Я придумал девиз, который мы сначала шутливо, а потом вполне серьёзно скандировали, меняя местоимения в зависимости от того, кто произносил его. Бэнди восклицала: «Мои отходы – мои доходы!» А я повторял, лаская Бэнди: «Твои отходы – мои доходы!» Иногда мы распевали дуэтом: «Наши отходы – наши доходы!»

Деньги, которые Бэнди зарабатывала, продавая своё дерьмо, были значительно легче добываемые, чем она могла бы заработать, продавая своё тело, и поэтому оказывалось, что самое ценное в женщине – это то, о чём мечтают феминистки и романтичные натуры – это не её половые органы, а то, что находится у женщины внутри.

В нашем деле женские бёдра не были средоточием половых органов, а собранием мест слива и сброса.

Когда мы с Бэнди приезжали в «Желание», мы парковались на специально отведённом для нас месте позади здания, и каждый раз мы вспоминали, что именно здесь началось наше благосостояние и, вполне возможно, любовь.

В баре и салоне уже поджидали Вэнди её первые клиенты, они не знали друг о друге, но каждый хотел быть первым, надеясь, что он получит большую порцию – никто не знал о чрезвычайных способностях Вэнди и о моей помощи ей в этом важном предприятии.

Джерри встречал нас радостным приветствием, и мы шли в кафельную комнату, чтобы проверить чистоту и работу водяного и вентиляционного оборудования. Температура пола должна была быть чуть выше температуры тела, но не слишком горячей, вентиляционная система не должна была чрезмерно шуметь, музыкальное сопровождение действа должно было быть включено, но самым важным была подсветка в стульчаке – клиенты требовали предельной яркости, чтобы видеть в мельчайших деталях процесс, за который они так щедро платили.

Вэнди использовала минимум косметики, поскольку клиенты устремлялись не к её лицу – больше всего она обращала внимание на прыщики, которые иногда появлялись на её ягодицах, и с ними она боролась беспощадно.

Затем мы проходили в смежную комнату, где я проводил время, поджидая, когда Вэнди, частично опорожнённая, являлась ко мне за новой порцией спермы и её дополнительного оргазма, который, помимо денег, вдохновлял её на следующий раунд.

Наше совокупление до первого клиента, первое в этот день, было самым нетерпеливым: Вэнди доставала из шкафчика, где она хранила набор вибраторов, свой любимый, самый мощный, который добирался своей дрожью и до меня сквозь всю её плоть, отделяющую мой хуй от вибратора. Мы кончали оба за минуту и потом лежали, лаская друг друга, в то время как моя сперма начинала действовать. Поцеловав меня на недолгое прощанье, Вэнди удалялась в кафельную комнату. В двери был сделан глазок, в который я мог наблюдать за тем, что там происходило.

Новому клиенту сообщалось, а регулярные уже знали, что Вэнди еле сдерживается и готова опорожниться каждую секунду, и потому они не должны тратить время на разговоры или пытаться ласкать Вэнди, что не входит в её услуги, а прямо ложиться под неё и ловить каждое мгновенье, то есть каждый кусочек. Как правило, те, что хотели её дерьма, также хотели и её мочи, за что бралась дополнительная оплата, а Вэнди и здесь научилась дозировать порции своей жидкости. К счастью, работа её мочевого пузыря не требовала моей дополнительной стимуляции – вполне достаточно было арбузов, которые поджидали нас во льду в комнате. Пиво Вэнди не употребляла на работе, чтобы не опьянеть и не потерять контроль над своими дозирующими функциями.

Для упрощения процедуры клиент сразу ложился под отверстие в стульчаке той частью своего тела, на которую должно было пасть дерьмо. Часто это была его пасть, но нередко он сначала принимал первую порцию на грудь, а потом перемещался лицом под следующую.

Когда клиент принимал позицию под стульчаком, Бэнди выходила из моей комнаты и усаживалась на стульчак, предварительно растянув свои прекрасные ягодицы, чтобы как можно больше открылся для обозрения её анус. Клиент, мгновенно входивший в раж, начинал требовать больше, но Бэнди медлила, давая ему размазать по себе или вылизать то, что пало, – две любимые манипуляции клиентов. Если клиент соглашался на дополнительную оплату, он получал желаемое, но многие удовлетворялись на втором куске.

Я умилялся, глядя, какими маленькими порциями она научилась выпускать своё содержимое.

Таким образом, Бэнди никогда не видела лица своего клиента до начала процедуры, чтобы не провоцировать себя на большее, когда гость оказывался красивым мужчиной.

Первые дни работы Бэнди встречала гостя и лишь потом усаживалась на стульчак, но однажды я увидел, как Бэнди прониклась желанием, глядя на тело красивого мужчины лет тридцати пяти, который жадно поедал каждую частицу, из неё исходящую. Бэнди сошла со своего стульчака и, встав над ним на колени, отсосала его, пока он пытался просунуть свой язык ей в кишки, а Бэнди выдала ему лишнюю порцию и не взяла с него денег.

Это произошло до того, как Бэнди узнала, что в двери по моей просьбе установили тайный глазок, и была возмущена, когда я рассказал ей, что видел происшедшее. Она оскорбилась тем, что я не выказал никакой ревности, а выразил своё недовольство лишь как деловой партнёр тем, что она своё дерьмо раздаёт бесплатно, тогда как она должна выжимать из него все возможные деньги, ибо у нас здесь прежде всего деловое предприятие, а не место для разведения любовных шашней. Конечно, я испытал ревность, наблюдая за её жадным отсасыванием, но не хотел показать виду и лишь с особой страстью еб её в зад, когда она пришла ко мне, опустошённая, после этой эскапады, чтобы получить дополнительную дозу слабительного, замешенного на оргазме, который она мечтала бы получить от красавчика-клиента.

Бывали случаи, когда и я давал Бэнди причины для ревности: однажды я, поджидая её в комнате, не удержался и кончил в рот одной из бордельных студенток, которая помогала мне предстать в возбуждённом состоянии к моменту прихода Бэнди за очередной дозой слабительного. Условием Вэнди было – чтобы я кончал только в неё, пользуясь студентками лишь для поддержания эрекции. А тут, когда Вэнди распахнула дверь, она оказалась свидетельницей моего оргазма.

В ту ночь, когда она застукала меня на разбазаривании семени, мы возвращались с работы поздно. Дорога была тёмной, и позади нас виднелись две фары едущей за нами машины.

– Смотри, – сказала Вэнди, – сзади машина какая-то странная – у неё расстояние между фарами меняется.

– Ты просто слишком эмоциональна, – сказал я, намекая на её недавнюю реакцию, но на всякий случай взглянул в зеркало заднего вида. И действительно, две фары то слегка сближались, то слегка отдалялись друг от друга. Но потом вдруг фары отдалились на большое расстояние, и одна оказалась слева от нас, а другая – справа.

– Видишь? – дрожащим от страха голосом произнесла Вэнди.

Тут мы увидели, что нас с двух сторон, в нарушение правил, обогнали два мотоцикла.

– Вот твои чудеса, – со смехом сказал я, – обман зрения.

– Не люблю никаких обманов, – с чувством сказала Вэнди, – ты ведь был недоволен, когда я бесплатно опорожнилась на того клиента и помогла ему кончить. Твоя сперма – тоже часть нашего бизнеса, и ты не смеешь тратить её не на меня.