связываться с судами и протестами. Главное, я буду участвовать в допросах, и никакой адвокат мне этого не запретит».

– От адвоката нам не избавиться, – констатировал Струев. – Значит, нам придется найти против этого Бирмана такие улики, что его адвокату придется засунуть свой длинный и мерзкий язык туда, где ему самое место.

– Прямых улик у нас нет, – буркнул Лебеденко. – Мы не нашли ни таксиста, ни девчонку, с которой он познакомился на танцплощадке, ни места, куда он эту девчонку отвозил. Его версия ничем не подтверждается. Но для суда все это пустой звук. Даже не косвенные улики.

– Нужна винтовка. – Струев оскалился и стал похож на пса, готового к прыжку. – Нужно найти винтовку, капитан. Этого самого «Тигра». Куда он мог ее деть? Его задержали в двух километрах от места нападения. Значит, он мог либо выбросить винтовку в реку, либо где-нибудь закопать. И мы должны перелопатить все!

– Хорошо, – согласился капитан. – Мы бросим еще силы на поиск винтовки.

В дверь коротко стукнули.

– Войдите! – крикнул Лебеденко.

Дверь приоткрылась, и в нее заглянул дежурный офицер лейтенант Малышев.

– Разрешите, товарищ капитан?

Лебеденко кивнул. Лейтенант переступил порог, подошел к столу и бросил короткий взгляд на Струева.

– Можешь говорить, – разрешил Лебеденко.

– Получено сообщение об ограблении в районе Ипатьевского монастыря, – доложил Малышев. – Нам позвонил свидетель.

– Свидетель? – удивился Лебеденко. – А где потерпевший?

– Потерпевший не звонил. – Лейтенант пожал плечами. – По словам свидетеля, он с девушкой находился в роще примерно в пятидесяти метрах от стены монастыря. Неожиданно он услышал звук моторов. Он видел, как к стене монастыря подъехали два мотоцикла. На каждом из них было по два человека. Мотоциклы остановились у стоящей там же машины. Как сказал свидетель, машина – джип темного цвета с клеймом прокатной компании на заднем крыле. Вскоре у машины появились еще два человека – мужчина и женщина. Мужчина нес на плече большой ящик. Мотоциклисты остановили их. Свидетель не слышал, о чем они говорили. Но слышал звук выстрела и видел, как мотоциклисты отняли у мужчины ящик и уехали. После этого потерпевшие сели в джип и тоже уехали. Свидетели побоялись сразу выходить из рощи. Они выждали примерно с четверть часа, а потом побежали искать телефон, чтобы позвонить нам.

– А в кого стрелял мотоциклист? – спросил Струев. – У нас что, есть труп?

– Не знаю. – Лейтенант пожал плечами. – Судя по тому, что все остались живы, стрелял он в воздух.

– Вероятно, – пробормотал Струев.

– Свидетелю удалось разглядеть потерпевших? – спросил Лебеденко.

– Женщину он не рассмотрел, она была все время в тени. Ему показалось, что у нее темные волосы. А мужчина, по словам свидетеля, был хорошо освещен светом луны. Свидетель утверждает, что мужчина был немолод и у него такая своеобразная прическа. – Лейтенант провел рукой по голове. – Волосы зачесаны назад.

– Волосы зачесаны назад?! – Лебеденко вскинул голову. – И уехали они на темном джипе с клеймом прокатной компании?!

– Ты знаешь, кто это? – Струев развернулся к капитану Лебеденко всем телом.

– По описанию очень похож на этого французского адвоката. Который приехал представлять интересы Андрея Соколова. Как его? Луи… Луи Лесилье. Он взял напрокат темно-синий джип «Тойота».

Лебеденко смотрел на Струева, пытаясь понять, как ему реагировать на эту ситуацию. Струев молча пожал плечами.

