Какой уж там вызов… — подумала Рхиоу. — Что теперь будет?

По крайней мере магический свет разгорелся немного ярче. Близость Одинокой Силы подавляла любую магию, кроме ее собственной, но вновь обретенная сила Сиффхи еще не обрела устоявшуюся форму, и Саррахх не удавалось с ней справиться. Сиффха питала Арху энергией, и он не давал огоньку угаснуть. Рхиоу взглянула на Хаффа и сказала:

— Сейчас или никогда, родич. Сделай все, что сможешь.

Хафф тоже посмотрел на Рхиоу и сделал шаг вперед.

— Аухла, — воскликнул он, — я никогда не желал ее! Ты меня слышишь! Мне она не нужна! Мне нужна только ты! Напрасно ты это затеяла… Изгони из своего сердца Саррахх, иначе все, над чем мы работали, пойдет прахом!

Рхиоу отчаянно пыталась использовать одно заклинание за другим, но все было бесполезно: она была бессильна, любая созданная ею структура тут же распадалась. А Саррахх приближалась, чудовищная фигура кошки нависала над ними, огромная, как дом; с каждой секундой она становилась все больше, заполняла все вокруг смертоносным черным пламенем.

— «Над чем мы работали»? — снова раздался издевательский голос. — Все это было ни к чему. Когда все кончится, когда ворота будут уничтожены, ни над чем больше работать не придется. Мы сможем жить в покое и удовольствиях.

Хафф сделал глубокий вдох.

— Я не стану тем магом, который служит твоей госпоже! — воскликнул он. — И тебе — такой, какой ты стала, — супругом я не буду! — И он кинулся вперед, целясь в горло Саррахх.

Огромная лапа взметнулась вверх и отшвырнула его, как пушинку. Рхиоу с ужасом услышала треск ломающихся костей и увидела, как безжизненное тело пролетело мимо и упало на бетон платформы — все, что осталось от реального мира.

Саррахх посмотрела на тело Хаффа и распушила усы в улыбке…

…Но улыбка странно исказилась. Губы скривились. Из пылающих глаз глянула та, что когда-то была Аухлой: в бессильной ярости, только теперь понявшая, что ее предали. Раздался горестный вопль, такой оглушительный, что Рхиоу припала к полу… и в этот момент вспыхнул свет.

Вокруг огромной черной фигуры возникла, как клетка, сияющая четырехмерная структура, массивный икосаракт: его дополнительные грани развернулись вокруг него. Одинокая Сила оглянулась в изумлении, которое тут же превратилось в ярость. Она начала кидаться на «прутья» клетки, которая содрогнулась, но выдержала.

— Это вам не поможет! — взревела Саррахх. — Пламя вспыхнет, и грядет Бесконечная Зима!

— Зимы не будет, — ответил другой громовой голос, в котором странным образом звучали тысячи голосов. — Владыка этой страны — Солнце, и мы дети его и Прародительницы, которая носит на себе его знак. Силой этого заклинания мы, призванные на защиту, изгоняем Зиму, изгоняем неукротимое пламя, изгоняем ту, которая несла их в мир!

Рхиоу и остальные кошки, застыв на месте, смотрели, как всюду вокруг них начали падать звезды.

По крайней мере сначала это казалось звездами, но вскоре стало видно, что вокруг ревущей, бьющейся в клетке заклинания Саррахх парами собираются яркие огни. Достигая земли, каждая пара начинала обретать тело; их были сотни, тысячи, сотни тысяч, и каждое из них сияло, как маленькое солнце.

Рхиоу с трудом верила собственным глазам. Сюда явились древние представители Народа, сотни тысяч кошек египтян, которые забальзамировали и сохранили их тела. Души кошек давно уже поселились на Дереве или стали посланницами Прародительницы; и все эти века мумии их лежали в некрополе, пока не стали удобрением в садах Эссекса и Суссекса, в цветочных горшках на окнах лондонских домов, на клумбах парков, на лужайках пригородов. Не имело никакого значения, что древние мумии были мелко перемолоты вместе с бинтами и амулетами, каждый из которых содержал фрагмент защитного заклинания: слишком долго были они вместе, слишком долгим был их сон в песках Египта, чтобы магия не пропитала каждую их частицу. Обитатели великого некрополя в Бубастисе переселились в Англию, и они помнили своих любимых эххифов, которые угощали их рыбой и молоком, гладили и согревали своей любовью. Древние кошки не собирались позволить уничтожить эххифов, хоть теперь в мире жили лишь далекие потомки их хозяев.

Одинокая Сила билась в клетке, а вокруг нее на огромном расстоянии все падали и падали звезды, становясь Народом. Солнечный свет сиял в глазах кошек, обращенных на Саррахх. Раздался сначала тихий, потом все нарастающий вой сотен тысяч голосов. Он все рос и рос, пока Рхиоу не показалось, что мощный, полный ярости звук тяжким грузом придавливает ее к полу.

Кошки древнего мира грозной волной хлынули в клетку Саррахх и заполнили ее так, что скоро ту не стало видно; в глубине, под улицами Лондона началось невиданное кошачье сражение. Шум его напоминал грохот прибоя и скоро стал таким всепоглощающим, что воспринимался уже только как вибрация, пробиравшая до костей и лишающая сил. Рхиоу лежала, распластавшись на полу, полная не нашедшего выхода гнева, но и изумления…

Она не смогла бы сказать, когда все кончилось. Что она наконец заметила, так это постепенно разгоревшийся свет. Древние кошки покидали икосаракт; некоторое время они еще окружали его, потом медленно начали растворяться в воздухе, как первые отблески рассвета, тающие с наступлением утра. Вернулись наконец на место и физические проявления реального мира; Рхиоу с трудом поднялась на ноги. Икосаракт был пуст. Последние вспышки божественного огня в глазах древнего Народа гасли, унеся с собой и контуры тел. Посередине остатков платформы, аккуратно сложив лапы на груди, стоял Иф и глубокомысленно, как всегда, оглядывался по сторонам.

Рхиоу, шатаясь, двинулась к нему, но кто-то ее опередил.

— Почему ты так задержался? — очень громко спросил Арху: как и Рхиоу, его оглушил шум битвы. Иф склонил к нему голову, и Арху отвесил ему дружескую оплеуху. — Я уж думал, ты никогда не появишься!

— Ты же мог видеть в видении, что произойдет, — спокойно ответил Иф. — Я не хотел появляться, пока заклинание не будет полностью готово к применению. Наша противница в секунду разрушила бы его, если бы узнала о моих намерениях до того, как заклинание начало действовать, и мне нужно было выбрать момент, когда она на что-то отвлечется. К тому же очень трудно оказалось переместить с места на место уже начавшее действовать заклинание. — Иф оглянулся на море окружающих их гаснущих глаз. — Должен сказать, что зрелище получилось весьма впечатляющее.

Рхиоу с огромным облегчением вздохнула. В ушах у нее все еще стоял такой звон, что она с трудом разбирала слова. И она сама, и ее команда день-два еще будет глуховата, решила она.

Правда, мы легко отделались, — печально подумала Рхиоу, глядя на безжизненное тело Хаффа.

— Что за разгром! — прокричал Фрио, медленно вместе с Урруахом пробираясь между обломками. — Что, интересно, подумают эххифы, когда увидят все это? — Вокруг туннеля образовалась огромная полость, как будто сильный взрыв разметал кирпичную кладку и выбросил куда-то землю.