Уже больше часа Мао плавал на трехпалубном белом пароме по акватории Нью-йоркского порта, бесплатно наслаждаясь видом на когда-то подаренную французами, правда без пьедестала, статую Свободы и фешенебельный Манхэттен.

46-метровая «Леди Либерти», освещающая пламенем своего факела все семь континентов, со временем превратилась в главный маяк нью-йоркской бухты, на огонь которого слетались безродные, униженные и страждущие иммигранты. Такие, как его дед с бабкой, приплывшие в Нью-Йорк из Неаполя в корабельном трюме в 1946 году, пропущенные, как все, через унизительное сито Эллис-Айленда и получившие после допросов и обысков вожделенное разрешение на въезд. Его законопослушный отец был рожден в Литтл-Итали и погиб здесь ровно двадцать лет назад, 13 сентября 1983 года, на День Святого Януария, от пуэрто-риканской пули. Двенадцатилетний мальчик возненавидел этот праздник с шествием по Mulberry Street, а заодно и всех латиносов. Его семьей стала коза ностра, а крестным отцом дон Франческо.

Он расквитался с убийцами отца, но умудрился влюбиться в пуэрто-риканскую девушку по имени Каталина. Это была его «вест-сайдская история» со счастливым концом. Семья Каталины приняла его как сына, и ненависть Мао к латиносам быстро остыла. Он понял, что среди представителей плохих народов встречаются хорошие люди и верные жены.

Всегда наступает время, когда дети покидают своих отцов, чтобы обрести свободу и создать собственную семью. Дон Франческо никогда не ущемлял Маорицио, он сделал его самостоятельной единицей в организации, специалистом по особым поручениям, своим «топором». Он ни словом не обмолвился, когда Мао решил жениться не на итальянке, хотя по убеждениям являлся ярым противником ассимиляции. Мао был благодарен крестному отцу и отработал его доверие. Теперь он хотел на покой.

Дон уважает его и не станет силком держать при себе. Он знал, что Мао умеет хранить тайну, его язык всегда будет на замке, закон «омерта»-молчания в коза ностре никто не отменял. У Маорицио были сбережения. Все об этом догадывались. Правда, не знали точно, сколько. Предполагали, что не меньше трехсот тысяч. Наивные. Мао умел хранить не только чужие, но и свои секреты. Он скопил больше двух миллионов. Не зря же он столько лет прохлаждался в обществе тупого Банатти в гнусном Майами.

Тот самый кейс, утрамбованный долларовыми пачками, что предназначался для вербовки Хуана Мигеля, достался Мао по праву. Он заслужил эти деньги. В тот день, кажется, это был День поминовения, он выследил ребят Канозы в Вашингтоне и оказался вовремя в нужном месте. Отдавать деньги он не собирался никому, ни Вито Банатти, ни дону Франческо. Такой задачи перед ним не стояло. А Мао никогда не делал лишней работы. Ему заказали Орландо Канозу, и он выполнил контракт. И баста!

«Неужели все позади, и я больше не вернусь в жаркий Майами, праздный город со скудным пейзажем?» – Итальянец с неаполитанскими корнями никогда не предпочтет Майами «столице мира», раскинувшейся в устье реки Гудзон на широте Неаполя. Как он соскучился по дому, по жене и дочери. И как он понимал тогда, в 2000 году, этого парня с Кубы, который приехал в Америку за сыном не для того, чтобы остаться в «стране волшебных возможностей», а для того, чтобы забрать сынадомой.

Много воды утекло с тех пор. 11 сентября 2001 года мир изменился. Арабы доказали, что не обязательно иметь ядерное оружие, чтобы напугать Америку. Итальянцы догадались об этом намного раньше и создали бессмертную коза ностру, которую до сих пор все боятся. А кто не боится, тот дурак. По возможности надо бояться всех, ведь ожидать подвоха можно даже от самых безобидных персонажей. Страх помогает быть адекватным. Маорицио все же не мог до конца знать, как отреагирует дон Франческо на его просьбу об отставке. Он боялся, что дон может не так все понять. В последние годы дон Лукези стал параноидально недоверчивым. Насколько? Мао только предстояло это выяснить. Но он и здесь подстраховался.