– Сукин сын! – Лебеденко еще раз хлопнул ладонью по столу. – Этот сукин сын морочил мне голову, а сам за моей спиной обделывал какие-то делишки. Ну ничего. Сейчас ему придется рассказать мне, что за ящик он тащил и почему не заявил об ограблении в милицию.

– Ты знаешь, где его искать, капитан? – спросил Струев.

– Знаю! – Лебеденко вскочил. – Конечно, знаю! Он снимает комнату у Лидии Васильевой. Поехали! Сейчас мы возьмем его тепленьким.

Капитан привычным жестом засунул в кобуру пистолет. Струев встал и одернул пиджак.

– Дежурную машину к подъезду, лейтенант! – скомандовал Лебеденко.

– Не надо, – крикнул на ходу Струев. – Я на машине.

16

Лидия Васильева завела в дом Лизу и Андрея. С ее лица не сходило выражение напряженного удивления. Она явно не понимала, для чего пришли эти люди и о чем они хотят с ней поговорить. За столом в комнате сидел отец Васильевой. Перед ним стояла тарелка, над которой поднимался ароматный пар. Судя по запаху, в тарелке был борщ.

– Мы уже ужинать сели, – словно оправдываясь, проговорила Васильева. Она еще раз окинула взглядом незваных гостей и предложила: – Может, и вы с нами? Если не побрезгуете.

Лиза и Андрей переглянулись.

– А знаете что, – неожиданно сказала Лиза. – Я с удовольствием. Я не ела сегодня целый день.

– Вот и хорошо! – засуетилась Васильева. – Садитесь. Я вам борща налью.

Лиза села за стол напротив старика. Андрей опустился на скамью рядом с ним.

– Вы позволите? – спросил он.

Старик кивнул, забормотал что-то непонятное и уткнулся в свою тарелку. Васильева разлила борщ по тарелкам.

– На здоровье! – сказала она, раскладывая ложки и нарезая крупными ломтями хлеб.

– Спасибо! – кивнул Андрей, с удовольствием втягивая носом ароматный пар.

– Ну, по случаю гостей, – улыбнулась Васильева.

Она подошла к большому серванту и достала из ящика бутыль, заткнутую бумажной пробкой.

– Я сама его делаю, – пояснила она, ставя бутыль в центр стола. – Не люблю я государственное пойло. И папа не уважает. Разливайте, Андрей!

– Что это? – испуганно шепнула Лиза.

– Буряковка. – Васильева села и погрузила ложку в тарелку.

– Бураковый самогон, – объяснил Андрей и, держа бутыль двумя руками, разлил по стаканам мутную розовую жидкость.

– Я не буду, – Лиза отодвинула от себя стакан.

– Он чистый. – Васильева подняла голову. В ее голосе слышались обида и укор.

– Это как виски, – успокоил Лизу Андрей. – Можешь пригубить. До дна пить не обязательно.

– Я боюсь, – упрямо сказала Лиза.

Она погрузила ложку в тарелку и начала есть. Борщ был острым, горячим и вкусным. Старик первым съел свою порцию, отложил ложку и что-то пробормотал.

– Налить тебе еще, отец? – спросила Лидия.

Старик закивал. Лидия отошла с тарелкой к плите и вернулась.

– Ешь и иди спать. – Она погладила старика по спине. – А нам поговорить нужно.

Старик закивал и склонился над тарелкой.

– Мы можем поговорить и сейчас, – сказала Лиза, старательно дуя на ложку, полную борща. – Вы уж простите, но я принесла вам очень неприятную весть.

Лидия отложила ложку и подняла голову.

– Что такое? – пробормотала она.

– Это касается и вас, Лидия Афанасьевна, и вас, Афанасий Петрович. – Лиза повернулась к старику. – Вы ведь Афанасий Петрович Васильев?

Старик кивнул и дунул в ложку так, что борщ выплеснулся на стол.

– Афанасий Петрович Васильев, – повторила Лиза. – Тысяча девятьсот двадцать пятого года