Наиболее важным и наиболее ценным наследием иудаизма XII в. для нееврейской Европы была Каббала. Эта интеллектуальная форма мистицизма, чьи начала теряются в далекой Античности, впервые проявилась в Провансе. Оттуда она распространилась во Францию и Испанию и приобрела значительное влияние начиная с эпохи раннего Возрождения и впоследствии. Гуманисты и представители созерцательной философии, включая Рейхлина, Пико делла Мирандола, Якоба Бёме и других, находили ее просто неотразимой.

Изгнанные из Англии, вынужденные жить в стесненных условиях коммун во Франции и Германии, евреи сохранили относительную свободу в Италии, и не только в Риме, где они были под защитой пап. Отчасти наблюдался даже ренессанс интеллектуальной жизни евреев в Италии, чему, несомненно, способствовала более свободная атмосфера страны. В Риме родился Иммануэль Римский (около 1270–1335), «средневековый Гейне», поэт, автор множества эпиграмм и поклонник Маймонида. Главным центром еврейской учености была Падуя, где царил строгий талмудизм, пришедший из Германии и нашедший здесь для себя почву и приобретший многих сторонников, как ранее это произошло в Испании. Падуя была также городом родившегося на Крите философа Элияху Дельмедиго (около 1460–1497), который преподавал в университете под протекцией Венецианской республики и был наставником молодого Джованни Пико делла Мирандола. Название его небольшого трактата «О ценности человека» указывает на главный вопрос европейского гуманизма.

Необычно, что только две женщины-еврейки знакомы современной публике, и можно подумать, не случайно ли это. В Англии это прекрасная еврейка, выдуманный персонаж романа «Айвенго»; в Германии – «еврейка из Толедо», реальное историческое лицо, главная героиня в одноименной пьесе австрийского драматурга Франца Грильпарцера.

Положение женщины в Средневековье в общем ключе определить гораздо сложнее, чем положение евреев. Статус женщины не имел такого единообразия, все зависело от ее социального положения в обществе, от времени и места. Но уже на исходе Средних веков твердо сложилась одна социальная аксиома, которая просуществовала еще значительное время: «Голос женщины не имеет значения в общественных вопросах». Всем известны слова апостола Павла: «Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит». Закон был на стороне мужчины, именно мужчина был главным авторитетом в семье, в обществе и государстве. Прошло время, когда великие правители-женщины, аббатисы, патронессы куртуазного общества и поэтессы влияли на людей своего поколения.

Несколько иллюстраций из французской истории помогут показать, до какой степени упала роль женщины. Во время господства Меровингов выделялись женщины сильного, волевого характера. Так, можно привести в качестве примера властолюбивую королеву франков Брунгильду (умерла в 613 г.), которая не была в этом отношении единичным явлением. Бертрада Лаонская, мать Карла Великого, и Хильдегарда, его третья жена, были женщинами огромного влияния, в то время как королева Юдифь, жена Людовика I Благочестивого, была тверже и решительнее своего мужа, имея имя, достойное великой апокрифической героини. В распрях и войнах последующих столетий, когда монархия была слаба, а бароны могущественны, вдовы, имевшие явно сверхчеловеческую силу, часто боролись за сохранение наследства для своих детей, защищая его от грабительских покушений со стороны жадных феодалов. Несмотря на то что в IX в. церковный совет диоцеза Нанта запретил женщинам посещать политические ассамблеи, имеются свидетельства, что в одной южной области Франции женщины приняли участие в выборах муниципального руководства коммуны. Начиная с XI в. в этой местности существовало, вероятно, отчасти равенство полов. Еще позднее, в 1308 г., некоторые женщины Турени участвовали в выборе депутатов в провинциальную ассамблею сословий в Туре. Городская хартия Бомона, которая служила образцом для более пятисот небольших городов Шампани и Восточной Франции, предоставляла жене продавца право на участие в продаже товаров или иной собственности.

В XII–XIII вв. во Франции во власти находились великие женщины. Алиенора Аквитанская, императрица Матильда и Бланка Кастильская – их имена сразу приходят на память. Эту эпоху правления женщин открывает Матильда, жена Вильгельма Завоевателя, которая твердо правила Нормандией, в то время как ее муж находился в Англии. Затем была Эрменгарда, графиня Нарбонна, которая правила в своих владениях и командовала войском на протяжении 50 лет, а также стояла во главе французской роялистской партии в Южной Франции, противодействуя англичанам, то есть содействуя благородной Жанне д’Арк. Эрменгарда несколько раз была замужем, но ни один ее муж не принимал участия в управлении. Она вела многочисленные войны, обороняя свои владения. Слыла покровительницей трубадуров и защитницей церкви и имела широкую известность как арбитр и судья в сложных вопросах феодального права.

Когда Филипп Август вел борьбу за объединение страны под своим владычеством, большими по площади частями страны управляли женщины. Это были Алиенора Аквитанская; Алиса де Вержи, регент Бургундии; графини Мари и Бланш в Шампани, где они способствовали организации ярмарок и развивали городские поселения. Фландрией, другим крупным центром экономической активности в Северо-Западной Европе, за овладение которой велись войны, в течение 73 лет правили женщины. Сначала это была Жанна (1205–1244), а вслед за ней ее сестра Маргарита II (1244–1278), которая смогла восстановить страну после разрушительной войны. Маргарита считала себя вассалом французского короля и германского императора. Она была первым правителем, кто сделал французский язык официальным языком ее канцелярии. Это произошло в 1221 г.; в Париже французский приобрел подобный статус только несколькими годами позже в правление Людовика IX. Развитие национальных языков, можно сказать, во многом заслуга женщин.

Бланка Кастильская, королева Франции, оставила след в каждой области общественной жизни страны в первой половине XIII в. О том, что она была регентом при своем сыне, будущем короле Людовике Святом, уже было сказано ранее. Она выступила защитником евреев и с поддержкой бедных слоев простого народа. Ближайшие советники Людовика францисканцы убедили его в необходимости проведения новой несправедливейшей политики в отношении еврейского населения. В его правление состоялись первые публичные сожжения Талмуда. Когда некоторые евреи обратились с жалобой на несправедливые действия в королевский суд в Париже, их приняла королева-мать; она рассудила их с большей мудростью и пониманием, чем ее сын, находившийся словно в некоем помешательстве. Бланш выступила защитницей бедняков, о чем рассказывает французский хронист, который похвалил ее за защиту простых людей от жестокости крючкотворов-чиновников. Капитул кафедрального собора Парижа приговорил к тюремному заключению большое число арендаторов из деревень Орли, Шатенэ и других мест за их отказ заплатить специальный налог. Королева пришла лично и открыла двери тюрьмы и отпустила всех людей на свободу, мужчин, их жен и детей, которые уже задыхались от невыносимой духоты.

Наследницей Бланки стала ее невестка Маргарита Прованская, хотя между ними не было особой близости. Женщина невероятной силы и мужества, мать одиннадцати детей, Маргарита заставила своего сына Филиппа, наследника трона, дать