class="p1">Быть может, это кто-то из своих? Решил разыграть ее. Что, впрочем, на грани фантастики. Шутить с ней подобным образом, ни у кого глупости не хватит.

Жуткое дыхание учащается и приближается. Нужно закричать. Нужно вскочить с кровати. Нужно сделать хоть что-то. Но ужас мешает. Сердце в груди стучит как оголтелое и в какой-то момент его шум даже перекрывает противный, сопящий звук чужого дыхания.

В том что в комнате чужой, она больше не сомневается. Кто он? Вор? Грабитель? Убийца? Все варианты подходят. Их семья богата и у них полно врагов. Те же конкуренты отца. На вид милые люди, но что там прячется в их душе, поди разбери.

— Что вам надо? — делает Лейла очередную попытку своим шелестящим от ужаса голосом.

В этот момент в ее поле зрения вспыхивают глаза. Безумные, дикие, страшные. Девушка не выдерживает и кричит. Рот ей, конечно же, тут же затыкают, поэтому на то, что кто-то услышит, успевший вырваться писк, надежды мало. По щекам начинают катиться слезы.

Глава 5

Что-то липкое и противное мажет по щеке. Тянется скользкой дорожкой к виску и замирает на ее волосах. Слышится резкий вдох. Словно это, этот, ее нюхает. А потом блаженный выдох.

— Какая сладкая!

Голос сиплый чужой до отвратительного неприятный. Тошнота подкатывает к горлу.

— Хорошая девочка. Пойдем со мной.

Ее резко сграбастывают и начинают тащить за собой. Она упирается. Тело наконец-то размораживается. Но кричать по-прежнему не может. Пытается укусить незнакомца за палец и, кажется, ей даже это удается.

— Дрянь кусачая!

Шипит псих и щеку ее резко опаляет болью, она летит на пол и одновременно с этим дверь распахивается. Все остальное происходит как в тумане. Тот, кто пришел на ее спасение, действует быстро и без проволочек. Но другой опасный, дикий похоже не уступает в скорости и ловкости. Если не превосходит.

В кромешной тьме она различает лишь едва слышный шорох одежды и звук быстрых движений. Грохает оконная рама. Доносится звук падения о землю. Она видит, как второй силуэт тоже подбегает к окну, видимо, чтобы продолжить погоню. И психика снова не выдерживает. Остаться сейчас одна она просто не в состоянии.

— Стой! Не уходи!

Вместо крика — слабый шепот. Но он слышит. Замирает. Ударяет кулаком о оконную раму и разворачивается. Потом подходит к ней, присаживается на корточки и протягивает руку.

— Дай посмотрю. Больно? Тошнота есть? Головокружение?

Он обследует ее как заправский доктор. Ее личный охранник. Конечно, она сразу его узнала. Как только он появился в дверях. По силуэту ли? Движениям? Или просто знала, что придет. Верила. Почему? Непонятно.

Лейла машет головой, вцепляется в его ладонь как маленький перепуганный ребенок, что в любой непонятной ситуации ищет поддержку взрослых.

— Что это было?

Кто это был? Вертится в голове еще один вопрос. Но он слишком пугает. Произнести его вслух не получается.

— Все хорошо, — мужчина не отталкивает и руку не выдергивает. — Просто грабитель. Не волнуйся. Нужно осмотреть твою травму.

Она снова трясет головой. Нервное потрясение слишком велико.

— Это не просто грабитель. Он меня… Он меня…

Голос срывается и жалкий всхлип сдержать не удается. Ладонь мужчины крепко сжимает ее пальцы. Почти до боли. Еще немного и, кажется, раздастся хруст.

— Что он сделал?

— Он… меня… лизнул…

Слова даются с трудом. Всхлипы становятся громче. От стыда хочется спрятаться под кровать, но в то же время страх не позволяет. Вот сейчас он рассмеется, и история об этом быстро разлетится по всему дому. Зачем она ему только рассказала?

Девушка отчаянно сжимает зубы и выдыхает от удивления, когда сильные объятия окутывают со всех сторон. Над ней никто не смеется и даже не собирается.

— Где он тебя лизнул?

Голос мужчины звучит спокойно, но чувствуется в нем столько скрытой угрозы, что будь она направлена против нее, давно было бы пора убегать. Но этого не ощущается.

— По щеке, а потом в висок. И еще волосы мои понюхал. Вот здесь. Это было так… отвратительно.

Язык развязывается сам. Кажется, если поделиться подобным — станет легче и это действительно происходит. По крайней мере страх, сковывающий по первости, отступает. И зубы уже не отбивают дробь.

— Здесь?

В следующий момент что-то теплое и влажное касается ее щеки. Девушка вздрагивает, замирает и, похоже, перестает дышать.

— И здесь?

Мужчина чертит губами влажную дорожку по ее лицу, словно пытается смыть, очистить ее кожу от прошлых касаний. Лейла хватается пальцами за его рубашку в непонятной попытке. Оттолкнуть? Притянуть?

— А еще здесь?

Губы касаются ее волос, выдыхают жаром в макушку и по всему тело разливается тепло. Смывая прежнее оцепенение, изгоняя ужас, лишая страха.

— Что ты делаешь? — бормочет она, находясь в каком-то пограничном состоянии.

— Лечу.

Он продолжает целовать ее волосы, нежно касается лица, скул, подбородка. Не трогает лишь губы. И это распаляет только сильнее. Хочется самой нарушить запрет. Прижаться к нему своими. Впиться страстным поцелуем. Пройтись влажным языком. Она начинает мелко дрожать, не понимая, что это. Отходняк от пережитого стресса. Или возбуждение, вызванное почти невинными касаниями.

— Хватит.

И вопреки словам сильнее вцепляется в его футболку. Притягивает к себе. Тает.

Все заканчивается так же внезапно, как началось. От нее отодвигаются и холод окружает. Руки беспомощно зависают в воздухе, а в следующее мгновение дверь в ее спальню распахивается и на пороге помятый после сна появляется отец.

— Лейла, детка, все в порядке?

Мужчина бросается к ней, заключает в крепкие объятия, правда не такие как предыдущие, и гладит по голове трепетно и с содроганием. Девушка все еще в растерянности, не понимает, что произошло. Что это было? Кто это был?

— Папа в моей комнате кто-то был, — наконец озвучивает вертящуюся на языке мысль.

Говорить о том, что делал странный пугающий тип не хочется. Поэтому искоса она поглядывает на охранника. Который молчит и вновь напоминает не более чем обычный интерьер мебели. Может быть его недавняя горячность ей просто показалась. Она сейчас в таком шоке, что не удивительно.

Тем временем отец отстраняется. Заглядывает ей в глаза и произносит медленным очень убедительным голосом.

— Лейла — это был всего лишь обычный вор. Мы усилим охрану. Тебе не о чем волноваться.

— Но папа…

Отец прерывает ее выразительным взглядом. Охранник по-прежнему молчит, не шевелится и возможно даже не дышит. Но это вряд ли. Все же он человек. Как бы там ни было.

— Лейла, ложись спать. Ты устала. А завтра мы поговорим. Если захочешь.

Она кивает, потому что действительно