Эрин кивнула, но сейчас ее беспокоило другое.

– Как вы будете объясняться с аборигенами?

– Конечно, Джирра Матари со мной больше не пойдет к аборигенам. Я как-нибудь справлюсь сам.

Эрин поехала в город за припасами для Джонатана и Марли. Ей не хотелось, чтобы они ели мясо диких животных, поджаренное на углях, и дикорастущие плоды. Она специально выбрала супермаркет, где работала Кэрол-Энн, так как хотела сделать еще одно дело.

Когда она вошла, Кэрол-Энн как раз обслуживала покупателя, поэтому Эрин сначала выбрала все необходимые товары, а потом подошла к кассе.

– Я должна извиниться перед вами, – сдавленным голосом проговорила Эрин. – Я разговаривала тогда очень грубо. Непозволительно грубо, и теперь очень сожалею об этом. Вы не заслужили такого обращения. Пожалуйста, простите меня.

Кэрол-Энн остолбенела от неожиданности.

– Спасибо, я принимаю ваши извинения, – сказала она. – Но откуда в вас такие перемены?

Эрин не хотелось говорить о том, что Джонатан рассказал ей про горестную жизнь Кэрол-Энн.

– Я много думала и пришла к заключению, что никто не имеет права осуждать других, – сказала она. – Жизнь не всегда бывает к нам справедлива, и мы все должны делать все, что в наших силах, чтобы сгладить несправедливость. В каждой семье случаются события, которые нужно пережить. Иногда это потеря любимого человека. – Эрин подумала о своей матери. – Иногда болезнь или развод, измена или скандал. Моя семья тут не исключение, и мне не хотелось бы, чтобы обо мне судили по тому, как я справляюсь с такими вещами. Мне стыдно, что я возомнила себя судьей над вами, и очень жаль, что я так себя вела.

Кэрол-Энн почувствовала, что за словами Эрин стоит какая-то семейная драма, принесшая ей много горя.

– Меня очень тронули ваши слова, – ответила она. – Как поживают Джонатан и Марли?

В этот момент к кассе подошел покупатель и ждал своей очереди.

– У них все… хорошо, – ответила Эрин. Она охотно рассказала бы Кэрол-Энн обо всем, что случилось за эти дни, но у них не было возможности для этого.

Марли проснулась в середине дня. Эрин выкупала ее и одела, а Джонатан жарил в это время яйца и колбаски. Потом они с Марли поели, а Эрин собрала сумку с припасами.

– Простите, Эрин, но я собираюсь нести Марли на руках как можно чаще, поэтому не могу захватить с собой консервы. Возьму только сумку с самым необходимым и воду.

– Но что вы станете есть, когда будете жить у аборигенов?

– То же, что и они.

– О-ой! – вырвалось у Эрин; она не сумела скрыть своих чувств. – Я купила для вас еды, чтобы вы не ели змей и ящериц, поджаренных на грязных углях.

– Я признателен вам за заботу, но все-таки мне будет тяжело все это нести. Ведь я не могу заставлять Марли, чтобы она еще раз прошла пешком весь путь.

Эрин поняла его опасения.

– Вы вернетесь до моего отъезда в Англию?

– Не знаю, – ответил Джонатан. – Дня два я там точно пробуду, возможно, и больше.

– Тогда попрощаемся сейчас. – Эрин была готова расплакаться. – Вы навестите меня в Англии? Мне хотелось бы узнать, как дела у вас и Марли.

– Конечно, обязательно, – ответил Джонатан.

Эрин поцеловала Марли в щечку.

– До свидания, мой милый воробышек. – Она часто называла девчушку этим ласковым прозвищем, и Марли всегда весело смеялась. Но на этот раз она даже не улыбнулась.

Только крепко обняла Эрин за шею и шепнула ей сквозь слезы:

– Я люблю тебя, Эрин.

– Я тоже люблю тебя, Марли, и буду любить всегда. Надеюсь, мы скоро увидимся.

Марли кивнула.

Джонатан посадил девочку на плечи и взял свою сумку.

– Передайте от меня привет Корнелиусу, на случай, если к моему возвращению он уже уедет из города.

– Конечно, передам, – ответила Эрин.

Джонатан заглянул ей в глаза.

– Я буду скучать без вас, – с грустью проговорил он. Потом обнял ее, прижал к себе и поцеловал в щеку. – Будьте осторожны.

Глаза Эрин наполнились слезами. Ей так хотелось сказать ему о своей любви, но она не могла.

В дверях Марли помахала рукой Эрин, и та помахала ей в ответ. Они ушли, и Эрин отчаянно зарыдала. Ей казалось, что Джонатан и Марли навсегда ушли из ее жизни.

– Джоно, я не хочу! Не хочу туда идти! – Марли настойчиво дергала Джонатана за руку. – Почему я не могу остаться с тобой?

Через час пути Джонатан устал нести девочку на плечах, и теперь она шла рядом. Он был убежден, что малышка еще не понимала опасности, исходившей от Бояна. Поэтому, чтобы ее не пугать, он выбрал более безобидное объяснение, почему они не могли остаться с Эрин и Корнелиусом.

Он остановился в тени фикуса и достал из сумки фляжку с водой.

– Ведь я уже объяснял тебе, почему мы ушли из города, – сказал он и предложил Марли воду. – Дядя Корнелиус и Эрин скоро уедут, и в доме будут жить другие люди. А мы с тобой немного поживем у твоей бабушки.

Он надеялся, что Боян, не обнаружив их в городе, решит, что они куда-то уехали, и вернется в Кубер-Педи. Машина надежно спрятана, и Боян ни за что ее не найдет.

– Но ведь ты не остался со мной в прошлый раз, – возразила Марли и с мольбой в глазах посмотрела на него.

Джонатан не удивлялся, что она не верила его словам.

– Теперь я понимаю, что мне нужно было остаться, – сказал он виноватым тоном. – На этот раз я тебя не покину, честное слово. – Он тоже выпил глоток воды, и они пошли дальше.

Через час они заметили вдали аборигена, шедшего им навстречу. Марли устала, и Джонатан снова нес ее на спине. Она обхватила ногами его талию и положила голову ему на плечи. Абориген был очевидно охотником, потому что внимательно высматривал что-то на земле. Увидев Джонатана и Марли, он устремил свой взгляд на них.

– Привет, – сказал Джонатан, когда они поравнялись.

Абориген смерил его суровым взглядом и что-то сказал на своем языке. Потом сердито показал рукой на Марли. Теперь Джонатан понял, что он родственник девочки, и теперь был почти уверен, что он искал как раз ее. Нужно было как-то объясниться.

– Она вернулась ко мне, – проговорил он, хотя знал, что абориген вряд ли его понимал. – Она испугалась, когда ее оставили у родственников, которых она никогда не видела.

Мужчина был молод, но грозен видом. Выше Джонатана, в набедренной повязке, с длинными, мускулистыми ногами, широким носом и копной лохматых волос. Он яростно жестикулировал и что-то говорил Джонатану, потом хотел взять у него Марли.

Джонатан попятился и крепко прижал к себе Марли.