Артур видел многое, хоть и прожил гораздо меньше, и Артуру казалось, что люди не перестанут удивлять и ужасать. Но не порочностью или праведностью, нет, и то и другое было по-человечески, и то и другое часто сочеталось в одной душе, за которую шла вечная схватка между ангелами и демонами. По-настоящему удивительным и ужасным было равнодушие – вот где ни Бога, ни Дьявола, вообще ничего, одно лишь серое, пустое зло, с которым даже сражаться нельзя. В него просто проваливаешься, как в зловонную яму.

О судьбе Хамиры Гладышевой знали в школе, знали в районной больнице, знала вся улица, в конце концов. В первые дни крики девочки были слышны во всех окрестных домах, так что соседи попросили Даунингов улучшить звукоизоляцию. Это все, что они сделали. Это все, что их заинтересовало. Тех из них, кто не стал в доме Даунингов завсегдатаем.

Артур старался не думать об этом, пока «Найзагай», выскочивший из анги на юге города, в резиденции Ойхе, летел на северо-запад по широким улицам. Огромный город, гигантский, превосходящий размерами большинство государств Земли, Киусату был полон нарядных людей и дорогих машин. В Киусату не было ни одного одинакового здания, и каждое было архитектурным шедевром. В Киусату все время был праздник.

Гладышевы лишь чудом стали единственными христианами, погибшими от рук веселых и незлобивых обитателей дивного города.

Когда Хамира уже была у Даунингов, в другом районе Киусату напали на целую христианскую общину. Так сложилось, что люди приехали в Тагар всей улицей, шесть домов, тридцать человек, все вместе работали на стройке, все вместе были крещены. Вместе и вернулись. Из тридцати человек мужчин было десятеро, они попытались дать отпор. Но христианам нельзя убивать. А убивать христиан можно.

Детей взяли в заложники, женщин и мужчин выпустили на улицы, дали два часа форы и устроили охоту. За каждую пару ушей полагался приз: бутылка дорогого ликера из Кеффы производства завода «Нааман».

Одна из женщин, убегая от преследователей, выскочила на проезжую часть, где ее сбила машина упырицы Винканы, вожака одной из стай, которым покровительствовала Роса. Это Винкана продала христианам землю под храм в Киусату. Но ей не было бы дела до судьбы сбитой женщины, если бы та не испачкала кровью ее ослепительно-белую и нереально дорогую «Амику». По мнению Винканы, «Амика» стоила дороже жизней всех христиан, вместе взятых, и уж точно дороже жизней тех, кто преследовал эту несчастную христианку.

Охота немедленно была прекращена, охотников искали до сих пор, хоть все и понимали, что, вероятнее всего, они уже в Песках.

Христиане покинули город сразу, как только забрали детей, перебрались через границу в Эсимену. Все десятеро мужчин пожелали стать рыцарями. Все дети мужского пола тоже. Пора было строить монастыри, казармы архи не годились для того, чтобы селить там гражданских. И хорошо, что пока хватало инструкторов.

Хорошо, да. За эту мысль Артур и зацепился, когда «Найзагай» въехал на улицу, где жили Даунинги. Нужно было думать о хорошем. Потому что иначе… кто знает, что он сделает? Смирение и милосердие сейчас казались качествами нужными, но совсем не обязательными.

Демон, всю дорогу просидевший за спиной так, словно ему вообще не нужно было держаться, сейчас вцепился Артуру в пояс и, забыв про шлемофон, заорал в ухо:

– Только не наделай глупостей!

Ох, вот уж точно, вредительство его никуда не делось, просто из осознанного превратилось в импульсивное. У Артура чуть голова не лопнула. Он остановил «Найзагай» у дома Даунингов, все еще слыша звон в ушах, сошел с седла. Забрал топор и направился к дверям.

Стучать не стал. Двери были не те, в которые надо стучать, район-то безопасный. Так что хватило одного удара, чтобы вынести и дверь и косяк. Следующим ударом Артур сбил с ног случившегося в прихожей человека. Дальше в ход пошел Миротворец, потому что по пути попалась какая-то мебель. Была ли это гостиная или столовая, бог весть, разобраться Артур не успел – вокруг появилось довольно много людей. Даунинга-старшего он узнал, видел фотографии. От остальных отмахнулся, пару раз двинув обухом топора в одну сторону, рукоятью – в другую, а главу семьи взял за кадык, притиснул к стене, предварительно снеся Миротворцем закрепленный на ней огромный телевизор.

Выше надо телевизоры вешать. Так, чтобы под ними человек помещался.

– Где Хамира?

Кто-то уже звонил в арху: Артур слышал задыхающийся от крика голос, диктующий адрес. Пусть приезжают. Убивать, конечно, нельзя, но защищаться-то можно. Он бы сейчас с удовольствием позащищался. В этом доме оказалось слишком мало желающих напасть. Вообще ни одного.

Девочку держали в подвале. Она действительно была парализована, но не полностью, поэтому ее предусмотрительно приковали к стене. Двенадцатилетнюю малышку. Артур был родом из мест, где в тринадцать выходили замуж, но… замужество – это совсем другое. Совсем. На Хамире живого места не было. И нужды в звукоизоляции тоже давно не было, Хамира уже не могла громко кричать.

Цепь звонко лязгнула под ударом Миротворца, распалась пополам. Ошейник можно будет снять в резиденции Ойхе.

– Забери ее, – велел Артур Демону. – И вот что, тут еще есть дети…

Демон вопросительно выгнул бровь:

– Нет, больше нет. Только трое наверху, но с ними все в порядке.

– С ними не все в порядке, – Артур прислушивался, не воют ли сирены арханов, но пока было тихо. – Где именно наверху?

– В комнате окнами во двор, – ответил Демон, подняв Хамиру на руки. – Я возьму хозяйскую машину?

– Не на байке же ее везти!

Вообще-то за ними ехали врач и водитель из резиденции, но они отстали от «Найзагая», пролетевшего по улицам против всех правил дорожного движения, вообще против всех правил. Успеют, хорошо, нет, значит, пусть возвращаются.

– Забирай машину и подожди нас, – приказал Артур.

– Нас?

– Да.

Он вышел из подвала, Демон за ним. Детей уже не было в комнате наверху, они спешили вниз по лестнице в сопровождении невысокой красивой дамы. Та, увидев Артура, вышла вперед, загораживая от него детей. Госпожа Даунинг, мать, жертвующая собой, это было трогательно. Эти белые дрожащие губы, взгляд, полный непреклонной решимости, стиснутые на груди руки.

А дети… двое мальчиков и девочка. Самому старшему не было и десяти. Годится.

– Я их забираю, – сказал Артур.

Демон, уже на полпути к гаражу, только хмыкнул. Входная дверь, лежавшая на полу, поднялась и захлопнулась с громким стуком прямо перед носом прошмыгнувших к ней детишек. Разлетелись остатки косяка.

– Вы не смеете… – Голос изменил госпоже Даунинг, сдавленный от слез, сорвался на визг.

Но конечно же Артур смел это сделать. Дети не кинулись к матери, они кинулись убегать. Если бы хоть один из них был рядом с ней, если бы хоть один вцепился в подол ее красивого платья… Артур все равно забрал бы их, но забрал бы, жалея Даунингов. А так, увы.