Один из самых живучих компонентов мифа о викингах составляют рассказы о берсеркерах (берсерках) — неистовых воинах, которые бросались в битву обнаженными, охваченные неконтролируемой яростью и обезумевшие от употребления галлюциногенных грибов. Это лишь отчасти правда.

Нет никаких сомнений в том, что berserkir действительно существовали в эпоху викингов, но в остальном почти все связанное с ними остается открытым для различных толкований. Само название состоит из двух частей: serk («рубашка») и bear («медведь») или bare («голый»), что рисует двоякий образ не то медведеподобного воина, не то человека без рубашки, то есть без брони или даже действительно голого. В пользу варианта с медведем говорит то, что кроме берсерков существовали другие звероподобные воины — ulfheðnar, «волчья шкура».

В археологии встречаются знаменитые изображения танцоров с оружием — обнаженных или одетых в волчьи шкуры мужчин, вооруженных мечами и копьями. Они есть, в частности, на военном снаряжении эпохи Великого переселения народов и вендельского периода, но также на предметах эпохи викингов: гобеленах, монетах и картинных камнях. Аналогичные изображения вооруженных фигур с головами зверей, наподобие кабанов или медведей, есть на металлических изделиях, особенно подвесках, на тканях и даже на одном руническом камне, где изображен воин со звериной головой с длинными ушами. В Хедебю найдены две довольно жуткие маски животных, сделанные из войлока, — они были свернуты и забиты вместо уплотнителя между досками затонувшего корабля. Возможно, они тоже были частью снаряжения берсерка; по виду они больше всего напоминают морды собак или быков.

Вероятно, о чем-то похожем говорит надпись на руническом камне из Истабю в Блекинге (Швеция), перечисляющая три поколения мужчин из одной семьи, в чьих именах повторяется слово «волк» в сочетании с различными военными терминами. Может быть, речь идет о подобии тотемного животного, переходящего из поколения в поколение:

Кроме того, в письменных свидетельствах современников из других стран, описывающих викингов в бою, встречаются некоторые наводящие на размышления подробности. В византийской хронике войн против русов говорится, что воины викингов выли, как звери, а их предводитель бился с такой неистовой яростью, что казался обезумевшим; ветераны империи никогда не видели ничего подобного. В других источниках скандинавских воинов на поле боя также иногда сравнивают с волками — возможно, это просто поэтическая условность, но может быть, и нечто большее.

Самое раннее упоминание таких воинов в скандинавской литературе находим в скальдической хвалебной песни Торбьёрна Хорнклофи «Песнь о Харальде, или Речи ворона». В ней говорится о битве при Хаврсфьорде, которая произошла около 872 года. Само стихотворение, вероятно, было написано около 900 года. Детали выглядят слишком натуралистично даже по меркам скальдических стихов — например, упоминается, что эти воины пьют кровь, также ясно, что к ним явно относятся иначе, чем к остальным участникам сражения:

Особенно часто цитируют другое, более позднее описание из «Саги об Инглингах» Снорри:

Ни археологические, ни текстовые источники не дают никаких оснований предполагать, что берсерки употребляли галлюциногены, энтеогены или любые другие виды изменяющих сознание наркотических или химических веществ, в том числе мухоморы.

Термин berserksgangr, который обычно переводят как «войти в состояние берсерка», в буквальном смысле означает способ передвижения — «походку берсерка», а вовсе не боевую ярость. Возможно, имеются в виду как раз те странно формальные позы танцоров с оружием и воинов в шкурах, чьи изображения украшают доспехи. Возможно, это был ритуал, нечто вроде воинственного спектакля. Один ученый предположил, что эти театральные сценки и были главным отличием берсерков от других воинов — символическая подготовка к бою, а не отражение реального поведения на поле битвы. Впрочем, одно не исключает другого, особенно учитывая прослеживающийся в археологии драматический характер других ритуалов викингов. Не следует также забывать о стихотворении Торбьёрна и свидетельствах иностранных авторов, которые действительно описывают нечто похожее на боевую ярость.

В сагах берсерки выступают в основном как закоренелые злодеи, антагонисты, которых то и дело убивают главные герои, но в королевских сагах иногда упоминаются регулярные отряды берсерков в составе королевской дружины — своего рода спецназ викингов. Интересно, что мотив кусания щита, который обычно отбрасывают как литературную фантазию, на самом деле даже старше большинства исландских текстов: фигурки воинов, кусающих щит, есть в наборе шахматных фигур с острова Льюис, относящихся ориентировочно к XII веку. Несмотря на общую непостижимость берсерков (что, вероятно, было справедливо и в те времена) и несмотря на все проблемы интерпретации, следует признать, что эти необычные люди действительно занимали какое-то место в военной машине викингов.

Еще одним устойчивым символом военного дела эпохи викингов, наряду с берсерками, стали девы щита. В героических поэмах эддической традиции, в скальдических стихах и в некоторых поэтических вставках Снорровой Эдды их образ иногда сливается с валькириями и другими женщинами-воительницами. В сагах об исландцах женщины берут в руки оружие крайне редко — только ради самообороны, в приступе кратковременной ярости или для осуществления запланированной мести. В легендарных сагах девы щита, напротив, появляются часто: это Хервёр, возвращающая меч своего отца Ангантюра, и некоторые героини саг, в частности о Рагнаре Лодброке и о Хрольве Гаутрекссоне. В первых частях «Деяний данов» Саксона Грамматика, начатых в конце XII века, также содержится множество драматических описаний дев щита. В некоторых из этих источников действие происходит не только в эпоху викингов, но и раньше, в эпоху Великого переселения народов.