тяготиться бездействием и решил дать на другой день битву. Когда наступила ночь, к афинской страже подскакал на коне македонский царь Александр и потребовал встречи с военачальниками. Военачальники, узнав об этом, тотчас последовали за стражами. Когда они прибыли, Александр сказал им: «Афиняне! В доказательство моей преданности я хочу сообщить вам вот что: Мардоний решил пренебречь предзнаменованиями и на рассвете начать сражение. Будьте готовы к битве! Если же Мардоний станет откладывать нападение, то терпеливо ждите: ведь у персов осталось продовольствия всего на несколько дней». После этих слов он ускакал назад к своему отряду.

Утром Мардоний двинул на эллинов свою конницу. Всадники обстреляли их строй и засыпали источник Гаргафию. В таком тяжелом положении (войско оставалось без воды, – ведь к Асопу персы давно никого не подпускали, – и без продовольствия, поскольку обозная прислуга, отправленная за ним на Пелопоннес, была отрезана персидской конницей и не могла пробраться в стан) военачальники эллинов собрались на правом крыле у Павсания обсудить сложившуюся ситуацию. На совете было решено перенести стан а местность, именовавшуюся Остров, которая располагалась неподалеку и была хорошо снабжена водой. Договорились двинуться во вторую стражу ночи, так чтобы персы не заметили выступления и не выслали в погоню конницу.

После этого эллинам пришлось весь день выдерживать непрерывные атаки варваров. С наступлением темноты нападения прекратились, и был дан приказ к выступлению. Однако тут все пошло совсем не так, как предполагал Павсаний. Большинство греческих отрядов, радуясь, что ускользнули от вражеской конницы, устремились не к Острову, а под стены Платей. Здесь располагалось глубоко чтимое беотийцами святилище Геры, у стен которого и разбили лагерь.

Павсаний этого не знал и считал, что войско направляется в назначенное место. Когда большинство союзников ушло, он велел лакедемонянам взять оружие и присоединиться к остальным. Все начальники отрядов, кроме Амомфарета, с готовностью подчинились его приказу. Что касается Амомфарета, то он не присутствовал ранее на совете и теперь изумлением смотрел на происходящее.

Бегство греков перед лицом неприятеля казалось ему позором. Амомфарет объявил, что никогда не покинет своей позиции и не опозорит Спарту. Раздосадованный Павсаний велел лаконскому войску остановиться. Между военачальниками разгорелся ожесточенный спор.

Из-за этих проволочек отход лакедемонян задержался почти что до утра. Наконец они снялись с места и двинулись по холмам в направление Острова. Афиняне также начали отступление, но только по равнине. Очень скоро оба войска потеряли друг друга из виду. Между тем наступил рассвет. Мардоний увидел уходящего врага, поспешно поднял свою армию и бросился в погоню. Вот так получилось, что битва при Платеях началась в полном беспорядке – армия греков, разъединенная на части, находилась на марше и не имела общего начальства. Но с другой стороны, персы кинулись в бой с такой поспешностью, что сразу нарушили строй. Мардоний, желая догнать убегавших, как он думал, эллинов, забыл о всякой осторожности – покинул равнину и устремился на холмы. А ведь именно здесь греческая фаланга была несокрушима в обороне и могла уверенно действовать против конницы.

Атакованный врагом, Павсаний послал всадника к афинянам с приказом идти к нему на помощь. Афиняне выступили навстречу персам. Однако уже по дороге на них напали выстроенные против них эллины из стана царя. Афиняне не могли помочь спартанцам, поскольку им самим пришлось выдерживать натиск противника. Лакедемоняне и тегейцы остались одни и приготовились к битве. Персы, сомкнув свои плетеные щиты, беспрерывно осыпали их градом стрел. В это время эллины несли значительные потери. Но когда дело дошло до рукопашной, ситуация переменилась. Вообще-то, персы не уступали грекам в отваге и телесной силе; у них не было только тяжелого вооружения и умения сражаться в правильном строю. Они кучами устремлялись на спартанцев, хватались за длинные копья гоплитов и ломали их, но при этом сами гибли тысячами.

В том месте, где находился Мардоний во главе отряда из 1000 самых храбрых воинов, персы сильнее всего теснили лакедемонян. Пока Мардоний оставался в живых, варвары держались стойко и, храбро защищаясь, умертвили много спартанцев. Но когда Мардоний пал, сраженный кем-то из пращников, и был перебит весь отборный отряд его телохранителей, остальные персы повернули назад. Они в беспорядке бежали через холмы, через реку Асоп, через равнину к своему стану. Лакедемоняне упорно преследовали их. Перед лагерем им пришлось задержаться, так как он был обнесен деревянной стеной с башнями. Но тут подоспели опытные в осадах афиняне. Стена была разрушена, греки ворвались в лагерь и перебили большую часть варваров. Что до союзников персов из числа греков, то они сражались неохотно. Только беотийцы бились во всю силу и показали себя далеко не трусами.

После погребения павших при Платеях эллины решили на совете идти на Фивы. На одиннадцатый день город был осажден, а на двадцатый – капитулировал. Павсаний велел схватить всех сторонников персов, отправить в Коринф и там казнить.

6. Битва при Микале. Афинский морской союз

1) Афиняне отстраивают стены

В 479 г. до Р.Х., сразу после отступления варваров из Аттики, афиняне перевезли с Саламина женщин и детей и стали отстраивать свой разрушенный город. Начали они с окружной стены, от которой сохранились лишь незначительные остатки. Узнав, чем занимаются афиняне, лакедемоняне отправили к ним послов с предложением отказаться от своей затеи. Ведь, хотя лакедемоняне считались тогда союзниками афинян, их взаимное недоверие продолжало сохраняться. Спартанцы опасались новоявленного морского могущества афинян и отваги, проявленной ими в войне с персами. Им гораздо спокойнее было видеть Афины неукрепленными и открытыми для ударов их мощной сухопутной армии.

Впрочем, откровенно признаться в этом спартанцы не могли. Поэтому их послы в оправдание своих слов ссылались совсем на другие причины. «Афиняне! – говорили они, – война в самом разгаре. Не сегодня, так завтра царь может вновь вторгнуться в Элладу. Для всех нас будет лучше, если он не найдет для себя здесь никакого опорного пункта (вспомните, как много хлопот доставили нам Фивы!) Между тем для эллинов таким опорным пунктом станет укрепленный нами Пелопоннес. Оставьте поэтому строительство своих стен и лучше помогите нам разрушить стены вокруг всех остальных городов за пределами Пелопоннеса. Таким образом мы сумеем лучше подготовится к грядущим невзгодам».

Так хитро говорили послы лакедемонян, но их слова, конечно, не могли ввести афинян в заблуждение. Они сразу поняли, что спартанцы хотят воспользоваться их несчастьем для того, чтобы одним владеть всей Элладой. Однако открыто отвергнуть их предложение они тоже не могли. Пелопоннесцы были в то время сильны как никогда и могли силой навязать свое требование.