Получив половинку амулета, он вытащил из бумажника точно такую же, соединил их и спросил:

— Это тебе ни о чем не говорит?

В подсознании у Зоряны вспыхнули воспоминания.

«Этого не может быть! Через столько лет!» — подумала она и ответила:

— Ничего. Вам повезло, теперь у вас целый амулет. Думаю, его можно будет соединить. Я пойду. — Она протянула руку, чтобы открыть дверцу, но тут раздался щелчок, и двери автомобиля заблокировались.

— Мы не закончили разговор. Уходить невежливо.

— Вы получили амулет, я деньги. Что еще?

— Самая малость: где документы, которые ты привезла из Крыма?!

— Вы ошибаетесь…

— Не строй из себя дурочку, пока я добрый. Отдашь архив — с меня еще пятьсот баксов, не отдашь — силой заставим. Ты девочка симпатичная, с тобой это будет очень интересно. У тебя пять секунд. Раз, два…

— Не знаю, что…

Фразу она не успела закончить.

— Пять, — произнес мужчина. Сидевший спереди «бычок» повернулся и с ходу отвесил девушке пощечину. Автомобиль тронулся с места.

— Куда мы едем? — испуганно спросила Зоряна, потирая покрасневшую щеку. Ей было больно и обидно.

— Не твое дело! Не захотела по-хорошему, будет по-плохому!

— Но ведь я… — начала было Зоряна.

— Молчи, не мешай думать, — перебил ее мужчина. — У тебя уже была возможность говорить.

Некоторое время ехали молча.

— Где архив, ты расскажешь, я в этом не сомневаюсь. Ведь не круглая же ты дура! Меня сейчас интересует другое: каким образом ты смогла его разыскать? О его существовании известно давно, но все поиски оканчивались безрезультатно. Последние попытки относились к началу семидесятых годов. Да это и понятно: если НКВД не смогло ничего найти, арестовав Барченко и Бокия, то… Ты невинность из себя не строй! Чувствую, ты не простая девочка. Рассказывай, по-хорошему прошу!

— Кто вы?

— Какая тебе разница?

— Мне о нем рассказала одна старушка. Она уже умерла.

— Гуталебова Анна Алексеевна, урожденная Яблочкина, двадцать четвертого года рождения? Неправда. во-первых, ее неоднократно «трясли» по этому делу. Во-вторых, мы точно знаем, что месторасположение тайника знала именно ты. Скоро ты убедишься, что скрывать что-либо от нас глупо.

— Вы… спецслужба?

Да, но не та, о которой ты думаешь. Мы работаем на себя, на заказчиков, которые платят. В средствах для достижения цели не стесняемся. Мы занимаемся тем, чему нас учили долгие годы, и другим заниматься не будем. Когда «всплыл» документ из архива, мы не придали ему особого значения, но один наш консультант, весьма почтенного возраста, сразу разобрался, что к чему. Вот мы и прибыли.

Автомобиль въехал в ворота в высоком каменном заборе, которые сразу закрылись за ним, и остановился возле трехэтажного дома.

— Вопрос можно? — спросила Зоряна.

— Мы что, поменялись с тобой ролями? Хорошо, давай.

— Зачем вам архив? Разве может сейчас представлять интерес компромат, собранный Бокием на людей, которые когда- то стояли у руля власти, но которых давно нет в живых? Или разработки лаборатории Барченко, сделанные в двадцатых- тридцатых годах? Наука за это время шагнула далеко вперед.

— Может! — последовал короткий ответ. — Если по прошествии стольких лет государственные органы не рассекретили материалы, которые были в уголовном деле Барченко и касались разработок лаборатории, значит, они до сих пор не потеряли своей ценности. Особенно это касается, как сейчас говорят, энергоинформационных полей и их влияния на человека. В конце двадцатого века даже сформировалось целое направление в медицине, эффективно применяющее слабые электромагнитные поля, в том числе для лечения онкологии. А разработки лаборатории Барченко касались возможностей влияния на поведение, мотивацию. Собственно, управления человеком с использованием этих полей. Информация к размышлению: за пять дней до окончания процесса над Барченко следователь, который вел это дело, был арестован и расстрелян. Так поступали, чтобы избежать утечки секретной информации. Ты мне нравишься. С виду совсем девочка, а рассуждаешь и ведешь себя как зрелый человек, много повидавший на своем веку. Не теряешь самообладания, задаешь вопросы, которые не касаются твоей дальнейшей судьбы. А когда мы тебя увезли, не билась в истерике, не кричала, что пожалуешься маме и папе. Даже когда Борис «погладил» тебя по щеке, не заплакала. Пока немного отдохни, подумай. У тебя будет компания для этого. Но недолго.

Широкоплечий молчаливый Борис отвел Зоряну в дом. Они спустились в подвальный этаж. Борис открыл деревянную дверь, и девушка оказалась в захламленной комнате, куда обычно складывают остатки стройматериалов после ремонта, чтобы забыть их там навсегда. Здесь ее ждал сюрприз — испуганный Паша с изрядно побитым лицом.

— Теперь все понятно, — сказала Зоряна. — Здравствуй, Паша.

— Втравила ты меня со своей старухой в историю! — зло ответил Паша. Появление Зоряны его не удивило. — Лежал бы себе сейчас на берегу моря, грелся на солнышке, шутил с девушками… Так нет, промучился с вами в горах. А теперь это…

— Ты очень доходчиво все объяснил, а теперь расскажи про «это». Словом, что произошло, почему мы оказались в этом чулане… — попросила Зоряна.

— Уехал я тогда в Севастополь. Решил не таскаться с бумагами, а попробовать их тут же сбыть. Нашел каких-то ребят, они взяли пару документов для пробы. Потом сказали, что нашли солидного покупателя, но надо ехать в Симферополь. Я и поехал… Так оказался в подвале, который был нисколько не лучше этого. Меня били, требовали остальные документы. Я рассказал, что они у тебя, что не знаю твоего адреса, только город. Меня снова били, не верили… Потом привезли сюда. Я здесь вторые сутки. Ничего не спрашивают, только держат взаперти.

— Как думаешь, кто они?

— Возможно, «черные следопыты». Видно, документы очень ценные.

— Думаю, относительно этих людей ты ошибаешься… Надо нам поскорее отсюда уходить.

— Просочиться сквозь стены? Не смешно, Зоряна!

— Как ты меня назвал?

— Зоряна. Или это не настоящее твое имя?

— Не знаю, Паша. Все может быть.

Ощущение присутствия в себе разных личностей, которое преследовало девушку на протяжении этих дней, покинуло ее. Теперь в ней безраздельно доминировала Женя Яблочкина. От старой личности остались лишь тело, имя и кое-какие, словно чужие, воспоминания.

— Стучи что есть силы в дверь! — приказала она. — Как можно громче!

— Ты что, с ума сошла? Ведь они отморозки…

— Стучи, если хочешь выйти отсюда. Остальное я беру на себя.

Властность и уверенность, прозвучавшие в голосе девушки, подействовали на Пашу. Он бросился к двери и начал что есть силы барабанить в нее, выкрикивая всякие непристойности. Неожиданно дверь распахнулась. На пороге появился молчаливый Борис, который коротким ударом левой отправил Пашу на пол. Посмотрел на стоящую перед ним девушку и замер, словно парализованный ее взглядом.