«В мае 1940 г. организатор колхоза в одном из селений Августовского района был остановлен двумя „партизанами“ в масках, вылезшими из-под моста, по которому он ехал, и расстрелян»[200].

Так называемая «Польская освободительная армия» в течение полутора месяцев терроризировала белорусские деревни. При ее ликвидации было арестовано 137 человек. «Была раскрыта бандгруппа примерно из 60 участников, которая в период с апреля по июнь 1940 г. убила 6 человек, в том числе интенданта РККА, милиционера, председателя сельсовета и председателя колхоза. Числились за ними и другие подвиги, вроде грабежей магазинов сельхозкооперации, поджогов и т. п. 10 июля 1940 г. был ликвидирован штаб бандгруппы и задержано 10 бандитов. Кроме того, на месте было захвачено вооружение, состоящее из 12 станковых пулеметов, 9 карабинов, взрывчатки и прочего»[201].

Продолжать рассказ о подобной деятельности польских бандформирований можно до бесконечности. Для нас же важен сам факт того, что польские формирования активно вели террористические действия в ходе объявленной в декабре 1939 г. эмигрантским правительством Сикорского войны.

Убийства военнопленных осуждались еще в Средние века. Права пленных были закреплены на международной конференции в Брюсселе 1874 г. и подтверждены Гаагской конвенцией 1899 г. Но, увы, массовые убийства пленных имели место во всех больших войнах последних двух веков.

Вот, к примеру, 6 марта 1799 г. в Яффе (Сирия) 4 тысячи турецких солдат сдалось французам, пообещавшим им сохранить жизнь. Но тут приехал Наполеон, приказал вывести всех на берег моря и расстрелять. Ну и что? Сколько сейчас во Франции, Италии памятников Наполеону, улиц и площадей, носящих его имя. Да и противники Наполеона — от Испании до России — повинны в убийстве десятков тысяч пленных французов. Вспомним, что наш великий гуманист в романе «Война и мир» без особого сожаления описывает расстрел французских пленных.

А во Второй мировой войне все без исключения великие державы повинны в массовых убийствах пленных. Так, американцы на Тихом океане, потопив японский пароход с солдатами или беженцами, отправляли к месту катастрофы торпедные катера, которые сбрасывали десятки глубинных бомб, глушивших выплывших людей, как рыбу. И это не геббельсовская пропаганда, а выдержки из мемуаров американских адмиралов.

Ну а в 1920–1921 гг. поляки убили и замучили от 30 до 70 тысяч советских военнопленных. И если сталинские репрессии были осуждены еще в 1956 г. на XX съезде, то маршал Пилсудский, ответственный за массовые убийства десятков, если не сотен тысяч пленных русских, украинцев или немцев, сейчас возведен в ранг национального героя Речи Посполитой.

Говоря об убийствах пленных, я бы хотел отметить два принципиальных момента. Во-первых, в XIX и первой трети XX века страна, совершавшая военные преступления, лишалась права предъявления претензий к противнику за аналогичные деяния.

Классический пример: 19 августа 1917 г. британское судно-ловушка «Баралонг» потопило германскую подводную лодку U-27. Несколько моряков доплыли на находившийся рядом пароход «Никосиан». Тогда с «Баралонга» был высажен отряд морпехов, который перебил спасшихся германских подводников. Германское правительство потребовало суда над командиром «Баралонга». Лондон согласился, но при условии рассмотрения международным судом всех случаев, происшедших в течение 48 часов после инцидента с «Баралонгом». Увы, за это время немцы в территориальных водах Дании потопили севшую на мель британскую подводную лодку Е-13, и Берлину пришлось уняться.

Второй важный момент. Массовые убийства пленных всегда были важным аргументом в пропагандистской войне. Но как только война заканчивалась, об этом в подавляющем большинстве случаев забывали. Еще один классический пример. В июле 1940 г. британская эскадра внезапно напала на французский флот в Мерс-эль-Кебире. По условиям перемирия с немцами французский флот ушел из Франции в колониальные порты в Африке, в том числе в Мерс-эль-Кебир, Дакар и т. д. Французы считали англичан друзьями, и при появлении британской эскадры начали готовить банкет. И в это время на них обрушились 15-дюймовые снаряды линкоров и торпеды авианосной авиации. Это был не бой, а бойня. Французов было убито свыше полутора тысяч, а на английских кораблях… двое раненых. Да и те стали жертвами не корабельной артиллерии, а старых береговых пушек.

После войны этот эпизод был напрочь забыт обеими странами. К 2007 г. кладбище французских моряков в Мерс-эль-Кебире можно было сравнить с находящимся недалеко древнеримским кладбищем — все заросло, разбито, разграблено.

Кстати, и о советских пленных, убитых поляками в 1920–1921 гг., наши граждане узнали из «левой» прессы лишь в начале 1990-х годов, когда поляки уж больно сильно допекли нас с Катынью, где, по их мнению, войсками НКВД убили 4 тысячи польских офицеров.

Как историк, я не знаю ни одного случая в истории человечества, чтобы эпизод с убийством пленных свыше 65 лет рассматривался бы как одна из главнейших мировых проблем. Впервые «вражьи голоса» я начал слушать полвека назад и могу лично подтвердить, что не проходило и недели, когда в отсутствие жареных антисоветских фактов «Голос Америки» и Би-би-си не заводили бы шарманку о Катынском лесе и о Рауле Валенберге.

В конце концов мое терпение лопнуло, и я в начале мая 2009 г. лично поехал разобраться на месте.

Вот мы с женой выезжаем из Смоленска на Витебское шоссе и на 18-м километре видим польский мемориал «Катынь». Едем дальше и через 4 км видим дорожный знак — населенный пункт Борок. Сбрасываем скорость, затем еще 4 км леса и лишь тогда видим дорожный знак — населенный пункт Катынь. Я что-то не понимаю? Почему урочище Козьи горы кто-то назвал Катынь и поставил там мемориал?

Может, из-за того, что господам антисоветчикам больше нравится слово «катынь»? Вспомним, как Збигнев Бжезинский язвил по этому поводу, что, мол, Катынь — это место, где катуют, где живут каты, то есть на древнеславянском и польском — палачи.

Я спрашивал ряд историков-краеведов Смоленска, и все утверждают, что Катынь происходит от термина «катить», благо в IX–XIII веках рядом был волок. Существует еще версия, что это название взято из языка доисторических племен, но никакого отношения к палачам сие название не имеет.

Риторический вопрос: кто-нибудь спрашивал у 1730 жителей населенного пункта Катынь, нравится им, что название их родной деревни используется вместо Козьих гор в подобном контексте? Думаю, никто их не спрашивал, равно как никто не спрашивал русский народ по поводу коверканья русского языка в угоду иноземцам. Я мог бы привести десяток примеров.

Я несколько раз задавал вопрос именитым историкам-демократам, знают ли они договор Иоффе — Домбского? Собеседник начинает жмуриться, ссылаться на усталость и т. п. Подсказываю: договор заключен в октябре 1920 г. в Риге. Морщинки разглаживаются, и профессор расплывается в улыбке: «Ну, так это Рижский мир, так бы сразу и сказали».