И вот меня подводят к Грицу, который, даже несмотря на перевязанную руку, не поехал вместе со всеми в больницу.

— Этот… юноша, — произнес полицейский, косясь на меня, — утверждает, что совладелец данного клуба. Вы можете это подтвердить?

— Да, — кивнул парень устало. — Это Сакурай-сан.

— Прошу вас… — блин как его там, а неважно, — полицейский-сан, дайте нам пять минут наедине поговорить.

— Парень, — произнес тот в ответ нравоучительно, — ты, похоже, не понимаешь…

— Пожалуйста! — надавил я на него Голосом. — Дайте нам пять минут.

— Кхм, — кашлянул тот. — Ну, разве что пять минут.

И дождавшись, когда тот отойдет, задал самый главный для меня в тот момент вопрос:

— Кто?

И он начал перечислять. Имя за именем. Шестнадцать парней из двадцати, остальные все ранены. Царапинами и синяками отделался лишь Казуки. Шотган… при смерти. Тетя Наташа — мертва.

* * *

Это самая дерьмовая Золотая неделя в моей жизни. А ведь эта самая жизнь только начинается. Страшно подумать, что меня ожидает впереди. Сейчас я сидел возле опутанного проводами и трубками Шотгана, который вот уже сутки не выходит из комы. Сидел и боялся. Боялся того момента, когда он очнется и спросит меня: что с ней? Уверен, это будет его первый вопрос. А еще я боялся, что он очнется, когда я буду в другом месте, и этот вопрос он задаст кому-нибудь другому. У меня даже появлялась крамольная мысль, что я не хочу, чтобы он очнулся. Боже, за что ты их так? Что они сделали такого, что ты отобрал у них все. Любовью всей его жизни, вот кем была Наталья для Хонды. А без нее у него и жизни не будет. И виноват в этом я. Я их познакомил, и я их подставил.

Тетя Наташа погибла от взрыва гранаты, закрыв собой подстреленного незадолго до того Шотгана. Уже тогда он был без сознания. Остается только благодарить бога, что к моменту нападения девчонки, работающие в клубе, разбежались по домам. А вот Шотган, Наталья и Казуки задержались. Какого хера, черт побери, я не настоял о временном закрытии клуба?! Какого хера я хотя бы Казуки оттуда не забрал?! Как же хочется матюгнуться, господи. В бою участвовали все. Абсолютно. Мужчины стреляли, тетя Наташа работала за санитарку, благо аптечки у нас там были первоклассные. А Казуки подносил боеприпасы, перезаряжал магазины и иногда постреливал. Точнее под конец он только этим и занимался. Когда только он и Грицу оставались на ногах.

Полчаса! Долбанные полчаса полицейские машины оставались неподалеку от клуба, не подпуская к нему людей. Неблагожелательный район, да. Выступили только тогда, когда к ним подкатил спецназ. Который тоже, походу, не спешил. А знаете, что самое забавное? Нападавшие успели уйти. И не просто уйти, а вместе со своими трупами. Вот и думай после этого — кто напал на клуб? Змей? Ну, тогда я несколько ошибся в профессионализме его людей. Хотя все на него указывает. Нанял сучонок наемников, те и обделали все тихо. В смысле, без следов к самому Змею. Акеми и предъявить-то ему нечего. Я, мол, без понятия, кто там шалил на твоей территории. Если раньше определенный шанс на то, что он выживет, убежав, был, для меня главным его силы было разбить, то теперь такого шанса у него нет. Если надо, к Кенте на поклон пойду, но разыщу эту тварюшку. Впрочем, я не обираюсь доводить до его побега.

После того, как все закончилось, доброхоты из полиции отправили парня домой к отцу. К тому самому, что за все это время так и не вспомнил о сыне. А ведь найти его не составляло труда, как минимум школу он не менял. Парень же, стальные потроха, вместо того, чтобы сбежать хотя бы обратно в клуб, благо кто-то из моих людей там должен был находиться, оставался дома. Ровно до того момента, как я пришел за ним. Помятый, весь в синяках, видевший своими глазами смерть человека, который за короткое время сумел заменить ему мать, открыв дверь, задал всего один вопрос. Придется ли ему переждать какое-то время здесь, или я заберу его прямо сейчас? Дурацкий вопрос, как по мне. Надо с ним уже, наконец, поговорить. Дать ему выплакаться. Нельзя такое держать в себе. Не в его возрасте. Но я не психолог, вот и не сообразил сразу. А сейчас он сидит рядом со мной, и только господь бог знает, что за мысли крутятся у него в голове. Но я не смог отказать ему в посещении Хонды.

— Пойдем, малыш, — обратился я к парнишке.

— А можно я…

— Казуки, от того, что ты здесь сидишь, ему лучше не станет. Не лучше, не хуже.

— Но он может очнуться в любой момент, — произнес он тихо. — А тут никого…

— Может, — потрепал я его шевелюру. — Но вряд ли сегодня. Пойдем. У нас с тобой еще есть дела.

— Дела? — удивился он. — У нас? То есть и у меня?

— Конечно. — Уж я найду тебе работу. — Но для начала тебе надо прийти в себя.

— Со мной все в порядке, — произнес он, опустив голову. — Одни царапины… — сказал он совсем уж тихо.

— Вот-вот. Запомни, парень, во всем и всегда надо искать плюсы, как бы хреново тебе не было. Так же как и…

— Да какие тут плюсы, — всхлипнул он, но сдержался.

— Пойдем. Не то здесь место, чтобы такие разговоры вести. Пойдем, — подтолкнул я его в сторону выхода из палаты.

Надо бы найти цель для парня. Хотя бы ближайшую. Вот только я не представляю какую. Думай, Макс, думай.

— А я могу завтра сюда прийти? — спросил Казуки в коридоре.

— Не знаю, малыш, как получится. Я же говорил — у нас дела. Но думаю, мы найдем время.

— Какие еще дела могут быть у меня? — проворчал он раздраженно.

— Давай дойдем до машины. Там и поговорим.

— Боитесь шпионов? — усмехнулся он.

— После такого громкого дела? Нет, не боюсь, — улыбнулся я. — Предполагаю.

— Серьезно? — удивился он.

— Очень маловероятно, да и разговор не секретный, но шанс есть. Впрочем, причина в другом, — не удержался я от паузы, которую так не люблю.

— Какая? — парень на этот счет не заморачивался и задал вопрос почти сразу.

— В машине удобней.

На что он насупился и не произнес ни слова за весь оставшийся путь до машины. На стоянке нас ждала не только моя личная машина, но и Ауди охраны, которую мне навязали, как они думали, Курода со Святовым. На самом деле я не возражал, с чего бы? Это же не конвоиры, а помочь и правда могут. Причем не только с охраной. «Принеси-подай» еще никто не отменял.

Казуки продержался ровно до того момента, как мы вырулили с парковки.

— Сакурай-сан, — всего одно слово и суффикс, но именно про такой тон говорят — канючит, — что там за дело, а?

— Как я уже говорил, во всем надо искать плюсы. И хоть наша с тобой ситуация к этому не располагает, мы попытаемся.

— Я не вижу ни одного плюса, — буркнул Казуки.

— Значит, что тебе повезло, иметь такого взрослого и умного товарища как я.