Не скрою, слова Зои польстили моему самолюбию, но все равно, видеться с ее мужем я не желал.

— Это исключено, — заявил я категорическим тоном.

— Но почему? — расширила от изумления глаза молодая женщина. — Что здесь такого?

Я, честно говоря, удивлялся тому, что Зоя иной раз не понимала элементарных вещей!

— Если для тебя просто находиться в присутствии мужа и любовника, — произнес я сурово, — то для меня это представляет сложность. И твой муж уже обосновал, по какой именно причине честный человек может встретиться с ним, а любовник нет. Есть кое-какие этические нормы, которые я соблюдаю. Если бы я не переспал с тобой, то, возможно, со спокойной совестью и поехал к нему, а так, извини, не могу.

Из Зои будто сразу выкачали все жизненные соки, и она увяла, подобно лишенному воды прекрасному экзотическому цветку.

— Тогда он меня просто убьет, — глядя куда-то в пространство безжизненными глазами, сказала она тоном приговоренного к казни человека.

— Да ладно тебе! — воскликнул я, силясь, чтобы мой голос звучал весело и непринужденно. — Неужели все так плохо? Ты же взрослый, самостоятельный человек. Пошли его к черту, уйди в другую комнату и не разговаривай. Не давай себя унижать.

Совет, очевидно, был глупым — Зоя в ответ на него лишь безрадостно улыбнулась.

— Я не все тебе рассказала, Игорь, — проговорила она таким тоном, словно выражала в нем скорбь всех замученных мужьями-деспотами женщин, затем, стыдясь чего-то, продолжила, пряча лицо у меня на груди: — Мне было просто стыдно признаваться. Ты знаешь… он меня иногда бьет. Он энергетический вампир, тупой и ограниченный человек и считает, что я от него никуда не денусь, и потому может поступать со мной как ему заблагорассудится. Он даже может запереть меня в комнате и не давать несколько дней ни есть, ни пить. Мой муж самый настоящий изверг.

Ничего себе! Это что творится-то в нашем мире, рядом с нами, у соседей. Живешь и не знаешь, как мужик глумится над слабой женщиной. Я слышал по телевизору о том, как некоторые мужчины издеваются в семьях над детьми, женами, матерями, но сталкивался с подобным сам в первый раз.

— Так чего же ты молчишь?! — возмутился я. — В полицию нужно заявить! И посадить его к черту!

— Уже пробовала, — глухо проговорила Зоя, и ее тело вдруг стало сотрясаться от беззвучных рыданий. — Бесполезно. У него есть деньги, и он может откупиться даже от правосудия.

Сердце защемило от жалости к униженной и оскорбленной женщине, и я, успокаивая, погладил ее сначала по голове, потом по плечу, руке. Я, право, не знал, чем помочь Зое, и с трудом выдавил из себя:

— Но должен же быть какой-то выход!

— Должен, и я его найду! — собирая остатки сил, храбро промолвила Зоя, потом, все же не выдержав, расплакалась. Она отстранилась от меня, затем села на край дивана и закрыла лицо ладонями. — Я найду, Игорь, выход, найду, — пообещала она сквозь слезы. — Обязательно найду, вот увидишь, но позже. А сейчас мне нужно выкрутиться из положения, в которое угодила. Я прошу, я умоляю, Игорь, помоги мне!!!

Во мне вот уже некоторое время боролись два желания: послать Зою вместе с ее мужем подальше или все же помочь бедной женщине. Наверное, не стоит говорить, какое из этих желаний сумело одержать победу в душе порядочного человека. Я окинул взглядом Зою, сидевшую ко мне спиной, ее фигурку, прекрасную головку с золотистыми волосами, раскиданными по красивым плечам, тонкую талию, широкие бедра, волнующую линию между ягодицами с двумя ямочками в самом верху… вздохнул и сказал:

— Хорошо, Зоя, собирайся, поедем к твоему мужу!

Ехать с Зоей решили порознь — сначала она, потом я, как будто бы мы с нею и не провели замечательные полтора часа вместе. Как оказалось, у Зои был новенький «Ситроен С4» красного цвета, на котором она ко мне приехала, на нем она и укатила. Спустя полчаса я отправился в гараж, прогрел свой старенький «БМВ» и выкатил на улицы города. Ехать, как мне объяснила Зоя, не так далеко от моего дома, в Балашихинский район в поселок Октябрьский. Я выехал за МКАД на Носовихинское шоссе. Пробки, пробки, пробки, набившие оскомину. И здесь все забито. Тем не менее мне довольно быстро удалось проскочить мимо Реутова, строительного рынка, проехать еще немного по шоссе, а затем, сверившись с картой, свернуть в нужном месте направо на разбитую ухабистую дорогу в лес. Да, жаль, что не здесь зять бывшего министра обороны живет, а то дорога отличной была бы.

По сравнению с городом, где горы лежалого грязного снега смотрелись довольно неприглядно, здесь зимний лес радовал глаз своей красотой. Давненько не бывал на природе, все по загазованным городским улицам гоняю. Я поехал медленнее, чтобы подольше полюбоваться зимним лесным пейзажем — заиндевелыми, будто одетыми в кружева соснами, елями, березами, чьи даже мелкие веточки были отчетливо видны на фоне ясного неба и просились в фотоальбом с зимними пейзажами. Отличный денек сегодня… был бы, если бы не предстоящая встреча с Володей, которая сулит мне неизвестно что.

Вскоре я подъехал к поселку, как оказалось, элитному. Несколько десятков домов были ограждены высоким деревянным забором, но охранялись всего лишь одним-единственным охранником-таджиком, что мне показалось странным — жители такого богатого поселка могли бы нанять соответствующую охрану. Позже узнал, что таджик обычный дворник. Живет при воротах, а охрана в каждом элитном особняке своя. Уровень подготовки ее и количество человек напрямую зависят от количества имеющихся у хозяев особняков средств на оплату службы безопасности и от размеров «богатства», которое необходимо защищать, а если надо, оборонять неизвестно, правда, от кого.

Хотя на въезде на территорию поселка имелся шлагбаум, он был открыт, и тот самый дворник — смуглый краснолицый таджик в телогрейке, ватных штанах и валенках — выглянул из дверей сторожки, когда я проезжал мимо, но мне ничего не сказал, лишь проводил внимательным взглядом и снова зашел к себе в домик.

Придерживаясь указаний Зои, объяснившей мне, где именно располагается особняк, я проехал в самый дальний конец поселка к предпоследнему на улице дому под № 15. Припарковавшись рядом с синей «Хондой», закрыл автомобиль и подошел к воротам. Дом поначалу не произвел на меня особого впечатления — обычный, двухэтажный, невзрачный, безо всяких изысков. Но когда я сообщил в домофон о своем прибытии, мне открыли калитку, и я вошел во двор и обомлел. Оказалось, что видимая с улицы часть дома была лишь пристройка неизвестного мне назначения. Сам же особняк стоял в глубине огромного двора с фонтаном посередине и был соединен с пристройкой. Такого дома в частном владении видеть еще не доводилось. Двухэтажный, он строился по индивидуальному проекту и мог бы служить загородной резиденцией если не царской особе, то ее фавориту точно. С множеством выступов, эркеров, балконов, флигелей, башенок и прочих архитектурных изысков, которым я и названия-то не знал, он напоминал то ли царский дворец в миниатюре, то ли теремок из сказки. А по правую сторону двора располагался еще и гостевой домик, тоже немалых размеров. Очевидно, чтобы не вызывать зависть у таких обывателей, как я, главная часть дома и была построена в глубине двора с таким расчетом, чтобы случайным прохожим не бросалась в глаза.