиц. Мы ничего не слышали.

– Сэм, ты регистрируешь изменение воздушной скорости?

– Никакой.

Разумеется, иначе и не могло быть.

– Может быть, если вокруг нас есть какое-нибудь силовое поле, за нами есть какой-нибудь след от него?

– Есть, ты совершенно прав.

Наконец небо померкло, и перед нами появился вогнутый диск планеты. Перед нами небо превратилось в черную бездну, кое-где посыпанную звездами. Мы были в космосе, вот так, за здорово живешь.

– Невероятно, – пробормотал Юрий. – Абсолютно…

По мере того, как мы удалялись от планеты, наше ощущение скорости, вызванное тем, что мы видели, прекратилось. Мы немного повисели над планетой, нас все время сносило как бы вправо. Все еще гигантский, но все уменьшающийся оранжевый диск планеты занял все правые иллюминаторы. Потом мы помчались прочь от солнца, на затененную сторону планеты.

Лицо Роланда сияло восторгом. Его восточные глаза сузились до еле видных щелочек. Он выглядел совершенно безумным.

– Космический корабль! – выпалил он и рассмеялся совершенно маниакальным смехом.

– Ага, здорово, – сказал я. – Иисусе Христе, Роланд, поспокойнее. Не принимай этого так близко к сердцу.

Все остальные молчали, потрясенные до мозга костей.

Планета превратилась в яркий блестящий полумесяц и упала за пределы видимости. Не помня никаких законов физики в том смысле, как их принято понимать, наш волшебный космический корабль, наша машина, нес нас с невероятной скоростью в глубокий космос. Мы были словно мясо на подносе на этом серебристом диске. Планета переместилась направо, резко и быстро уменьшаясь, и к тому времени, когда я включил экраны заднего обзора, она превратилась в крохотную точку, которая пульсировала на темном ночном небе. Потом она исчезла.

– Сэм, можешь ты хотя бы приблизительно определить, с какой скоростью мы несемся?

– Пытаюсь, – ответил он. Прошла минута, потом он продолжал: – Ты не поверишь. Я сам не могу в это поверить. Мы так быстро набираем скорость, что я не могу даже назвать тебе числа. Считай, что энное количество миллионов километров в секунду, и мы все еще разгоняемся.

– Карл, – сказал я, – твое летающее блюдце было похоже на то, на котором мы сейчас летим?

– Не-а, но готов поклясться, что оно летало так же быстро, как и это.

– Я должен попытаться сориентироваться по звездам, – сказал Сэм.

Теперь иллюзия скорости пропала, поскольку не было никакой возможности визуально сопоставить ее с какой-либо точкой отсчета. Но даже звезды, словно отдаленные декорации, казалось, слишком быстро перемещались, пока мы пролетали мимо. Если Сэм не ошибся в расчетах, то мы должны были покинуть пределы местной солнечной системы и выйти в межзвездное пространство через несколько часов, максимум через день.

– Иисусе Христе, – это все, что мог сказать Шон, выглядывая в иллюминатор. – Иисусе Христе.

– Ну ладно, экипаж, – сказал я, – что вы обо всем этом думаете?

– Если «жуки» могут летать, – подивился Карл, – то почему они ездят по Космостраде?

– Хороший вопрос, – ответил я. – Но я никогда не сомневался, что «жуки» могут делать все, что им заблагорассудится. Наверное, они держатся Космострады по их собственным, им одним понятным соображениям. А они… кто знает, какие они.

– Звезды, – сказал Юрий, наклонившись вперед на своем сиденье и глядя из переднего иллюминатора.

Звезды впереди приобретали явный фиолетово-голубой оттенок, и прямо перед нами они начали исчезать.

– Мы приближаемся к скорости света, – сказал Юрий. Он вздохнул и откинулся назад. Выражение лица у него было не то озабоченное, не то перепуганное. – Может быть, я просто теряю здравый смысл. Схожу с ума.

– Погоди, не сходи, – ответил ему я, но я понял, что он имеет в виду. Человеческий разум в состоянии воспринять только ограниченное количество чудес, прежде чем он начинает проситься в отпуск. Все это путешествие было просто одним длинным нападением на здравомыслие, и наши мозги отказывались воспринимать дополнительную информацию.

– У кого-нибудь есть какие-то соображения, – спросил я, – насчет того, куда нас везут и почему?

– Мне-то казалось, что мы до дыр истрепали этот предмет за последний месяц, – ответила Сьюзен. – Разве нет? Я хочу сказать, что сперва мы считали, что нас тащат в тюрьму, построенную «дорожными жуками», затем думали, что обратно, в земной лабиринт, потом посчитали, что к строителям Космострады, а теперь… Господи, да как можно строить какие-то гипотезы? Что строителям дороги делать вне Космострады?

Джон сказал:

– Мне кажется, что в этом месте нам придется избавиться от всех обычных предположений, которые когда-либо выдвигались относительно Космострады и тех, кто мог ее построить. По крайней мере, мне всегда казалось, что ни одно из объяснений не было достаточно удовлетворительным.

– Вот именно, – сказал Юрий. – Всегда почему-то считалось само собой разумеющимся, что Космострада – это дело рук какой-то исчезнувшей цивилизации. Но только подумайте! У нас есть система дорог, которая ведет в никуда. Вдоль нее нет никаких руин или городов, которые показывали бы, что эта дорожная система когда-либо использовалась теми, кто ее построил. На ней всегда были патрульные машины. Но теперь мы знаем, что это не патрульные машины, а патрульные существа своего рода. Джейк, мне кажется, сказал лучше всех, когда он сравнил их с чиновниками. «Дорожные жуки» были созданы для того, чтобы дорога всегда оставалась проезжей и относительно безопасной… для нас же. Я всегда считал, что Космострада была построена для того, чтобы сократить невозможно большие расстояния, которые разделяют разумные расы во вселенной. И больше ни для чего.