— Про Персея забудь и делай свое дело! — сказал мне Зевс, в голосе его я уловил неприкрытую неприязнь.

— Борьба с Медузой — дело весьма опасное и трудное! — сказал я.

— Не больше, чем с Тифоном! — покачала головой Афина и с сочувствием посмотрела на меня.

— Уж не испугался ли ты трудностей и опасностей? — ухмыльнулся Зевс.

— Нет! — в тон ответил я ему. — Но если я исполню твою волю, то и ты исполни мою!

— Это что же еще за воля у тебя такая? — пробасил сверху Зевс.

— Все очень просто! — развел я руками. — Я привожу в чувство Тифона с Ехидной, приношу тебе желанную голову, а ты клянешься мне перед всеми сейчас в том, что как только я вернусь, немедленно заключаешь вечный мир с северными богами!

— Не слишком ли много ты берешь на себя? — проворчал громовержец.

— Как раз столько, сколько и должен брать на себя Посланник Неба и бог Священного Меча!

— Хорошо! — кивнул после затянувшегося раздумья Зевс.

— Поклянись! — потребовал я.

По залу пронесся гул негодования. Мое обращение с верховным олимпийцем вызвало всеобщее осуждение. Но я уже закусил удила и на ропот собравшихся богов мне было теперь наплевать. Зевс, по-моему, был весьма обескуражен столь беспардонной манерой поведения. Подозвав к себе Посейдона и Аида, он о чем-то долго с ними шептался, а затем, вяло махнув рукой, сказал:

— Клянусь в верности своему слову всею данной мне властью и могуществом! Тем более что избавив богов всей земли от Тифона, ты истребишь источник всех смут и злодеяний!

— Пусть Небо будет свидетелем твоей клятвы! — кивнул я.

— Надеюсь, теперь ты доволен? — зло вопросил громовержец.

— Еще не совсем! — нагло заявил я в ответ. — Мне бы хотелось, чтобы никто из подчиненных тебе богов и смертных не противодействовал мне в моем деле!

Снова последовало долгое совещание громовержца с богами, из чего я сделал вывод, что таковой вариант борьбы со мной, видимо, на самом деле предусматривался.

— Пусть будет по-твоему! — опять махнул мне своею дланью верховный олимпиец, нашептавшись со своими родственниками.

— Пусть Небо будет свидетелем и этому! — невозмутимо провозгласил я.

— Кажется, теперь тебе пора и в путь! — вскинул свою поросшую водорослями бороду Посейдон.

— Еще один вопрос! — сказал я, подступая вплотную к трону.

— Говори!

— Почему ты привязываешь победу над своими врагами к заключению мира?

— Это долгая история! — недовольно буркнул Зевс. — Спроси потом кого-нибудь из олимпийцев, они тебе расскажут!

— Но как мне найти дорогу к Тифону и этой вашей Медузе? — спросил я.

— Тебе ее покажет Геракл! — услужливо подсказала мнеГера.

Зевс зло глянул на жену.

— Но без Геракла он никогда не найдет дороги! — не сдавалась Гера.

— Хорошо, пусть с ним идет и Геракл! — скривившись, сказал он, обращаясь к своей жене. — Но отныне я больше не желаю тебя видеть подле себя!

— А я и подавно! — гордо заявила богиня законности и семьи, величаво удаляясь.

Увы, семейные скандалы, оказывается, бывают не только у смертных!

Собравшиеся боги о чем-то вновь оживленно шептались и хихикали. Мне было как-то неуютно, ведь, сам того не желая, я стал свидетелем семейной разборки.

— Все свободны! — грохнул посохом о мраморный пол Зевс.

Кажется, на сегодня все. Кивнув громовержцу, я направился в выходу. Боги побрели за мной.

— А ты, Посланник, задержись! — велел мне вдруг громовержец.

Это выглядело как в известном фильме: “А вы, Штирлиц, останьтесь!”

Остановившись, я пропустил мимо себя выходящих. Первой важно прошествовала, даже не взглянув, изгнанница Гера. Аид, напротив, остановился и, изобразив на своей покойницкой физиономии самую омерзительную улыбку, приторным голосом осведомился, не желаю ли я посетить в скором времени подвластные ему владения. Его не менее отвратный здоровенный пес плотоядно косился на мое горло, явно прикидывая, как бы лучше его перегрызть. Это был не обаятельный симпатяга Симаргл! Да и сам Аид был куда более мерзок, чем сентиментальная спорщица Морена. К тому же от Аида невыносимо несло тошнотворно-сладким запахом мертвечины.

— Нет, — ответил я на приглашение бога потустороннего мира. — Я пока повременю с визитом. Знаешь, у меня и здесь очень много разных дел! И я уже обещал зайти в случае чего к Морене!

— Но ты помни, что и я всегда буду рад тебя встретить! — еще раз нервно улыбнулся Аид и удалился вместе со своей псиной.

Как мне показалось, упоминание Морены ему не понравилось. И среди богов была конкуренция!

— Ты не из мореходов случайно? — спросил, проходя мимо, Посейдон и покосился на мою тельняшку.

— Из них, папаша, из них!

Вместо ответа бог морей запустил руку под тунику и показал мне ворот тельника.

— Откуда? — только и мог вымолвить я.

— А у тебя?

— Мне положено!

— Ну а мне тем более! — гордо хмыкнул властитель океана. — Бывай, флотский, еще повидаемся!

Подошел, громыхая доспехами, бог захватнических войн Арес.

— Тебе-то от меня чего надо? — осведомился я у него не слишком вежливо.

— Я оскорблен твоим поведением с отцом богов и хочу драться с тобой в честном поединке, но чтоб ты был без своего Меча!

Слова о честном поединке в устах самого беспардонного агрессора античности звучали смехотворно. Дуэль с коварнейшим из коварных!

— Так ты мне прикажешь драться против тебя палкой? — покачал я головой.

— Не хочешь по чести! — сразу же приосанился Арес. — Тогда жди от меня скорого удара!

— И конечно же в спину! — прервал я его. — Ведь лицом к лицу ты нападать не посмеешь!

— Ты можешь болтать, что тебе вздумается, но месть моя тебя все равно настигнет! — объявил мне Арес и важно удалился.

— Помни о своей клятве Зевсу! — крикнул я ему вдогонку, зная, что Арес вряд ли будет ее соблюдать.

Проходящий мимо меня Аполлон, не задерживаясь, шепнул:

— Сегодня вечером там же, на поляне!

Я едва заметно кивнул ему в ответ.

Когда мы с Зевсом наконец остались одни, его тон сразу же резко изменился. Теперь это был уже не громыхающий словами небожитель, а умудренный долгой жизнью старик с волевым лицом и умными, всепонимающими глазами.

— Нам есть о чем поговорить друг с другом наедине? — спросил он меня.