Карина: Хахаха

Катя: Я проверю, хихихи

Виталик: Хохохо

Серёга: Шеф идёт. Полундра!

Мы частенько переписывались, как по работе, так и для простого флуда. Михал Михалыч тоже состоял в этом чате, но никогда в него не заглядывал. В процессе трудовых будней написать какую-нибудь гадость о противном клиенте или очередную пошлую шутку для нас было в порядке вещей. Так и боевой дух укреплялся, и нудный день быстрей подходил к концу.

После сброшенного негатива на душе чуть-чуть полегчало. Уже почти не думала о том, что скажу ему, когда встретимся лицом к лицу. К тому же, шеф будет рядом. Обещал замолвить словечко, вступиться, посодействовать.

Около пяти часов вечера Андрей Константинович, наконец-то, соблаговолил вызвать Серёгу и официанток. Они сразу отдали конверт с недостающей суммой, расписались в бумагах у Алины и были отпущены с миром. Та, поджав губы, виновато смотрела в пол. Тоже проглядела, и, видимо, тоже будет наказана на деньги.

Теперь я ждала своей очереди. Руки опять позорно задрожали.

– Аля! – Шеф позвал в кабинет.

Медленно поплелась к месту казни. Андрей Константинович восседал на месте бывшего руководителя, заполонив собой практически половину комнаты. Тот встретил меня в проёме двери и пропустил внутрь, показательно втянув живот.

– Мне действительно уйти? – неуверенно спросил Михал Михалыч, отчего я напряглась ещё сильнее.

– Да-да, – равнодушно кивнул серебристоглазый монстр и уставился в бумаги, словно не замечая меня, – Вы пока свободны.

Дверь плотно закрылась за шефом, бесповоротно разрушив надежды на спасительное присутствие свидетеля. Застыла прямо у порога, не зная, с чего начать, как вести непростой диалог. Взгляд почему-то впился в его руки. Мужественные крепкие пальцы с аккуратно обрезанными крупными ногтями сжимали карандаш, постукивая им по документам, разложенным на столе.

– Алевтина Всеволодовна, – внезапно начал ледяным тоном, – потрудитесь объяснить, как Вы намерены возвращать 100 тысяч гривен нашей компании?

– Я не знаю – ответила едва слышно.

Опустила голову, но чувствовала холодный строгий взгляд без капли намёка на жалость или снисхождение. Краска залила лицо, пальцы нервно затеребили кончик блузки. Ещё немного и провалюсь сквозь землю. Расчётливый, жестокий, непреклонный, он пялился на меня, сжирая, заставляя свернуться в клубочек каждую клеточку моего тела.

– Вы же понимаете, что кража таких сумм уголовно наказуема?

Уголовно? В смысле криминал и суд? Представила, как меня с позором в наручниках выводят из бара, сажают в полицейский бобик с мигалками и доставляют прямиком на зону. Какая уж тут медитация и покой? От жутких картинок я готова была немедленно разреветься.

Тюрьма? Если это случится, что будет с родными? Они погибнут без меня. Мама не выдержит стыда и умрёт от сердечного приступа, Лёшку определят в детдом. Там его ждут голод, мордобои, наркотики, воровство и путь в заснеженную Сибирь по этапу. Вот и закончится на печальной ноте моя, а заодно и их несчастная жизнь.

После продолжительного тягостного молчания мужчина шумно откинулся в кресле и потёр подбородок, блеснув браслетом. Дорогое украшение, словно символ моей никчемности, ещё больше нагнал тоску. Что-то неуловимое промелькнуло в лице Андрея Константиновича. После чего ровным, вроде бы ничего не значащим тоном, он выдал:

– У меня в главном офисе завтра в 9 утра. Рассчитаетесь. До свидания.

Протянул пластиковую визитку и уткнулся в экран айфона, на который с глухой вибрацией сыпались многочисленные сообщения. Медленно взяла карточку, не совсем понимая, в каком смысле рассчитаемся. Открыла рот, чтобы возразить, но опять не нашла нужных слов. Автоматом повернулась к двери и вдогонку услышала:

– Заодно узнаете, что ещё кроме гордыни у меня работает.

Кровь ударила в виски. Сердце пустилось отстукивать барабанную дробь. Не обернулась, ничего не сказала и вышла на ватных ногах, проглотив язык. Пока осознала, что к чему, дверь за спиной захлопнулась. А это значит, что только что я целиком и безоговорочно согласилась на то, о чём непрозрачно намекнул этот гад.

Чат «Золушки» гудел. Вопросы сыпались один за одним. Я не смотрела и не читала. Только последнее привлекло внимание, вызвав истерический хохот:

Андрей Константинович: Уважаемые сотрудники. В рабочее время пользоваться гаджетами строго запрещается. Сообщения, не несущие ценной информации, и высланные с 11 до 22 часов будут расцениваться как предпосылка к штрафу.

Когда новое руководство наконец-то покинуло кафе, взмахнув полами пальто, и даже не посмотрев в мою сторону, метнулась к Алине в кабинет:

– Мне нужна та накладная и телефон Радика.

Девушка посмотрела на меня как умалишенную:

– Накладные в главном офисе Аудиторы забрали. А Радик уволился в начале месяца. Я звонила на фирму. Ничего не получится, Аля.

М-да, везёт как утопленнику. Каким-то чудом дожила до конца рабочего дня. Предупредила Михал Михалыча, что завтра, возможно, меня не будет и, наплевав на его ор, отправилась домой.

Аля

Если говорить о ночи, то опять не спала совсем. Хотелось накуриться, напиться, броситься под машину, сигануть в реку с моста. Лишь бы избавиться от насущных проблем, а главное – заткнуть подальше то забытое и чёрное, что снова начало медленно поглощать и вламываться в мою взрослую жизнь. Лишь бы не погрузиться в отчаяние и бездну, которые, если захватят, больше никогда не отпустят, пустив под откос годы самоконтроля и зализывания незаживающих ран. Прошлое медленно захватило настоящее, и в него семимильными шагами вторглось ОНО.

С упадническим настроением зашла в чат «Одинокие разведёнки». Усмехнулась мысли, что Андрей Константинович в нём вряд ли зарегистрирован. Он явно не мама-одиночка, выведывающая на форумах инфу об акциях на детские товары и вечеринки для дам с прицепом. Нашла эту флудилку во всемирной сети после того, как забеременела и осталась одна. Тогда девочки по ту сторону монитора здорово мне помогли и не дали упасть и без того павшим духом.

Ведь моя история банальна и проста как мир. С Ромкой встречалась с одиннадцатого класса. Он был старше на два года. Ухаживал премило, таскал до дома портфель, дарил цветочки со школьной клумбы, доставал редкие книжки и билеты на любимые рок-концерты. Поначалу кроме дружбы ничего к нему не испытывала. Но когда он уломал на взрослый поцелуй, подумала, что так, наверное, и выглядит любовь. Без эмоций и трепета, без особого внимания друг к другу, ровно, как по прямой линии.

После выпускного вечера случился наш первый секс – закономерное событие, как я считала. Не скажу, что это стало самым ярким воспоминанием в жизни. Ведь этот секс по факту был у меня не первым, поэтому, стиснув зубы, решила идти до конца. Инфантильная,