– Конечно.

Я осторожно прошел к компьютерам по усеянному всякой всячиной полу, и он вручил мне пару бумаг. Сверху был факс на немецком языке, отправленный из штаб-квартиры «Ф.-С.» в Бонне группе Вальдхаузена в отель «Плаза». Я быстро просмотрел его и понял, что речь идет о структуре управления слившимися корпорациями. Вторым был факс, отправленный в кабинет Президента о покупке недвижимости на Багамах, стоимостью тридцать пять миллионов долларов. Судя по всему, недурное местечко. Надеюсь, там можно нормально припарковаться. Дальше шел факс из «Плазы» в Бонн о покупке новой польской поп-группы. Видимо, кто-то из группы «Ф.-С.» принимал участие в переговорах об этом. Следующим факсом было послание с аппарата Президента, адресованное в Бонн. В качестве адресата был назван У. Фрикер. Это меня озадачило. Фрикер, тот тип, который до меня работал помощником Президента, был якобы выведен из строя таинственными головными болями и на неопределенный срок ушел в отпуск по болезни. А здесь оказалась записка от Президента, напечатанная миссис Марш. «Мы не успели связаться с вами по телефону и будем рассчитывать на то, что вы получите это сразу по возвращении. Нам нужно, чтобы из Бонна в «Плазу» был отправлен факс с запросом о предлагаемой структуре управления при новой, совместной работе, – говорилось в записке. – Главные десять или пятнадцать позиций со стороны Корпорации. Их вы немедленно отправите по факсу мне».

Я перебрал бумаги, возвращаясь к первой из тех, что мне дал Ди Франческо.

– Они все посланы сегодня?

Он кивнул.

– Вы дали их мне по порядку или как попало? – спросил я.

– Не знаю. У меня просто была стопка бумаг.

Я растерянно смотрел на факсы.

– Вы имели в виду нумерацию страниц или порядок получения? – спросил он.

Но я успел его опередить. По мелким цифрам на верхней части распечатки я определил, что факс Президента был отправлен из Нью-Йорка в Бонн в 11:02 утра, а факс из Бонна в «Плазу», который выполнял его указания, ушел в Нью-Йорк примерно в час дня – в Бонне был ранний вечер. Этот второй факс, на немецком, рекомендовал Вальдхаузену обговорить с Моррисоном структуру управления новой, объединенной компанией. Я знал, что в планируемой структуре Моррисон поднимет себя над Президентом и поставит своих людей – Билза, Саманту и еще не менее полудюжины других – на ключевые посты. Практически Президент просил, чтобы «Фолкман-Сакура» предоставила документальные свидетельства того, что Моррисон намеревается сместить Президента, а также список высших администраторов Корпорации, преданных Моррисону. Список предателей, который сами эти предатели предоставят Президенту. Надо было отдать ему должное.

День был субботний, так что коммутатор Корпорации был отключен. Мне необходимо было разыскать Моррисона, сообщить ему о том, что происходит. Дожидаясь, когда кто-нибудь подойдет к телефону, я смотрел в окно. Старик китаец вынимал помидоры из огромного ящика и раскладывал их по двухфунтовым пакетам.

Трубку сняла жена Моррисона, и я попросил позвать его к телефону.

– Боюсь, его нет, – спокойно ответила она.

– Он в бассейне или еще где-то, куда я мог бы позвонить?

– Да нет, – сказала она. – Он в Манхэттене.

– Он скоро вернется домой?

– Да нет.

– Он в офисе?

– Нет... не думаю.

– Вы знаете?

Она сделала паузу. Да, конечно, она знала. Жены администраторов, получающих четыре миллиона долларов в год, всегда знают, где находятся их мужья.

– Он в Манхэттене, это все, что я могу сказать.

– Это важно, – вежливо объяснил я ей. – Это говорит Джек Уитмен, мы с вами пару раз встречались.

– Да, Джек.

– Он в отеле «Плаза»?

– Я правда не могу вам ответить. Он сказал, что об этом никто знать не должен. Извините.

У них встреча в «Плазе», а я о ней даже не знаю. Плохо, очень плохо. Меня явно выводили из игры. Но мне все равно следовало играть честно: Президент определенно не был моим защитником, так что мне нужен был Моррисон. Возможно, он позаботится о том, чтобы я получил хорошую должность в слившихся корпорациях. Мне нужно было его защитить, было важно, чтобы на запрос из Бонна ответа не дали. Я смотрел, как старик сортирует помидоры, и набирал номер делового комплекса в «Плазе», где встречалась группа. Я дозвонился до Билза.

– Эд, мне необходимо поговорить с Моррисоном.

– Мы сейчас очень заняты.

– Дай мне с ним поговорить.

– Он в соседней комнате с Вальдхаузеном, – сообщил мне Билз с явной неспешностью. – На мой взгляд, сейчас не время им мешать.

– Тогда дай мне Саманту.

– Она еще не пришла.

– Дай мне поговорить с Моррисоном.

– Если это так важно, можешь поговорить со мной.

Я решил, что другого выхода у меня нет.

– Послушай, – сказал я. – Вы сегодня разрабатываете структуру новой администрации, так?

– Ну, – туманно ответил Билз, – мы работаем над разными вопросами, над отдельными аспектами сделки, понимаешь ли.

– Прекрати эти гребаные игры, Эд. Я знаю, что Бонн прислал вам запрос насчет новой структуры управления.

– На самом деле мы как раз собираемся отправить им факс.

– Не отправляйте.

– О чем ты?

– Не отправляйте документы по факсу. Они через Германию попадут прямо к Президенту.

– Что?

– Что-то есть, – сообщил мне Ди Франческо, глядя на экран монитора. – На аппарат «Плазы» идет факс.

– Погоди, – сказал я Билзу, положил трубку и перешел к экрану. – Этот факс идет на аппарат «Ф.-С.» в «Плазе»?

– Да, сюда, – ответил Ди Франческо. – Он идет...

Я посмотрел на экран. Текст был нечитабельным.

– Погодите минуту! – запротестовал Ди Франческо. – Я это исправлю.

– Джек, – сказал Билз, как только я снова приложил трубку к уху, – что тебе нужно? Я должен вернуться в другую комнату.

– У вас там есть аппарат факсимильной связи? – спросил я у него.

– А как же!

– Я хочу сказать – не тот, которым пользуются ребята из «Ф.-С.».

– Нет, а что?

Я медлил с ответом. Я запутался и пытался разобраться в происходящем.

– Эй, эй! – сказал Ди Франческо. – Все уже читается.

Я посмотрел на документ, появившийся на экране. Требование к людям Вальдхаузена, чтобы они немедленно ответили на предыдущий факс. К чему такая спешка? Мне пришло в голову, что кто-то где-то пытается сделать так, чтобы события развивались по нужному сценарию.

– Я должен повесить трубку, – сказал Билз.