Никто в Блудном доме не знал, куда они направились и в чьих домах их стоит искать. Возможно, Птаховы спрятались на рудниках или укрылись в каком-нибудь тайном подземном туннеле, коих в этом поселке не счесть. Одно Вилда знала точно: если гости здесь, значит Птаховы теперь на свободе.

Выстрел. Упала Блэр. Вилда подняла глаза к потолку и увидела женщину, стоящую на балконе второго этажа. Ту самую женщину, которую привели в этот дом Юзеф и Париж. Она держалась обеими руками за перила и смотрела на них, стоящих на коленях внизу.

— Мы можем применить другие методы, — продолжил говорить мужчина со светящимися глазами. — Под пытками каждая из вас начнет говорить!

— Мы не знаем, где Птаховы, — повторила Вилда.

Выстрел. Она не смотрела, кто упал. Кто-то упал. Кого-то еще из ее девочек убили. Хотя, их всех сегодня убьют.

— Согласно записям камер наблюдения, там было семеро ваших девок, — мужчина со светящимися глазами указал рукой на ряд женщин, — и девять мужчин, один из которых числился здесь вышибалой. Мы найдем каждого из них, — предок заглянул в лицо Вилды. — Перепись населения практически завершена. Мы уже знаем их имена. Знаем, где они живут, кто их родственники. Отряды уже направлены в их дома. Так или иначе, мы найдем Птаховых. Однако, чем быстрее мы это сделаем, тем меньше людей пострадает.

— Мы не знаем, где Птаховы, — спокойно повторила Вилда.

— Она не знает, — произнес мужчина, стоящий напротив.

— Уверен?

— Да. Мимику и реакцию зрачков не подделать.

— Тогда, убей всех.

— Этим вы ничего не измените, — произнесла Вилда. — Люди в поселении все равно узнают, что Птаховы от вас сбежали. Какими бы умными и сильными вы себя не считали, вас все равно меньше, чем нас. И разъяренную толпу даже вашим хваленым оружием вы не сможете разогнать. А толпа соберется. Птаховы привели нас на эти земли. Они же и поднимут люд против вас.

— Возможно, так оно и будет, — улыбнулся предок со странными глазами. — Но сначала, пусть попробуют от нас убежать.

Мужчины, что стояли поодаль, подняли оружие. Женщина на балконе упала на колени. Вилда улыбнулась ей. Выстрелы. Тела распластались по полу. Женщина прижала портативный модуль к груди и заплакала. Улыбка хозяйки борделя навсегда врежется ей в память, как и лица тех, кто пришел в этот дом, чтобы убить его обитателей.

***

Август присел на корточки напротив Анны и протянул ей миску с остывшей кашей.

— Ты должна поесть.

Она смотрела на него, продолжая хранить молчание. Август зачерпнул ложкой кашу и протянул к ее рту. Анна отвернулась.

— Анна! — он повысил тон, пытаясь впихнуть ложку в ее рот.

Она стиснула зубы и оттолкнула руку.

— Мама, — Василий присел рядом с Августом и забрал миску с ложкой. — Ты должна поесть. Люди, что спрятали нас, сильно рискуют. Они отдали нам едва ли не последнее, что осталось в их доме. Пожалуйста, сделай одолжение всем нам и поешь.

Анна отрицательно покачала головой. Василий поставил миску на пол перед матерью и отошел. Анна демонстративно отодвинула ее от себя. И тут терпение Августа треснуло по швам. Он подошел к Анне, подхватил ее за плечи и заставил встать. Хлопок от пощечины услышали все. Анна прижала ладонь к алеющей щеке и непонимающе посмотрела на Августа.

— У тебя трое детей и четверо внуков. У тебя четыре поселения людей, за которых ты в ответе. Если сейчас не возьмешь себя в руки, на наши плечи ляжет еще одна обуза, но уже в твоем лице. Все знают, что твое горе безмерно. Но оплакивать Антона ты будешь после того, как все это закончится. А сейчас ты сядешь, возьмешь эту миску с кашей и съешь все до последней ложки. Не ради себя, а для своих все еще живых сыновей.

На глазах Анны выступили слезы.

— Ешь! — рявкнул Август.

Она медленно осела на пол, взяла миску и зарыдала.

— Я знаю, что виноват. — произнес Август. — Знаю, что должен был оказаться на его месте. Знаю, что дал тебе слово присмотреть за ним и не сдержал его. Я все это знаю. И за это отвечу. Но не сейчас, потому что сейчас мне нельзя опускать руки.

— Ты ни в чем не виноват, — произнес Петр, ставя на пол пустую миску из-под каши. — Антон вошел без разрешения. Ты просто не успел его остановить. На его месте мог оказаться каждый из нас или все трое разом. Виноват наш отец и этот Кенерия.

— Этого Кенерию разбудил я, — Август присел на пол рядом с ревущей Анной. — Я хотел спасти всех, а в итоге не спас никого. Все, кто погибли за прошедшие дни… Их смерть на моей совести. Эпидемия черного крапа тоже на моей совести. Смерть Терры или Катарины тоже будут на ней. Думаете, мне не тяжело это осознавать? Думаете, у меня нет повода опустить руки? Но если продолжу думать о своей роли в этом хаосе, это ведь ничего не изменит. Не спасет никого. Я должен что-то сделать. Попытаться исправить ошибки. Кенерия знал, что я хотел прикончить Савелия собственными руками. Даже этого права на месть он меня лишил. Если говорить начистоту, наши шансы на выживание крайне малы. Против оборотней, которых Кенерия натравил на это поселение, мы бессильны. Во время взрывов и обвалов пострадало много людей. Остальные напуганы и спрятались в своих домах, покорно выполняя приказы. Если Гелиан и Лавджой проведут терраформирование, Кенерия нападет на остальные поселения. И тогда все будет кончено. Пока его армия слаба, пока обычные люди приходят в себя после стольких лет гибернации, мы еще можем что-то изменить. Объединить людей — вот наша задача. Заставить народ выйти на улицы и дать единственный бой, который решит нашу дальнейшую судьбу. Если проиграем — то раз и навсегда. Если победим… — Август тяжело вздохнул. — Если победим… — повторил он и не стал договаривать фразу.

Послышались шаги. Аврора встала и сжала нож в руках. Дверь в подвал открылась и к ней показался хозяин дома.

— Там, на улице… С куполом что-то происходит…

***

Терра вырвалась из хвата рук Гелиана и подбежала к Лавджою. Склонилась над телом и прижала пальцы к шее.

— Он жив? — не понимающе произнесла она и раздвинула ему веки, проверяя реакцию зрачков на свет.

— Конечно, он жив, — Катарина отвернулась. — Я занималась проектированием этих электромагнитных клеток. В отличие от своего собственного ребенка, о них я знаю все. Это другие мои дети. Дети с изъянами.

— Ты перекодировала импульс? — спросил Гелиан.

— Да. Лавджой очнется