Утром выползли из флигеля — роса, жасмином пахнет… Мишаня говорит: «А давай я на тебе женюсь по расчету, очень мне ваша дачка понравилась». А мы тогда всякой занимательной психологией увлекались «Игры для взрослых» и прочее… У него по лицу ничего не поймешь, только левый глаз прищурит — значит что-то просчитывает, и он такую игру придумал — я не сразу врубилась…

«Она же тебя любит? Ей не все равно, за кого любимая внучка замуж выходит?» — «Ну, — говорю, — если кого и любит — так меня. А вообще ей наплевать на человечество, она этого не скрывает. Устала делать вид, что её что-то интересно».

«А если внучка влюблена как кошка, а он — совсем дуболом и к тому же глаза завидущие?» Он мне расписал эту модель с железной логикой — как мы Багиру будем из депрессии выводить. Нужно, чтобы жизнь потребовала ее участия, а то у нее эмоции атрофировались за ненадобностью, и необходимо их снова запустить. Мы этот курс лечения расписали по дням, сами визжали от смеха — он «дуболома» изображал, а я влюбленную кошку.

Но сперва надо было выкурить жильцов. Мы им нашли комнатку с терраской, тут же, в поселке, помогли переехать. Багира вернулась в свою спальню. Мишаня ездил на дежурства, так что она его не очень и замечала.

Однажды вдруг является с цветами и с шампанским. «Прошу, — говорит, — руки и сердца вашей внучки. А то без благословения старшего поколения как-то получается нелигитимно». Молол что-то про старые традиции, начал свою биографию рассказывать. Багира даже растерялась: «А я что должна делать?» Села за пианино, сыграла туш.

Он открыл шампанское, я «держу лицо», глупо улыбаюсь, а он — так обстоятельно — в каких войсках служил, и про предков, и про родителей, и что он был уже женат, но не нашел в первом браке чего искал — настоящей «подруги жизни», она всего сразу хотела, а он еще пока студент, надо жить по средствам. Но в Москве он прописался, и с бывшей супругой официально разведен, и родителям уже про Иришку написал, так что они в курсе у себя в Курске. И главное — все правда, что он докладывал, а я сижу давлюсь от смеха. У Багиры глаза туда-сюда бегают — с него на меня:

— Ну и чем я могу вам помочь? Хотите в этой даче жить — пожалуйста, я к своему флигелю привыкла. Друзей пригласить? Ради бога! Свадьбу справить? Можно за домом стол накрыть, там у нас раньше по двадцать гостей собиралось, шашлыки жарили, так что — нет проблем. А насчет «легитимности» — вы своих родственников хотите позвать?

Тут, я вижу, она немного испугалась.

— Это мы пока не потянем, — серьезно так отвечает Мишаня, — можно пока в узком кругу, — и тут же списочек развернул — чего где закупить подешевле и кого позвать необходимо — с его стороны, с моей стороны, а из старшего поколения — «на ваше усмотрение».

Шампанское выпили, подробности обсудили, а когда он утром в Москву уехал, она мне устроила!.. Приняла за чистую монету.

— И ты — вот за этого — не скажу кого — замуж?! Да ты с ним через месяц разведешься! Где ты такого откопала?

— Он стесняется, — говорю. — А так он хороший и меня устраивает. Например, в постели. И по жизни…

Она этих слов терпеть не выносит, прямо за голову схватилась:

— Что-то я тебя не узнаю. Ты что, кому-то назло замуж выскакиваешь? Он тебя устраивает, ты его устраиваешь, а любовь?

— А любовь, — говорю я нагло, — мне надоела на данный период. Хочу брачный контракт.

— Ой-ой-ой! — кричит моя Багирушка, — прямо как в ТЮЗе, — у тебя настоящей любви еще не было.

— Значит, будет. Никогда не поздно. Чья бы корова мычала, а твоя, бабулечка…

Растравила я ее до полной откровенности. Давно, наверно, ей хотелось, но не рассказывала — кому это интересно? — Про свою молодость, до деда Вити. Она прожила много жизней. Ее покойная подруга Галка смеялась, что она «душечка, попрыгунья и дама с собачкой» в одном лице. Совмещает несовместимое.

Кстати, на похоронах этой Гали она встретила своего первого мужа и не узнала, такой он благообразный старичок стал, а был пьяница и гуляка. Теперь служит в каком-то аптечном киоске, обещал ей хорошее снотворное подобрать. Проводил ее к нам с поминок; ручку поцеловал, договорились как-нибудь встретиться…

В общем, Мишкина программа сработала. Эмоции мы «запустили». Исповедалась она, и как-то легче стало. Про маминого отца, который в Австралию уехал, она и в анкетах не писала, это у нее был гражданский брак, а на самом деле — такая любовь, что и на склоне лет остались вопросы… Был бы он здесь и живой, она б его спросила — правда ли он ту женщину полюбил, с которой эмигрировал, или — наоборот — для того и женился, чтоб уехать? Так и останется тайной…

А Пашка что? Он и тогда ей был как брат, Пал Нилыч, что теперь в аптечном киоске, он долго по ней страдал, звал обратно — с чужим ребенком, но нет, они просто дружили, пока мама моя — первоклассница — не прогнала его пьяного. «Да какой ты Айболит? — сказала она, когда он пришел посидеть с больным ребенком и назвался Айболитом. — Ты пьяный дурак и уходи, мы тебя не любим!» Я уже раньше слышала эту историю, но Багира сказала одну интересную мысль: когда-то у всех были большие семьи, много братьев и сестер, а теперь — почему так часто женятся, романы заводят, меняют партнеров? Она, правда, этого слова не признает, но смысл такой: добирают себе братьев и сестер. Иллюзия, конечно, но если кому удается расстаться по-хорошему…

Пока мы на эту тему философствовали, я подумала, а не позвать ли нам этого Павла Нилыча аптечного? Правда, слово «снотворное» мне не понравилось, мы там во флигеле у нее много лекарств нашли. Она все поняла, о чем я думаю, говорит:

— Не напрягайся, деточка, я больше не буду, не буду, не буду. Буду к твоему Мишке привыкать и свадьбу готовить. Разоденем тебя, как куколку. Можно и Пашку на место деда позвать, для «легитимности». Вот, теперь у меня будет достойное занятие, не одной ведь свадьбы у меня в жизни не было, «жених» — слово-то какое смешное, или теперь не так?

А на выходные мой жених привез приятелей, они на машине