Но один случайный выстрел мог поставить под удар тщательно спланированную операцию.

После отчаянной схватки в джунглях пираты собрали плоты и отправились вниз по реке в сопровождении каноэ. Са'ибы собрали двадцать воинов во главе с Риетом.

Они останавливались у каждого селения, ждали, пока разбежавшиеся в панике жители не поймут, что белые люди не работорговцы, и не вернутся из джунглей. В каждом селении они спрашивали, нет ли среди жителей добровольцев.

— Я прошу у вас всего пять человек, не больше, чем в других селениях на реке, — уговаривал туземцев Гарет. — Меньше, чем вы теряете ежегодно от набегов линиятов. Мы обучим вас обороняться, обучим воевать. Пришло время сражаться!

Но его слова не были действенными, как доводы Дихра и других бывших рабов, потому что кашианцы больше верили примерам, а не словам.

Когда они подошли к Киммару, в их распоряжении уже была армия из шестисот кашианцев.

Бой в городе Риета дорого обошелся пиратам. В живых осталось чуть больше двухсот, многие были ранены. Впрочем, заклинания Лабалы и знахари Саи'бов быстро ставили людей на ноги.

Каждый вечер, когда пестрая флотилия плотов и каноэ приставала к берегу, Исет и другие солдаты обучали новобранцев, устраивали тренировочные бои, добивались, чтобы туземцы чувствовали себя с каждым днем все увереннее. Новобранцы уже начали хвастаться, как разгромят линиятов и вернут чувство гордости народу джунглей.

— Вы, конечно, правы, — говорили им осри1церы. — Гордость и честь — самое главное, ребята, если не дать им время очухаться. Наседайте, убивайте, и все мы станем героями. Живыми героями.

Гарет и Косира думали о другом. Лабала верно определил то, что линиятам была нужна Косира. Доказательством служил тот факт, что Бегун попытался взять ее живой во время боя в поселке. Впрочем, сколько бы они ни думали, объяснений найти не удавалось.

Лабала почувствовал магию работорговцев на подходах к городу, так колдуны узнавали о присутствии врагов. Он применил свои заклинания, которые должны были отвлечь линиятских колдунов от мыслей об опасности, убедить их в том, что никто не посмеет напасть на город.

Последний лагерь они разбили в полудне пути от Киммара. Гарет с офицерами выдвинулся вперед, чтобы разработать план атаки.

Киммар, расположенный на восточном берегу Мозаффара, размерами напоминал Нуурат. Город был построен на самом берегу и защищен со стороны джунглей стеной.

Когда они подошли к городу, на рейде стоял всего один корабль, едва ли достаточно вместительный для перевозки людей, не говоря уже о золоте, которое почти каждый пират упрямо тащил в заплечном мешке, и добыче, которую они надеялись захватить.

Впрочем, через день к городу подошли три огромных корабля для перевозки сокровищ, и Гарет задумался, не собирается ли здесь флот для ежегодного обхода побережья.

Ему понравился окончательный план. Особенно подкупала его простота. Пираты должны были захватить корабли на реке, а солдаты Исета и кашианцы — атаковать город с севера, со стороны устья реки. Гарет считал, что линияты меньше всего ожидали нападения с этой стороны.

Все отряды выдвинулись на позиции и притаились в ожидании последнего сигнала.

— Давай только не натворим глупостей, —сказала Косира.

— Этого я обещать не могу.

— Я имею в виду, давай не дадим себя убить.

— Это в мои планы не входит.

— Тогда не злись, когда начнется бой, — тщательно подбирая слова, сказала Косира.

Гарет как раз собирался это сделать, вспомнив об убитых родителях, своем поселке, Кноле Н'б'ри, и тут до него дошел смысл слов Косиры.

— Извини, — сказал он. — Обещаю не терять хладнокровия.

Косира улыбнулась и поцеловала его.

— Оставайся спокойным, пусть они теряют голову.

— Моя романтичная возлюбленная, — сказал Гарет и крепко поцеловал ее.

В сумерках солдаты обошли город, а комендоры сели в лодки уже в полной темноте.

Пираты настороженно посматривали на городские стены, но Гарет узнал у Исета, что люди, смотрящие из хорошо освещенного места в темноту, вряд ли что-нибудь заметят, тем более такие маленькие лодки.

Каноэ Гарета совершенно бесшумно подошло к кораблю, и сидящий на корме гребец схватился за якорную цепь. Гарет, зажав кинжал в зубах, стал подниматься по ржавой, покрытой слизью цепи. Он остановился у края борта, осторожно выглянул, никого не увидел на палубе и перекатился через леер. Косира последовала за ним.

Вслед за ними на борт поднялись другие пираты и, приготовив ножи, разошлись по палубе.

На юте несли вахту два матроса. Ножи воткнулись в их спины, и мертвые тела опустились на палубу.

Гарет зарядил пистолет на тот случай, если на борту окажется Бегун, и скользнул через люк в офицерский отсек.

Чудовища здесь не оказалось, были лишь спящие люди, которым не суждено было проснуться. На нижней батарейной палубе они обнаружили спящих в гамаках матросов. Пираты вложили ножи в ножны и обнажили сабли. Трое матросов проснулись, услышав предсмертные хрипы товарищей, и скоро присоединились к ним. Корабль удалось захватить бесшумно, если не считать одного сдавленного крика.

Техиди и Гарет быстро осмотрели пушки. В них не было ничего необычного, как и в порохе, запалах и сложенных в погребе ядрах. Техиди сделал интересное открытие, определив, что на корабле есть разрывные заряды. Он улыбнулся Гарету:

— Они нам пригодятся, когда начнется самое интересное.

Гарет кивнул:

— Первый залп следует произвести ядрами.

— Кого учить собрался, — огрызнулся Техиди и приказал комендорам заряжать орудия.

Остальные пираты при помощи кашианцев в каноэ спускали кормовой якорь.

Дюжина матросов под командованием Фролна осталась на этом корабле, а остальные пираты перешли ко второму, который также удалось захватить бесшумно, как, впрочем, и третий. На них были заряжены и выкачены пушки и сброшены кормовые якоря. Дихр взял на себя командование вторым кораблем, а Галф — третьим.

Кто-то по невнимательности не заметил вахтенного у якорной цепи на последнем корабле. Матрос вскрикнул, увидев, как сверкнула в свете луны сталь, прежде чем безжизненно осесть на палубу, и этого крика оказалось достаточно, чтобы насторожить вахтенного на юте. Он поднял мушкет и выстрелил в первого поднявшегося по трапу пирата.

Выстрел разбудил офицеров. Им спастись не удалось, но матросы успели вылезти из гамаков и схватиться за оружие.

Пиратов было вдвое меньше, чем линиятов, и в трюме завязалась кровавая схватка, закончившаяся тем, что последний работорговец застыл в луже собственной крови.