— Это все решаемо, — произнес Спицын.

— Для Дориных! — заорал он в трубку. — А я Рысев! Короче, если хочешь продолжать — продолжай, но без меня. Это вы там с Кориными сидите и ничем не рискуете, а мне подобная встряска совсем не нужна. Я отзываю своих людей. А если твои бойцы атакуют Аматэру, ко мне они могут не идти. Пусть сами к вам возвращаются.

— Хватит уже этой паники, — начал Спицын. — Мы вместе планировали, что будем делать, и знали, на что идем. И что получим в конце.

— Да ничего мы не получим, — приняв решение и, главное, озвучив его, Рысев стал успокаиваться. — Даже если сумеем нагадить Аматэру, что ты с Тумтайбасовыми делать будешь? Думаешь, они упустят такой куш? Не японцы, так якуты получат схрон. Не мы. Не наша это территория. Зря мы вообще в это дело полезли.

— Алексей… — произнес Спицын.

— Хватит, — прервал его Рысев. — Я выхожу из дела. Дальше действуйте сами.

* * *

Положив трубку, Спицын чертыхнулся. Ну кто бы мог знать, что Рысев банально струсит? Никогда ведь за ним подобного не наблюдалось. Этого скорее от Корина можно было ожидать. Сам Спицын не верил, что Тумтайбасовы начнут войну. Даже мелкие стычки под вопросом. Имперская аристократия вообще неохотно войну начинает. Разве что… Да нет, Виртуозы — дело будущего, а воевать придется сейчас.

Примерно на этой мысли пятиэтажное здание, которое его род арендовал полностью, сотряс взрыв. Сначала возникла растерянность и непонимание, потом осознание и страх, который Спицын тут же начал давить. И лишь в самом конце удивление. Что, черт подери, происходит? Понятно, что их офисное здание подорвали, точнее, судя по звуку, взорвали стену, так как со стороны взрыва ничего, кроме стены, и нет, но кто и зачем? Они кому-то успели перейти дорогу? Но даже в этом случае все произошло слишком неожиданно. Конфликты, ведущие к подобному, не остаются незамеченными.

С последствиями взрыва разбиралась охрана, Спицын только и успел уточнить, что жертв нет, после чего глава службы безопасности офиса принес ему конверт со странным гербом. Спицын никогда его не видел, но сомневаться, чей он, не приходилось, так как под ним было и название рода.

— Мужчина в шлеме, — докладывал глава местного отделения СБ. — Дождался, когда появятся люди, и демонстративно бросил на землю конверт.

— Почему не задержали? — спросил Спицын, разглядывая конверт.

— Он уехал на мотоцикле, — ответили ему. — Стрелять же было не рационально. Это мог быть кто угодно.

Похоже, его пора менять на более умного человека.

— А ты не задумывался, — спросил Спицын, — что после такого тебе должно было плевать, кем он был?

— Прошу простить, господин, — склонил голову мужчина.

Ладно, может, все и удачно вышло. Такая операция не проводится одним человеком, а значит, у мотоциклиста было прикрытие. Ввязываться в городской бой не самая лучшая идея. Открыв конверт, Спицын вынул послание от Аматэру. Простой лист бумаги, на котором была написана всего одна фраза: «Вы действительно хотите войны?»

— Свободен, — произнес Спицын хмуро.

Это точно не Аматэру, что крайне плохо. Японцы… Японец и его люди сидят в Тикси, пусть разведки там как таковой у Рысевых нет, но уж переправку людей куда бы то ни было они бы заметили. Плюс, что у Аматэру, что у тех же Тумтайбасовых просто нет нужных связей, чтобы организовать подобную акцию. Это только звучит просто — взорвать стену дома и убежать, на деле же все гораздо сложнее. И да, если бы это были Аматэру, посланник с конвертом не стал бы скрывать лицо. Нет, ему толсто намекают, что даже здесь, в Москве, у япошки есть те, кто будет за него воевать. Ну или как минимум устраивать такие вот диверсии. Проклятый Патриарх! Насколько же все было бы проще, если бы японец был обычным человеком. Как же бесят аристократы, готовые вилять перед Патриархом хвостиком и способные даже убивать своих соотечественников ради того, чтобы их дочери переспали с чужаком!

В любом случае произошедшее все меняет. Спицын ради, что уж там, неизвестного приза не готов рисковать своими людьми и активами, воюя у себя дома. Вот если бы Аматэру только на Рысевых сконцентрировался… Мечты, мечты.

Взяв в руки телефон, Спицын набрал номер главы рода Кориных и очень скоро узнал, что не он один подвергся нападению. Оказывается, в ограду родового особняка Кориных прилетела граната из РПГ-7, который демонстративно бросили после выстрела. Ну и конверт, прижатый к земле гранатометом. Нагло, крайне нагло, зато без жертв. Корин был категоричен так же, как и Рысев, даже больше, так как, в отличие от Рысева, только приблизительно знал, что получит от этой авантюры. Деньги, понятное дело, может, какую-то боевую технику, а дальше только догадки и ради этого он был не готов воевать.

Что ж, они хотя бы попытались.

Это, конечно, не политика, которая еще незаметней, но именно так дела и делаются. Жители Тикси продолжают жить и не подозревают, что их городок чуть не стал эпицентром разборок пяти родов. А сколько войн предотвращено так же тихо? За столом переговоров. Тут переговоров не было, тем более общего стола, за которым сидели стороны, но результат похожий. Диверсантам оставалось пройти метров пятьсот до точки невозврата, когда я больше не смог бы рисковать судном, и мне пришлось бы отдать приказ на их устранение. Жалкие пятьсот метров их отделяли от смерти, когда часть противников отделилась, направляясь в обратную сторону. Остальные замерли на своих местах и через двадцать четыре минуты направились вслед за своими товарищами. Хотя вряд ли их можно назвать товарищами. Вообще, судя по всему, это был отряд, состоящий как минимум из двух частей. Представителей двух родов. Как минимум двух, но лично я думаю, что там были бойцы трех родов.

А уже через пару дней ко мне с извинениями приехал представитель Рысевых.

— И естественно, — произнес он под конец своей речи, — мой род более никак не участвует в этой авантюре. Я еще раз приношу искренние извинения от лица рода. Жадность помутила наш рассудок, но, смею заметить, мы вовремя одумались.

Ага, после осознания реальной возможности потерять дорогущий, действительно дорогущий завод. Который, к слову, построил еще клан Дориных, а не они. Так что далеко не факт, что Рысевы смогли бы его отремонтировать. Тут ведь не только в деньгах дело.

— Вы, господин Рысев, понимаете, что теперь ваш род у меня в долгу? — спросил я, сидя за своим столом.

Пауза была небольшой, практически незаметной, но он точно чертыхнулся про себя, надеясь, что я не стану делать их должниками. Пусть я уже совершеннолетний, но мой возраст по-прежнему иногда сбивает людей с толку.

— Естественно, — склонил он голову.

Утверждать, что именно такие мысли бродят у него в голове, я, конечно, не могу, но очень на то похоже.

— В таком случае, — произнес я, — я принимаю ваши извинения. И передайте вашим партнерам, что у моего рода очень хорошая память. Поводов для войны нет, но мне не понравилось, как они ведут дела.