Этот последний переворот совершился тем быстрее, что женщина, называвшая себя леди Фаунтлерой, оказалась далеко не столь умной, какой ей следовало бы быть. Прижатая к стенке вопросами мистера Хевишэма о ее замужестве и рождении сына, она заметно путалась в ответах, чем возбудила в нем сильные подозрения. Потом она стала сердиться и в порыве гнева проговорилась еще больше. Все ее недомолвки, противоречия и ошибки касались ребенка. Казалось несомненным, что она была замужем за Дэвисом, лордом Фаунтлероем, потом разошлась с ним и получала от него содержание с условием жить отдельно; но мистер Хевишэм нашел, что ее рассказ о рождении ребенка в Лондоне недостоверен. Как раз в это самое время он получил письма от нью-йоркского адвоката и от мистера Гоббса.

Какое это было потрясающее известие: мистер Хевишэм и граф весь этот вечер просидели в библиотеке, не переставая обсуждать дело.

– После моего третьего свидания с нею, – говорил мистер Хевишэм, – я начал сильно сомневаться, правдивы ли ее показания. Ребенок казался старше, чем она утверждала, и она заметно путалась, говоря о времени его рождения, хотя старалась потом поправить свою ошибку. Содержание писем из Америки подтверждает мои подозрения. Всего лучше выписать обоих братьев Типтон, не говоря ей ни слова, и внезапно сделать очную ставку с ними. В общем, она очень неловкая интриганка, и я полагаю, что, увидев их, она смутится и тотчас же выдаст себя.

Так и случилось. Ей, конечно, ничего не сказали о письмах из Америки. Мистер Хевишэм всеми силами старался даже усыпить ее подозрения, уверяя при свиданиях, что он особенно занят расследованием ее дела. Она действительно стала чувствовать почву под ногами, воспрянула духом и сделалась необыкновенно заносчивой.

Но в одно прекрасное утро, когда она сидела у себя в гостинице, строя великолепные планы на будущее, ей доложили о приезде мистера Хевишэма. Вместе с ним в комнату вошли еще трое: юноша, здоровенный мужчина и граф Доринкорт.

Она вскочила со стула и вскрикнула от ужаса. Этот крик вырвался у нее непроизвольно, она не успела сдержать себя. Она никак не ожидала увидеть этих двух свидетелей, воображая, что они находятся за тысячу миль от нее. Дик рассмеялся.

– А, здравствуй, Минна! – сказал он.

Высокий мужчина, который был не кто иной, как Бен, молча смотрел на нее.

– Знаете ли вы ее? – спросил мистер Хевишэм, глядя то на него, то на нее.

– Знаю, и она меня знает, – ответил Бен.

С этими словами он повернулся к ней спиною и отошел к окну, точно вид ее был ему противен. Тогда Минна, видя себя изобличенной, окончательно вышла из себя и пришла в страшную ярость, бранилась, кричала и топала ногами. Дик скалил зубы, но Бен продолжал стоять у окна и не произнес ни одного слова.

– Я могу идти к присяге и привести дюжину свидетелей, которые признают ее, – обратился он к мистеру Хевишэму. – Отец ее простой человек, но безусловно порядочный. Мать же ее умерла, но была такая же гадкая женщина, как и она, зато отец ее еще жив; он достаточно честен, чтобы стыдиться ее, он может порассказать о ней и подтвердить наш брак.

Тут он вдруг сжал кулаки и повернулся к ней.

– Где ребенок? – спросил он. – Я его беру с собой!

В эту минуту дверь в соседнюю комнату немного приоткрылась, и оттуда выглянул маленький мальчик, привлеченный, вероятно, громкими голосами. Он не был особенно красив, но у него было такое же доброе лицо, как у Бена, и на подбородке виднелся большой треугольный шрам.

Бен подошел к нему и, взяв за руку, воскликнул:

– Ну, и о нем я могу дать присягу… Том, я твой отец и беру тебя с собой. Пойдем! Где твоя шапка?

Мальчик указал на шапку, лежавшую на стуле, и, по-видимому, был очень рад, услышав, что уезжает от матери. Он уже привык к разным случайностям и даже не удивился, когда незнакомый человек объявил ему, что он его отец. Он столь же мало противоречил женщине, которая несколько месяцев тому назад приехала туда, где он воспитывался, и неожиданно объявила ему, что она его мать.

Бен с ребенком направился к дверям.

– Если я вам понадоблюсь, – сказал он мистеру Хевишэму, – вы знаете, где меня найти.

Он вышел из комнаты, держа ребенка за руку, и даже ни разу не взглянул на жену. Она же была бледна как смерть и с трудом сдерживала злобу, между тем как граф спокойно разглядывал ее через пенсне, которое он вскинул на свой орлиный нос.

– Успокойтесь, моя милая, – сказал ей мистер Хевишэм, – если вы не желаете попасть в тюрьму, ведите себя прилично.

В его тоне она уловила такие ноты, что, очевидно, сочла более благоразумным поскорее убраться. Она злобно посмотрела на него, прошмыгнула в соседнюю комнату и изо всех сил хлопнула дверью.

– Она больше не станет нас беспокоить! – заявил мистер Хевишэм.

Он был прав. В тот же день она уехала из гостиницы в Лондон и с тех пор пропала без вести.

Граф после этого визита сейчас же сел в карету.

– В Корт-Лодж! – приказал он Томасу.

– В Корт-Лодж, – передал Томас кучеру, садясь подле него на козлы. – Ну, можете поверить мне, дела приняли неожиданный оборот, – тихо прибавил он.

Цедрик как раз был у матери, когда экипаж остановился у Корт-Лоджа.

Граф без доклада вошел в гостиную. Он казался как будто выше ростом, глаза его горели, он даже помолодел…

– Где лорд Фаунтлерой? – спросил он.

Миссис Эрроль, слегка покраснев, пошла ему навстречу.

– Так ли это, милорд? – удивилась она.

Граф взял ее руку, удерживая в своей.

– Да! – ответил он и, положив другую руку на плечо Цедрика, прибавил повелительным голосом: – Фаунтлерой, спроси маму, когда она переедет к нам в замок?

Мальчик бросился на шею матери и крепко обнял ее.

– Чтобы жить всегда с нами?! – радостно воскликнул он.

Граф посмотрел на миссис Эрроль, а она посмотрела на графа. Его сиятельство говорил совершенно серьезно. Он решил, не теряя времени, уладить это.

– Вы действительно этого желаете? – спросила она со своей милой, нежной улыбкой.

– Да, желаю, – категорически заявил граф. – Нам всегда недоставало вас, только мы этого не сознавали. Мы надеемся, что вы переедете к нам.

Бен вместе со своим мальчиком возвратился в Калифорнию, где занимался скотоводством.

Перед самым отъездом мистер Хевишэм сообщил ему, что граф не отпустит его с пустыми руками, желая обеспечить мальчика, чуть было не сделавшегося лордом Фаунтлероем, и вместе с тем дать возможность самому Бену приобрести независимое положение в Калифорнии. Ввиду этого он дает ему достаточную сумму денег, чтобы купить на имя мальчика ферму и разводить в ней скот, чем до совершеннолетия сына будет за приличное вознаграждение заведовать Бен. Впоследствии Том вырос в хороших условиях, превратился в честного и порядочного человека и своим безукоризненным поведением вознаградил отца за его тяжелую жизнь в молодости.