Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джим сердито встряхнул бутылку.
– Хочешь скажу, что бы я сейчас сделал?
– Будь у меня дети, ты бы сожрал их живьём.
– Ты все правильно понимаешь.
– Уже через две с половиной минуты ты будешь слёзно просить у меня прощения.
Свет в конце тоннеля стал ярче. Джим глянул туда, потом снова на Дока:
– Ты так думаешь?
Док подправил штурвал, чтобы катер не зацепил бортом стену тоннеля в склизких зелёных водорослях.
– Я не думаю, я знаю.
– Ты, я смотрю, очень в себе уверен.
– Вот поэтому я и доктор, – сухо проговорил Док.
Джим не знал, что на это ответить. Док задумчиво почесал затылок.
– Ты мне напоминаешь одного моего приятеля, Луи Селина.
– И что это значит?
– Только ты не фашист.
– Рад это слышать.
– Понятное дело, его долгий день завершился наступлением ночи. Хотя веселье, конечно, продолжилось. До утра.
– И что это значит?
– Сейчас нет времени на объяснения.
И действительно. Катер уже выходил из тоннеля. Там было светло, не совсем день – но похоже. Джим не знал, как это сформулировать. И то, что он там увидел… в общем, он ожидал совершенно иного. Он представлял себе всякие ужасы, полыхающие озера, где вместо воды – алое пламя, толпы грешников – в адских муках, рогатых чертей. Ничего этого не было в помине. Джим даже слегка растерялся. Увидев его лицо, Док от души рассмеялся:
– Вот так-то, мой мальчик, хотя, конечно, ни в чём нельзя быть уверенным. В смысле, что всё это – на самом деле. Кое-кто утверждает, что это так, кое-кто – что нет.
– Так это Ад или не Ад?
– Большинство утверждает, что Ад, хотя означенное большинство, разумеется, заинтересовано в притоке туристов. Лично я всегда думал, что всё это – подделка.
Тоннель открылся в небольшую уютную бухту с причалами, наподобие порта в маленьком городке где-нибудь на востоке Средиземноморского побережья, в конце романтичного пятнадцатого столетия, когда князья занимались торговлей, а на море свирепствовали пираты. Освещение здесь было какое-то странное. Теперь Джим разобрался, в чём дело. Свет будто проходил через прозрачную голубую плёнку, натянутую на проломах в базальтовом потолке, который был слишком высоким, чтобы как следует разглядеть его снизу. К тому же его затягивали плотные облака. В порту было людно. Никто никого не терзал и не мучил. Народ занимался своими делами. В основном по торговой части.
Хотя в тоннеле Джиму и Доку не встретилось ни одной лодки, в бухте их было немало – и лодок, и больших кораблей из всех мыслимых исторических периодов. Лодки-такси в виде венецианских похоронных гондол, с чёрными шёлковыми драпировками с кистями и отделкой из чёрного дерева с инкрустацией из чёрного янтаря, сновали между причалом и большими судами, стоявшими на якоре неподалёку от берега. Джим заметил здесь даже речной пароход с гребным колесом. Будто прямо сейчас с Миссисипи. Он выходил в бухту из пролома в скале – видимо, из такого же тоннеля, через который проплыли Джим с Доком.
– Не совсем то, что ты ожидал, да?
Джим уныло покачал головой:
– Не совсем. Я бы даже сказал, что совсем не то.
– Можешь уже начинать извиняться.
– Я подумал…
– А мне казалось, тебя не так уж легко напугать.
– Когда я прочёл эту чёртову надпись…
– Но теперь тебе стыдно за свой психоз.
Джим понуро кивнул:
– Надо было не психовать, а подождать и посмотреть.
– Но тебе вбили в голову всякую ерунду, и она там засело крепко?
– Мне действительно очень стыдно.
– Но тебе трудно об этом сказать?
– Вообще, я стараюсь не попадать в подобные ситуации.
Док неожиданно рассмеялся:
– Ладно, сынок, не волнуйся. Я уж не буду тебя гнобить. Я сам не люблю признавать, что я в чём-то не прав. На самом деле ещё при жизни я как-то раз пристрелил одного старика, только чтобы не признавать, что он прав, а я – нет.
– Хорошо, ты меня не пристрелил.
Док внимательно посмотрел на Джима:
– А мог бы. Ты хоть понимаешь, чем рисковал?
– Кажется, да.
– Тогда в следующий раз постарайся такого не делать.
Док завёл катер на свободное место у одного из причалов. Он умело продел носовой фалинь в железное кольцо на пристани, завязал его хитрым узлом и повернулся обратно к Джиму:
– Ну что? Идём в Ад? Посмотрим, чем нас порадует этот город?
Джим обвёл взглядом причал:
– А катер? Ты его просто оставишь?
– А ты в ближайшее время собираешься вернуться на реку?
Джим покачал головой:
– Пока что-то не хочется.
Док подхватил свой измызганный плащ, но тут же бросил его на место – как будто решил, что его проще выбросить, чем почистить.
– Стало быть, оставляем катер. Кому-нибудь пригодится. Легко досталось, легко и ушло.
Они поднялись на причал по каменным ступенькам. Джим задумался над последней фразой Дока. Интересно, как это понимать? Но сейчас, кажется, было не время лезть к Доку с вопросами. Они влились в толпу на причале; та захватила их, как поток, и понесла за собой. Если это действительно Ад, то совсем не страшный, и как-то оно не похоже, чтобы здешние люди безмерно страдали, так что Джим решил больше не волноваться по этому поводу, равно как и о том, откуда у Дока был катер. В общем, как очень верно заметил Док, посмотрим, чем нас порадует этот город.
Сказать, что толпа на пристани была разношёрстной – это вообще ничего не сказать. Здесь как будто смешались все времена и народы. Тут были мужчины, и женщины, и вообще непонятно кто. Некоторых из этой толпы и людьми-то назвать можно было с большой натяжкой. Мимо Джима и Дока прошли трое ацтекских богов-ягуаров в компании двух странных существ, словно сшитых из кожи, – Джим таких уже видел в Геенне. Они разговаривали друг с другом на каком-то чудном языке, состоящем, казалось, из неразборчивого хрюкотания и пронзительного свиста. Джим с опаской покосился на «кожаных». Они, интересно, просто так здесь гуляют или у них в Аду есть какие-то обязанности? Если судить по Геенне, то с чувством юмора у этих ребят туговато. То есть оно, может быть, и присутствует, только это какой-то уж слишком замысловатый юмор. Потом Джим заметил, как здоровенный мостовой тролль и крестоносец в ржавой кольчуге случайно столкнулись плечами в толпе, – они остановились и принялись осыпать друг друга отборной бранью. Похоже, у них назревала драка. Мимо прошли, еле держась на ногах, три человекоподобных ящера с планеты Монго – все трое пьяные в хлам. Они то и дело натыкались на прохожих и периодически останавливались, чтобы шумно проблеваться джином пополам с жёлчью и серой. Прохожим, понятное дело, все это не очень нравилось, и они сдержанно и несдержанно матерились в адрес перебравших инопланетных рептилий.