Тиель видит, как он открывается. Это его единственный шанс. Бесконечно малый крошечный просвет в защите Несущего Слово. Он существует микросекунду и более не повторится.

Он наносит удар мечом.

Дуэльный меч отсекает правую сторону шлема Чура. Вместе с ней отделяются щека, ухо и часть черепа. Чур оступается, ошарашенный болью, шоком и дезориентацией.

На мгновение Чуру кажется, что это Люциель. Кажется, что это Люциель, который восстал из мертвых, чтобы покарать его за преданное доверие.

Тиель ударом плеча отшвыривает его вбок на другого Несущего Слово, забрызгивая обоих кровью. Он подныривает под рубящий удар третьего и обезглавливает его.

Он первый, кто прорывается и несется к Жиллиману.

Жиллиман смотрит Кор Фаэрону в глаза. Губы Кор Фаэрона дрожат. Он часто моргает, вокруг уголков трясущегося рта пузырится слюна.

Жиллиман выдергивает руку. В ней сжато сердце Кор Фаэрона.

Кор Фаэрон падает на палубу, из-под него во все стороны растекается едкая черная кровь. Его тошнит, пол покрывается отвратительными молочными брызгами.

Жиллиман отшвыривает изуродованное сердце прочь.

Тиель поддерживает примарха, чтобы не дать тому упасть.

— Не волнуйся обо мне, сержант, — со скрежетом произносит Жиллиман. — Уничтожь проклятые системы. Делай то, ради чего мы пришли.

Тиель мчится к консолям системы. Перед ним лязгают и щелкают латунные когитационные блоки информационной машины.

— Во имя Терры, — рычит Жиллиман. — Тиель, стреляй в эту хреновину!

У Тиеля нет боеприпасов. Но есть меч. И есть работа для этого меча.

[отметка: 20.20.19]

Управляющие коды разблокируются. Таурен видит, как это происходит. Видит, как по всей ноосфере внезапно меняется цифровая последовательность. Контроль приостановлен (сбой машины). Контроль приостановлен (сбой машины). Контроль приостановлен (сбой машины). Контроль приостановлен (сбой машины)…

Это похоже на миг информационного откровения. Абсолютное изменение последовательности данных. Все параметры меняются. Все настройки сбрасываются.

Она не колеблется. Хесст бы не стал. Она запускает код-убийцу прямо во внезапно открывшуюся систему и наблюдает, как тот прожигает себе дорогу сквозь испорченные числовые данные мусорного кода Октета.

Код-убийца — ее авангард. Ее преторианцы. Ее истребительная команда Ультрамарина. Ее Вентан. Она следует за ним при помощи своих авторизационных кодов.

Она перехватывает управление. Выбирает дискреционный режим. Мгновенно появляются тысячи автоматически сгенерированных огневых расчетов. Она сортирует их, пользуясь едва заметной гаптикой, кодовыми формами и бинарным кантированием.

— Сервер? — обращается к ней Селатон. — Сервер?

Таурен не обращает на него внимания. Она открывает вокс-канал.

— Сервер Таурен Тринадцатому легиону Ультрамарина и всем силам, объединенным под их знаменем. Приготовьтесь к удару. Повторяю, приготовьтесь к удару.

[отметка: 20.21.22]

На Ланшир обрушиваются первые удары лучевых орудий. Они исходят прямо с неба — колонны ослепительного вертикального света. Они льются с орбитальных оружейных платформ, тех платформ, которые Несущие Слово оставили нетронутыми для своих целей.

Лучи, созданные лэнс-батареями, корпускулярными туннелями и мезонными орудиями, бьют с хирургической точностью. Они выжигают городскую зону вокруг здания гильдии в северной складской области. Уничтожают титанов, растворяют бронетехнику и превращают порядки братств и Несущих Слово в пепел.

Укрывшиеся — порой менее чем в полукилометре от мест попаданий — Ультрамарины и силы Армии не задеты. У них рвутся барабанные перепонки. Горит кожа. Они наполовину ослепли от света, оглушены контузией, электромагнитным импульсом и жестокой ударной волной, но они держатся.

Отрицательное давление заставляет дождь кружиться вокруг зоны вихрем, водоворотом дыма и разрушенной атмосферы.

Ошеломленный взрывом Вентан смотрит вверх. К их мокрой броне прилип пепел, который покрывает их всех, — пепел, который всего несколько секунд назад был Несущими Слово.

Окружающие его Ультрамарины цвета серой пемзы, цвета оружейной стали, цвета старого облачения Семнадцатого.

[отметка: 20.21.25]

Таурен не закончила. Она разворачивает доступные ей элементы сети и поражает другие наземные цели. В это же время она захватывает орбитальные платформы и перенацеливает лэнс-станции. Она начинает систематически уничтожать флот Несущих Слово.

Впервые с момента разрушительного орбитального удара в околопланетном пространстве взрываются и гибнут боевые корабли с алыми корпусами. Крейсеры и баржи детонируют многомегатонными взрывами или приходят в негодность от опустошительных ударов.

Это активная перемена в сражении. Перемена игры. Хесст бы одобрил. Жиллиман бы одобрил.

[отметка: 20.21.30]

На вспомогательном мостике «Чести Макрагге» Марий Гейдж смотрит, как трещат и вспыхивают первые вражеские корабли. Он наблюдает за тем, как с орбитальной сети срываются фосфоресцирующие зеленые и белые лучи, которые поражают корабли Несущих Слово.

Он смотрит на Гоммеда.

— Скажите, пожалуйста, в каком состоянии выходная мощность?

— Сейчас у нас пятьдесят семь процентов, магистр ордена, — отвечает Гоммед. — Достаточно для переноса истребительного отряда Эмпиона.

— Я намерен предпринять более прямые действия. Запустите двигатель и направляйтесь к станции. Поднять щиты.

— Сэр, к нашему корпусу пристыковано три вражеских крейсера.

— В таком случае, полагаю, они пострадают, капитан. Поднять пустотные щиты. После этого сбейте их с нашей кормы.

Титанический флагман запускает щиты. Один из крейсеров сминается, его захватывает пустотное поле, он разрывается по центральной линии и опустошает в космос главные отсеки. Разрушенный остов остается пристыкованным к «Чести Макрагге», а флагман рвется вперед, его раскаленные добела двигатели светятся.

Второй крейсер отваливается, захваты взорваны и рассечены. Прежде чем он оказывается в состоянии стабилизировать свое движение, его начинают разносить на части батареи флагмана.

По третьему раз за разом бьют с близкого расстояния орудия правого борта флагмана. Гейдж отказывается отдать приказ о прекращении огня, пока обращенный к нему бок крейсера не становится пылающей расплавленной преисподней и не обнажаются внутренние палубы.

Казненный крейсер отделяется, светясь, словно уголь, и выпадает из плоскости эклиптики.

[отметка: 20.24.10]

Зал центрального управления горит. Пламя и дым быстро заполняют жилые помещения станции «Зетсун Верид». Тиель и оставшаяся часть истребительной команды поспешно отступают к поперечной сборочной палубе. Они плотно группируются вокруг хромающего раненого примарха.