Без десяти семь. Дон Франческо оценит пунктуальность. «Раз те двое, что следовали по пятам, не сбросили меня с Бруклинского моста во время моей пешей прогулки, можно надеяться, что не придется лететь вниз головой и с этого небоскреба», – позволил себе черный юмор Мао. Через тонированную дверь на фотоэлементах он вошел в здание на Нижнем Ист-Сайде. Высотка принадлежала семье Лукези.

В офисе дона его холодно встретил консеглиери. Сам по себе такой недружелюбный прием советника ничего не значил. Но окно было открыто, и из него повеяло прохладой. Вот это Мао, человек по натуре суеверный, посчитал тревожным симптомом. Плохие предчувствия никак не отразились на мимике его бесстрастного лица. Не могут же они знать про два миллиона! А Канозуонубил!

…Не так-то просто было выполнить сию работенку. В 2000 году, после пересчета в Верховном суде голосов от штата Флорида во время президентской гонки, Буш-младший стал новым американским президентом, а мистер Каноза превратился в еще более могущественную и практически неуязвимую фигуру. От него отцепились даже недоброжелатели из ФБР. Добраться до объекта для Мао тем паче не представлялось возможным. По крайней мере в ближайшие полтора года. Якорь, брошенный в Майами, глубоко увяз в непроходимом иле. Киллер мафии выжидал.

Но Мао не тратил времени даром, не надеялся на удачу, изучал маршруты передвижений объекта, выискивал прорехи в его многоэшелонной охране, укомплектованной профессионалами ЦРУ и колумбийскими парам ил итарес. Он даже попытался вникнуть в душевный мир влиятельного дона, влезть в его шкуру, выявить его слабости. И однажды итальянец понял, что самой большой слабостью Орландо Канозы бесспорно была оставившая его Летисия.

Любовница бросила его, невзирая на его богатство и на возможную месть с его стороны. Она не боялась Канозу. Именно Летисия заставила страдать самого могущественного человека в кубинской диаспоре. Он не мог найти ей достойную замену, хотя часто проводил время в окружении проституток из топ-моделей, хостесс и певичек.

В 2001 году сеньор Каноза сблизился с некой мисс Флорес с испаноязычного телеканала. Внешне она во многом напоминала покинувшую дона Летисию. Правда, новая пассия смотрела на короля Маленькой Гаваны с явным подобострастием. Данное обстоятельство давало основание полагать, что у мистера Канозы не сорвет голову. Он не западал на раболепие. Этого добра у него хватало с избытком. И все же Маорицио почувствовал потребность находиться поближе к теледиве.

Мисс Флорес растила шестнадцатилетнюю дочь, учащуюся элитного колледжа, и той вдруг понадобился телохранитель. Скорее для престижа, нежели из-за существующей угрозы для безопасности юной красотки. Мао имел поразительный талант оказываться в нужное время в нужном месте. Частный детектив, обслуживающий телеканал, отрекомендовал популярной телеведущей своего старого знакомого Умберто Сабатини как лучшего специалиста в области обеспечения личной безопасности подростков. До этого Мао пытался через этого своего собутыльника напроситься в охранники к самой мисс Флорес, но дочь любовницы дона Орландо тоже могла пригодиться в его пока еще нереализованном желании подступиться к «мишени» поближе. Как выяснилось позднее, сексапильная акселератка, не признающая авторитета взрослых, привлекала дона Канозу намного больше, чем ее мать. А значит, Мао попал в самую точку. Девочка могла оказать невольное содействие исполнителю семьи Лукези. В этом итальянский киллер не ошибся. И вот неделю назад Маорицио выполнил свой самый трудный контракт…