- Это я понял, что дальше? - перебил его сыщик.

- Двинуться он мог только в двух направлениях - вдоль «железки». Иначе ему пришлось бы выйти на открытое пространство, а он этого не любит. Мы пойдем к станции, а ты с группой Хантера - к реке. Я буду искать его с помощью спутника.

- А если он ни разу не остановится?

- В том-то и дело. Но лучше так, чем никак. А ты смотри во все глаза. И учти, что Хамелеон будет двигаться очень медленно - он знает, какой у нас чуткий слух, - но непрерывно. Каждый твой привал - это лишняя фора для него. И, главное, не дай ему выйти на трассу. Здесь все оцеплено, а вот дальше… нам не выставить оцепление по всему Транспортному кольцу.

- Годится, только… одно условие. Я пойду вперед, а бойцы отстанут минут на пять-десять.

- Зачем?

- Я хочу с ним поговорить.

- Вот только не надо этого геройства, Виктор! - запротестовал Островский. - Хватит на сегодня потерь!

- Всеволод Семенович, разрешите! - Джонатан выразительно взглянул на бригадира и обернулся к Туманову: - Витя, что за блажь?

- Пораскинь мозгами, полковник, - сыщик нервно потер руки. - Думаешь, мне очень хочется лезть в пекло без страховки? Обделаться как неохота! Но если я единственный, кто видит врага, это неспроста. А вдруг это моя миссия? Ну, моя программа, помнишь, мы вчера рассуждали?

- Помню, - Джонатан взглянул на Островского. - Ваше слово, бригадир. Теперь вы у нас самый главный.

- Пять минут и прямая видимость, - Всеволод Семенович кивнул. - И дайте Хантеру винтовку с оптикой. Совсем без страховки в пекло лезть нельзя.

- Удачи, братишка, - Джонатан украдкой сунул в карман сыщику что-то тяжелое.

Туманов ощупал карман и, кивнув, хлопнул по подставленной Джонатаном ладони.

- Хоп! Двинули!

* * *

Туманов нагнал парочку в тупике, неподалеку от длинной стены какого-то склада или депо. Хамелеон явно нервничал, постоянно озирался и срывал свою злость на Жене, подгоняя ее грубыми толчками в спину. Девушка шла, будто робот, механически переставляя ноги и глядя только вперед. Виктор пролез под стоящим в тупичке вагоном и выскочил буквально у них перед носом.

Враг остановился, ухватил Женю за шею и спрятался за ней, как за щитом. Внушительных размеров пистолет с лазерным прицелом он направил на сыщика, но почему-то не точно - красный «зайчик» подрагивал в районе плеча.

Туманова вдруг осенило - Хамелеон его не видел! Каким-то непостижимым образом его пресловутая маскировка не просто дала сбой, а сыграла с врагом еще и злую шутку - обернулась против него. Вместо того чтобы спрятаться от противника, он «ослеп» сам. Правда, если судить по печальному эпизоду с Чесноковым, загадочная «слепота» врага распространялась исключительно на сыщика.

«Миссия - однозначно! - приободрил себя Туманов. - Спасти Цех. Ну а что, нормальная сверхзадача. Вечные хоть и козлы, но убивать их вот так, ни за что - это все-таки слишком. Вот интересно, а Женя меня видит?»

Виктор приложил ко рту ладонь, направляя звук в сторону.

- Брось оружие, Хамелеон.

Враг вздрогнул, поморгал, будто пытаясь прогнать муть перед глазами, и сместил прицел вправо. В пустоту! Сомнений не осталось, сыщика он не видел и ориентировался только на звук. Женя смотрела прямо в глаза. Видела. Но помогать Хамелеону не спешила.

- Уйди с дороги, Вечный!

- Держи! - Туманов вынул из кармана «подарок» Джонатана, выдернул кольцо и бросил врагу. - Продолжение следует.

Хамелеон мельком взглянул на упавшее к ногам колечко и нервно усмехнулся.

- Ты не сделаешь этого!

- Почему? - Голос Туманова был спокойным, как полный штиль. - Мне граната не причинит вреда. Будет больно, но недолго. Я готов это пережить. А вот ты умрешь, однозначно. Тебе это надо?

- Я могу убить тебя первым.

- Что же не убиваешь? - Туманов рассмеялся. - Боишься расстрелять боезапас впустую? Сколько у тебя осталось патронов, снайпер?

Хамелеон выстрелил. Пуля звякнула, отрикошетив от колеса вагона в полутора метрах правее сыщика. Трюк с перенаправлением звука явно удался. Надо было только не поддаваться панике и не двигаться с места - шуршащая под ногами щебенка могла демаскировать истинную позицию. Туманов снова приложил руку ко рту:

- Мимо. Попробуешь еще?

Враг опустил пистолет.

- Чего ты хочешь?

- Чтобы ты сдался. Вечные гарантируют тебе жизнь.

- Жизнь? - враг хрипло рассмеялся. - Гарантируют пожизненное заключение, а не жизнь! Ты сам согласился бы на такое предложение?

- Как видишь, согласился. Мне не особенно хотелось становиться одним из них и всю оставшуюся жизнь участвовать в ваших играх, но выбор был небогат. В точности, как и у тебя. Гарантированная жизнь против гарантированной смерти. Граната у меня серьезная, радиус поражения - двести метров. Ты сумеешь пробежать полкруга за три секунды?

- Ты блефуешь!

- Предлагаешь попробовать?

- Ты не убьешь Женю!

- Кого? А-а, эту никчемную девчонку! Почему?

- Ты к ней неравнодушен. Скажешь, нет?

- Я? - Туманов рассмеялся и, как ему показалось, прозвучало это убедительно. - Хамелеон, очнись, она ведь тоже враг. Не скрою, будь мы обычными людьми, я бы закрутил с ней короткий роман, но мы существа иного порядка. К тому же - враги. Я убью вас обоих, не задумываясь.

- Скотина ты, дядечка, - вдруг проронила Женя.

- Я реалист, дорогуша. А ты, прямо скажем, не Клеопатра, чтобы отдавать за ночь с тобой собственную жизнь. Ты вывела нас на Хамелеона, спасибо и до свидания. Если у тебя образовались некие чувства - твои проблемы. Я не чувствую ничего, кроме гнева, и взорву гранату, не промедлив и миллисекунды. Единственный шанс для вас обоих - договориться со мной и через меня с Цехом.

- Убей его, Хамелеон! - Женя сжала кулачки. - Он самый гнусный из всех этих гадов!

- Не знаю, - Хамелеон в сомнении покачал головой. - Возможно, он прав, как раз только с ним мы и сможем договориться. Твои условия, сыщик.

Вряд ли он действительно интересовался условиями. Ему жутко не хотелось признаваться Жене в своей «близорукости», в том, что как раз самого гнусного гада он застрелить не в силах. А еще он тянул время, чтобы собраться с мыслями и выработать план дальнейших действий. Но надежда на то, что с ним действительно удастся договориться, все же была. Слабая, но была. Следовало только «разговорить» его, заставить проявить чувства, а после - на них и сыграть.

- Для начала я хочу кое-что прояснить, - вполне мирным и даже доброжелательным тоном произнес Виктор.

- Только коротко, - Хамелеон потянул носом. - Я чую приближение твоих сородичей.