– Она спит ещё, а нечто произошло ночью или очень рано, потому что не успел я приехать, как заметил переполох. Отправился встречать ещё гостей и когда привёз их, то меня Джефферсон развернул обратно. Сюда. Сначала сказал, чтобы ты как можно быстрее уезжала, но потом приказал привести тебя. И это плохо, сестрёнка, очень плохо. Я ни разу не видел его таким. Он боится, причём страшно, бледен, как и Роджер Марлоу, которого я заметил мельком, ругающимся со своим сыном, – рассказывает Айзек, пока я натягиваю на себя одежду.

– Всё, я готова, – запыхавшись, говорю я.

– Пошли. Эндж, вспомни, что ты ещё могла сделать? Может быть, ещё какое-то Рождественское украшение? Не знаю, – мотает головой, проводя меня по тихому дому, что ещё спит после праздника.

– Я… чёрт, – нахожу только одно объяснение. Не стоило этого делать, не надо было. Мне следовало сохранить у себя на память. Вдруг кто-то другой нашёл? Вдруг я создала Артуру проблемы этим? О, господи, это моё наказание? Но ты же видел, ты всё видел, я не хотела зла. Я ушла, как ты учил меня. Ушла, хотя обратилось всё против меня.

Айзек привозит меня к замку, где люди украшают подъездную дорожку фейерверками. Они готовятся к свадьбе, а я здесь лишняя. Просто попрошу прощения и заберу всё. Если не понравилось… господи, помоги в последний раз мне. Помоги, умоляю.

Меня трясёт от страха внутри, когда вхожу в замок. Так тихо, словно все вымерли. Мои шаги отдаются в груди, пока я медленно иду к лестнице.

– Мисс Эллингтон, – раздаётся холодный голос сверху.

– Освин, доброе утро. Что… ничего не понимаю… что произошло? – Шепчу я, ровняясь с ним.

– Это вам расскажут. И я-то старый дурак, дал вам эту возможность. Скрыл ото всех то, что видел. А вы предали нас, всех нас, – с отвращением произносит он. Сглатываю от этого, а глаза уже слезятся. Ведь я действительно не понимаю, как я могла так отвернуть от себя этого человека. Кого и чем я предала?

Он ведёт меня к кабинету, стягиваю шапку и шарф, сжимая их пальцами. Открывает передо мной дверь, а я не решаюсь войти. Там так холодно, безумный поток ледяного воздуха буквально забирается в мою кровь.

– Вот и она, – голос Артура отчего-то так тепло отзывается на сердце, и это придаёт немного уверенности сделать шаг. Распахиваю глаза шире, смотря на чету Марлоу, стоящую по бокам от стола и самого Артура. Его глаза наполнены яростью, да такой, какую я не видела прежде. Именно они подсказывают мне, что это будет моей душевной смертью.

– Наглая девица! Да как ты, вообще, посмела сюда прийти?! Я не собираюсь…

– Закрой рот, Илэйн, у меня голова взорвётся от твоих визгов. Дай девочке всё объяснить. Разумно, и всё встанет на свои места, – обрывает высокие ноты леди Марлоу её муж. Перевожу на него взгляд, а его глаза выражают печаль и сожаление.

– Это ваша форма, мисс Эллингтон? – Артур достаёт из-за спины грязное платье, поднимая его в воздух.

– Я… наверное, не помню, – шепчу, разглядывая платье. Замечаю знакомые пятна, что оставила грязь на них, капли воды и затем киваю. – Да, скорее всего, моё.

– Номер вашего шкафчика? – Голос холодный, глаза стеклянные смотрят мимо меня.

– Двенадцать, – прочищаю горло, хотя не понимаю, к чему это всё.

– Сегодня утром, когда прачка собирала форму для чистки, она обнаружила в вашем кармане вот это, – одежда падает из его руки, а в другой появляется что-то блестящее. Прищуриваюсь, делаю шаг, чтобы разглядеть вещь. Кулон. Леди Ангел.

– Но… как он попал туда? – Удивлённо моргаю, поднимая взгляд на его ожесточённое лицо.

– Ты украла его! Артур, хватит этого! Этот спектакль только заберёт время! Вызови полицию…

– Вы возвращались в замок, мисс Эллингтон? – Не слушая мать, продолжает Артур. Опускаю глаза, быстро кивая.

– Да.

– Когда?

– Я не могу ответить точно, но после… бал уже закончился и все спали, – шепчу я, теперь отчётливо понимая, в чём меня обвиняют.

– Освин видел вас, входящую в эту комнату. Вы не закрыли дверь и подошли к столу, что-то явно искали в нём. Именно там лежала эта подвеска. Вы взяли её и спрятали в своей форме, предполагая вернуться сюда чуть позже, чтобы забрать себе…

– Нет…

– И это выгодно, мисс Эллингтон. Подвеска – идеальное решение всех финансовых проблем, она помогла бы вам исполнить все мечты. Купить большой дом для своей семьи, уехать отсюда, ведь она стоит целое состояние.

– Нет… я не брала… я не крала её…

– У вас больше не было причин приходить сюда, мисс Эллингтон. Вы признались в том, что были здесь, когда все спали. Вы признались в том, что заходили в мой кабинет.

– Да, но чтобы…

– Артур, свадьба начнётся через полтора часа. У нас нет времени, чтобы слушать эту девицу. Вызови полицию, доказательства у нас есть, она при свидетелях сказала, что была здесь, когда уволена. Пусть её забирают и осудят. Место воровке только в тюрьме, – зло обрывает меня леди Марлоу, подходя к сыну, кладёт на его плечо руку. А я смотрю на них и не верю, перевожу бегающий взгляд на лорда Марлоу-старшего, и он отпускает голову, поддавшись этим словам.

– Нет… клянусь вам, я не брала её. Не брала…

– Убирайтесь отсюда, мисс Эллингтон, – впивается своим взглядом в меня, заставляя слёзы катиться из глаз бесконечным потоком. Это душит, забирает всё у меня изнутри, оставляя только ужас от происходящего.

– Но, Артур! Она воровка…

– Мама, сегодня день моей свадьбы, – не отводя взгляд от моих глаз, произносит Артур, – и я хочу, чтобы он не был омрачён низким поступком этой женщины. Я хочу быть счастливым и насладиться своей женой, праздником и отправиться, наконец-то, домой. Продать это злополучное место, чтобы его снесли к чертям.

И каждое слово забивает глубже ледяные осколки в моё сердце. Это для меня, он говорит так специально и для меня, чтобы дать понять, наказать меня за то, чего я не делала.

– Убирайтесь, мисс Эллингтон. Ни на шаг больше не подходите сюда, иначе я посажу вас, – делает шаг ко мне, а я бросаю взгляд на его отца, ища помощи. Но разве он может что-то сделать, когда всё против меня? Нет и я не имею права просить.

– Пожалуйста… я не брала… Артур…

– Вон! – Громкий крик врывается из его груди, больно ударяя сильнейшей волной по мне. Отшатываясь, иду спиной к двери и выскакиваю за неё. Сжимаю живот от страданий, что причиняет мне всё теперь. Буквально всё. Кислород. Воздух. Дыхание. Всё.

– Энджел! – Радостный детский голос, а я плачу и, не смея остановиться, иду по коридору.

– Венди…

– Доченька, не смей подходить к ней! – Из одной из спален выскакивает Хелен, хватая ребёнка за руку.

– Энджел! Отпусти меня, стерва! – Пытается вырваться девочка, а я с ужасом наблюдаю, как выходят незнакомые из спален, расслышав крики, и смотрят с интересом на эту сцену.