«Гоголь и его последняя книга» на значение этого гоголевского слова, конечно, ошибался, когда полагал, что немецкое Aufklarung значит «решительно то же самое». Впрочем, утверждая это, он замечал тут же, что ему «непонятно в высшей степени… что Гоголь называет просвещением» (Русская эстетика и критика 40—50-х годов XIX века. М., 1982. С. 12). Гоголь употребляет это слово в его литургическом значении.

109

Точнее: «Свет Христов просвещает всех!» — возглас священника на Литургии Преждеосвященных Даров, совершаемой Великим Постом по средам и пятницам. При этом возгласе полагается повергаться ниц.

110

Адресаты писем неизвестны.

111

Упреки Гоголю в плохом знании русского языка были общим местом современной ему критики. Так, Ф. В. Булгарин писал о «Мертвых душах», что «ни в одном русском сочинении нет столько безвкусия, грязных картин и доказательств совершенного незнания русского языка, как в этой поэме…» (Северная пчела. 1842. № 119), а Н. А. Полевой утверждал, что язык Гоголя «можно назвать собранием ошибок против логики и грамматики…» (Русский вестник. 1842. № 5–6. С. 41). В. Г. Белинский соглашался, что язык Гоголя «точно неправилен, нередко грешит против грамматики», но в то же время отмечал, что «у Гоголя есть нечто такое, что заставляет не замечать небрежности его языка — есть слог».

112

С. Т. Аксаков, передавая в письме к Гоголю от 3–5 июля 1842 г. разные толки и замечания о «Мертвых душах», в частности писал: «Есть, впрочем, обвинения и справедливые. Я очень браню себя, что одно просмотрел, а на другом мало настаивал: крестьяне на вывод продаются с семействами, а Чичиков отказался от женского пола; без доверенности, выданной в присутственном месте, нельзя продать чужих крестьян, да и председатель не может быть в одно и то же время и доверенным лицом, и присутствующим по этому делу» (Переписка Н. В. Гоголя. Т. 2. С. 23–24).

113

В. Г. Белинский в рецензии на «Выбранные места…» оспорил пушкинское определение «дара» Гоголя. «Гоголь сам соглашается, что особенность его таланта состоит в умении «очертить в такой силе пошлость пошлого человека, чтобы вся та мелочь, которая ускользает от глаз, мелькнула бы крупно в глаза всем». Ergo [Следовательно (лат).] это явно талант мелкий и ничтожный» (Белинский В. Г. Собр. соч.: В 9 т. Т. 8. С. 236). Особенность таланта Гоголя, — утверждал критик в «Ответе «Москвитянину», — «состоит не в исключительном только даре живописать ярко пошлость жизни, а проникать в полноту и реальность явлений жизни. <…> Ему дался не пошлый человек, а человек вообще, как он есть, не украшенный и не идеализированный» (Там же. С. 313).

Суть дела, однако, заключается в том, что «пошлость» в понимании Гоголя — это свидетельство духовного убожества, которое есть в каждом человеке. Об этом см.: Зеньковский В. В. Н. В. Гоголь. Париж, [1961]. Герои Гоголя пошлы, т. к. они мертвы духовно. В понимании «мертвой» души как духовно умершей название гоголевской поэмы безусловно восходит к новозаветной традиции и святоотеческой литературе. Замысел Гоголя был созвучен словам апостола Павла в Первом послании к Коринфянам: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут…» (гл. 15, ст. 22).

114

Вышедшее в конце 1846 г. второе издание первого тома «Мертвых душ» Гоголь сопроводил предисловием «К читателю от сочинителя», где просил присылать ему замечания на книгу.

115

Н. С. Тихонравов приурочивает сожжение второго тома к началу 1845 г. Основанием для такой датировки служат слова самого Гоголя: «По все было сожжено, и притом в ту минуту, когда, видя перед собою смерть, мне очень хотелось оставить после себя хоть что-нибудь, обо мне лучше напоминающее» (см. наст. изд., с. 133). Однако Гоголь, по всей видимости, уничтожил незаконченную рукопись. Е. А. Хитрово в своем дневнике передает разговор одной дамы с Гоголем (в январе 1851 г.), спросившей его, скоро ли выйдет окончание «Мертвых душ». На что тот ответил: «Я думаю — через год». «Так они не сожжены?» — «Ведь это только начало было…» (Русский архив. 1902. № 3. С. 551).

116

Слова апостола Павла из Первого послания к Коринфянам (гл. 15, ст. 36).

117

Адресовано А. П. Толстому. См. о нем коммент. к главе ///. Значение болезней. Данное письмо, как и следующее, XX, было запрещено цензурой. 22 февраля н. ст. 1847 г. Гоголь писал А. О. Смирновой: «Вся цензурная проделка для меня покаместь темна и не разгадана. Знаю только то, что цензор (А. В. Никитенко. — В. В., И. В.) был, кажется, в руках людей так называемого европейского взгляда, одолеваемых духом всякого рода преобразований, которым было неприятно появленье моей книги». Впервые опубликовано Ф. И. Чижовым в кн.: Полное собрание сочинений Н. В. Гоголя. Второе издание его наследников, пополненное по рукописи автора. Т. 3. М., 1867.

118

Эти строки восходят к словам апостола Иоанна Богослова в Первом Соборном послании: «Аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть: ибо не любяй брата своего, егоже виде. Бога, Егоже не виде, како может любити?» (гл. 4, ст. 20). Толкование этих слов находим в гоголевской выписке «О почитании святых (Из частного письма протоиерея Сабинина)», где сказано: «Еще более относится это к святым нашим собратиям, совершеннейшим нежели мы, которых наша Православная Церковь признает к тому же нашими посредниками между Богом и нами» (Петров Н. И. Новые материалы для изучения религиозно-нравственных воззрений Н. В. Гоголя // Труды Киевской Духовной академии. 1902. Т. 2. № 6. С. 315). См. наст. изд., с. 357.

Доктор А. Т. Тарасенков вспоминает в своих записках. «Однажды зашел у нас разговор о любви к Богу. Я припомнил ему слова из Нового Завета: «Не любяй брата своего, его же виде, Бога, Его же не виде, како может любити?» <…> и пожелал узнать от него: не думает ли он, что любовь к Богу можно выражать только любовью к человечеству? Он отвечал, что любовь к Богу есть еще высшее развитие любви христианской, прекрасно объясненное у писателей Церкви» (Тарасенков А. Т. Последние дни жизни Н. В. Гоголя. М., 1902. С. 13).

119

Письмо адресовано тому же лицу. Опубликовано впервые Ф. И.