— Так то утром. Времена-то меняются, — пояснил Май и, повысив голос, объявил: — Господа, магичка не желает большой платы за свои услуги. Она хочет, чтобы вы не чувствовали себя ей обязанными, а потому предлагает вам заплатить ей за чудесное исцеление любой мелкой монетой, какой вы сочтете нужным.

— Медной барабаки будет достаточно? — осторожно спросил Хрюк. Видимо, ему сильно приспичило исцелиться и бежать проверять в деле свои новообретенные способности.

— Достаточно, — уверил его Май, наступая Машке под полом на ногу.

Она скрипнула зубами, но с эльфийской тиранией смирилась — в местных деньгах нелюдь разбирался все-таки получше нее.

Чудо пришлось совершить еще раз двадцать, пока трактир не опустел. Хозяин «Дня встреч», некоторое время понаблюдав за происходящим, распорядился подать госпоже магичке и ее спутнику капотню с гарниром и приправами за счет заведения. Уже исцелившиеся, ожидая своих недолеченных товарищей, бурно праздновали радостное событие возле стойки бара, а потому трактирщик внакладе не остался. Капотня пахла корицей, сандалом и немножечко дыней, но заманчивые запахи не могли оторвать Машку от чародейства. На блюдо, похоже, наложено было какое-то специальное кулинарное заклятие, потому как даже тогда, когда поток клиентов иссяк, капотня оставалась такой же горячей и благоухающей, как и в тот миг, когда ее подали на стол. Амулет с таким действием Машке тоже не помешал бы, хотя гораздо больше счастья ей принесла бы возможность творить это волшебство самостоятельно. Капотня — мелкое животное, подозрительно похожее на кошку, — на вкус напоминала свинью в дыне и апельсинах, имела хрустящую поджаристую корочку, а гарнир был невероятно сладким. Раньше Машка никогда не пробовала блюдо, в составе которого было и мясо, и варенье сразу, но результат ее восхитил.

Предложили им и куры, однако Май с негодованием отказался.

— Вот еще! — пробурчал он. — Курить — здоровью вредить!

Машка поперхнулась и проследила за его презрительным взглядом. На полке, куда он был устремлен, красовался здоровенный зеленый кальян, каким его рисуют в мультиках. Всколыхнулось внутри что-то, словно большая сонная рыбина воспоминания попыталась подняться к свету, но усилием воли Машка движение это пресекла. Вместе с рыбиной к горлу поднялся комок, и, решив, что некоторые вещи вспоминать не стоит, Машка поспешно отвела от кальяна взгляд. Бог с ней, с курой, Май прав: и без нее прекрасно проживем.

Входная дверь медленно приоткрылась, и в проеме показалось встревоженное лицо Вия. Даже будучи чем-то очень обеспокоенным — а он был очень обеспокоен, — этот эльф оставался чудовищно интеллигентным. Он не мог позволить себе ворваться куда-то впопыхах и уж тем более банально вышибить дверь.

— Вот вы где! — Он облегченно вздохнул. — С вами ничего не случилось?

— Нет, — отозвался Май. — А должно было? И вообще, что ты тут делаешь?

— Дракона жду. У меня возникло ощущение, что с вами опять не все в порядке, — сообщил Вий. — Что вы опять натворили?

— Ничего, — обескураженно пробормотала Машка, воровато оглядываясь.

Ничего такого, за что ей должно было стать стыдно, они с Маем вроде бы не делали в последнее время. Она, конечно, не была уверена в законности массового чудотворства, но ведь все закончилось хорошо. Даже налоговая полиция никакая не объявлялась. Да и Май спокойно и меланхолично пережевывал поданное блюдо, а значит, беспокоиться не о чем.

Трактир был пуст и безжизнен, лишь хозяин его, поглядывая иногда с одобрением на Машку и обоих эльфов, подсчитывал выручку. Довольные посетители не скупились на вознаграждение трактирщику, привечающему у себя таких полезных людей, как Машка.

— В таком случае, где все? — поинтересовался Вий, озадаченный безлюдьем популярного заведения.

— По делам ушли, — хмыкнул Май. — В конце-то концов, могут же быть у мужчин в самом расцвете сил личные дела. Неожиданные. В таком возрасте некоторыми вещами нужно пользоваться именно тогда, когда они есть. Потом не будет.

И он подмигнул Машке самым что ни на есть похабнейшим образом. Выражение лица у него при этом было удивительно глумливое. Нет, только у эльфов есть настолько богатая и выразительная мимическая палитра!

— И что-то в охвостье моем неспокойно, — пробормотал Вий обескураженно.

— Не цитируй Великих Авторов всуе! — наставительно сказал Май.

И в этот момент за стенами заведения раздался шум, подозрительно похожий на озлобленные выкрики и бурление агрессивно настроенной толпы. Машка поежилась. Ее интуиция была куда менее развитой, нежели интуиция Вия, но сейчас даже самый непробиваемый человек сказал бы, что что-то здесь не так и, наверное, пора сматывать удочки.

— И я был прав! — резюмировал Вий без всякой радости.

Дверь распахнулась, и в трактир влетел давешний больше всех радовавшийся нежданному исцелению торговец. Лицо его было перекошено, губы тряслись, а правой рукой он прикрывал то место, состояние которого сильнее всего волнует большинство мужчин.

— Вот она! — закричал он. — Порченица! Сглазница! Я сразу сказал, что ей нельзя верить! Может, ее вообще подослали, чтобы всех мужчин в городе испортить!

— Кажется, ты где-то что-то напутала, — глубокомысленно заметил Май, как будто это еще не было совершенно очевидным.

Машка вжалась в деревянное кресло, стараясь стать как можно более незаметной.

— Что случилось, уважаемый? — вежливо поинтересовался Вий, выступая вперед.

В этот момент Машка его почти что боготворила. Коммивояжер с ненавистью взглянул на эльфа, высморкался звучно и крайне эмоционально в рукав своей потрепанной куртки и расстегнул ширинку. Впрочем, ничего неприличного или порнографического там не было. Там вообще не было ничего. Совсем. Именно это мужика и расстроило до такой степени. Безусловно, Вий его понимал и очень ему сочувствовал, но ситуация создавалась неприятная.

— Ну и что вы тут без меня натворили? — тоскливо спросил Вий. — Вы ведь к этому причастны, я правильно понял?

— Увы и ах, — пришлось признаться Машке, с ужасом созерцавшей лишенного главного своего достоинства мужика.

В «День встреч» понемногу начал стекаться рассерженный и обиженный народ. Через некоторое время Машке показалось, что здесь собралось все мужское население Астоллы. И при этом в состоянии аффекта. Все они еле сдерживались, чтобы не совершить нечто непоправимое в отношении проколовшейся магички, и, похоже, останавливала их только вера в ее магические таланты. А вдруг она еше что важное оттяпать может? Машке было ужасно стыдно.

— Покажи ему амулет, — буркнул Май. — Может, хоть он что-нибудь придумает.

— Амулет? — Вий нахмурился. — Так вы что, чародейством здесь баловались?

— Я — нет, — оправдался Май. — Это она. Но у нее не было выхода.

— Выход есть всегда, — авторитетно заявил старший, осторожно принимая медальон. Ему хватило одного взгляда, чтобы оценить его. Недоуменно повертев цацку в руках, Вий брезгливым жестом вернул ее Машке. — Зачем ты его с собой таскаешь? — поинтересовался он.