— Хочу печенье, — ткнула Зоя пальцем на верхнюю полку, — Специально наверх засунули?

— Конечно. От тебя подальше, — я достал упаковку сладости и протянул Зое, — Держи, вреднючка. Только не ори больше.

— Сам дурак, — фыркнула девчонка и отвернулась к следующей полке, ища еще что-то.

Хотел я ответить. Очень хотел, но за дверью раздался краткий визг и какая-то возня. В мгновение ладонь обожгло холодом металла. А в висках до боли застучало: Лиза!

Я вылетел из кладовой и тут же застыл, краем глаза уловив движение на лестнице. Кто-то прошел на второй этаж. Но этот момент тут же ускользнул. Перед глазами появилась кровавая пелена.

Какой-то амбал за шею прижимал Лизу спиной к себе, приставив к ее виску пушку.

— Убери от нее руки! — собственный голос больше напомнил рычание.

— Пристрелю сучку, если не положишь пушку на пол. Быстро! — рявкнул в ответ мужик, с силой встряхнув Лизу, которая уже рыдала в голос, — Давай, пацан. Не провоцируй. Нам и одной хватит.

Медленно, короткими шагами, я чуть приблизился к своей подопечной, стараясь не делать резких движений.

— Ты меня слышишь? Я ее сейчас пристрелю! — заорал мужик, заметив мое движение и еще сильнее толкнул дулом в висок блондинки.

— Все! Все! — я поднял руки вверх, демонстрируя оружие, — Отпусти ее. Тебе необязательно вредить ей.

— Оружие на пол!

— Все будет хорошо, — я уверенно посмотрел в заплаканные серые глаза, — Просто верь мне.

Я медленно присел, опуская пистолет на пол, не сводя глаз с Лизы. Все что угодно, но я не мог позволить ей навредить. Резкий рывок вперед и я налетел на чужака, который в миг столкновения отшвырнул Лизу в сторону. Лицо пронзило болью, но зато мне удалось выбить из рук мужика его пушку. Но пропустив еще пару ударов по ребрам, я упустил момент, когда пришлый метнулся к моему пистолету.

Все было как на перемотке… Из кладовой наперерез мужику выскочила Зоя, и метнула пистолет словно камень в керлинге. И прямо к чужаку, но в последнюю секунду мне удалось снести его с ног и оружие проскользило куда-то за мою спину.

Но было уже не до этого. Упустив свое превосходство я оказался под бугаем, получая удар за ударом.

Выстрел пронзил барабанные перепонки. Я даже не понял в кого попала пуля. И лишь туша, которая придавила меня, расставила все по своим местам. Спихнув тело с себя, я приподнялся на локтях, оглядываясь.

Лиза! Она стояла, до побелевших костяшек пальцев сжимая дрожащими руками пистолет, заливаясь слезами. Все ее тело пробивала дрожь, а сама девушка находилась в шоке.

— Лиза, — вскочив на ноги и поморщившись от боли в ребрах, я метнулся к девушке, — Дай мне это.

Пистолет пришлось чуть ли не с силой забирать из застывших пальцев. И как только оружие легко на стол, девушка взорвалась. Это была настоящая истерика. Лиза рыдая, начала оседать на пол.

— Тише, ангелочек, — подхватив малышку на руки, я отошел с ней к дивану, где уже дрожала Зоя.

Но хотя бы вторая не плакала. Просто сидела и смотрела на труп. Зато Лиза заливалась слезами. Не задумываясь, я прижал девушку к себе.

— Все хорошо. Лиз, ты со мной, — я погладил плечи девушки, стараясь успокоить, — Больше никто тебя не обидит.

— Я…Я убила его! — прорыдала девушка.

— Нет, ангелочек, — ладонь скользнула по светлым волосам, — Ты меня спасла. Слышишь? Лиз, ты нас всех спасла.

— Глеб… — вцепившись в мою футболку, Лиза уткнулась носом в мою шею, продолжая плакать.

— Все в порядке. Успокаивайся, Лиз. Все уже закончилось.

Я помнил о том, что был еще и второй. Но не мог заставить себя оставить Лизу в таком состоянии. Хотя и должен был!

К счастью, со второго этажа показался Смерч.

— Паскаль, все в норме? — друг окинул взглядом нас, а затем и всю комнату.

Я облегченно выдохнул и кивнул. Говорить не хотелось. Все было понятно и так. Сейчас мне было просто приятно обнимать чуть затихшую Лизу, перебирая ее волосы.

Мой маленький сильный ангелочек.

Поддержка сестры

"Как теперь смотреть ему в глаза? Случилось то, что я больше всего боялась."

©Лиза Георгиева

И снова мы вернулись к тому с чего всё начиналось.

Глеб вновь стал лишь только моим личным телохранителем. Словно того дня когда его крепкие руки окутывали меня своей силой и не было вовсе. Словно он про него не помнил.

Зато у меня перед глазами то нападение стояло по сей день, вызывая ночные кошмары. Но разве мне оставалось что-то другое?

Когда я увидела кровь на лице Паскаля мне стало так страшно. Только совсем не за себя. За него! Я не могла его потерять. Он стал для меня невероятно важным человеком.

Внутри творилось что-то невообразимое по отношению к этому парню. Чем-то похожее на то, что описывалось в моих романах и в то же время совсем другое. В миллион раз сильнее. Паскаль стал моим наваждением…

Вот только, кажется, для него я была лишь девушка, которую нужно было охранять и на этом все.

Только вот я же видела! Видела как он смотрит на меня! Как взгляд тёмный глаз скользит по моим ногам или замирает на губах. И кажется, что ещё секунда и он сорвётся с места. А потом… Потом мои губы будут изнывать от его напора. Но Глеб в очередной раз лишь отводил глаза…

Сколько можно? Почему он так себя ведет?

Я чувствовала его интерес. Чувствовала заботу, когда он позволил себе на несколько кратких минут открыться мне в день нападения. Его руки, которые хоть и с силой, но трепетно и нежно обнимали меня. И так хотелось чтобы эти минуты не заканчивались никогда.

— Лиз, — Зоя подергала меня за руку, нахмурившись, разглядывая меня, — Ты меня слушаешь?

Сестра лежала головой на моих коленях. А я так погрузилась в себя, что действительно прослушала все что, говорила Зойка.

— Прости, — я помотала головой, признавая свою вину, — Я задумалась.

— И почему я не удивлена? — недовольно фыркнула Зоя, — Вам с Кирой совершенно нет до меня дела. Вам плевать на меня.

— Это не правда, — стало так стыдно перед младшей сестрой! — Зой, мы любим тебя. Просто Кира у нас такая, а я… Я с тобой, малыш.

— Да, конечно…

Ну как так то? Я старшая сестра, которая должна заботится о младших. И если Кира самостоятельная и не нуждается в нас, то Зоя чувствовала себя одинокой. Я погладила сестру по волосам.

— Давай проведем день вместе? Хочешь пойдем на озеро? — предложила я, — Правда