в которых было много шотландцев и мало англичан) и многозначительно произнес: «Вы для начала победите, а потом уже будете думать о фотографиях». «Престон» неожиданно для всех проиграл 1–2.

В конце XIX века апостол Фрэнсис Мариндин получает должность инспектора Департамента путей сообщения и, путешествуя по стране, занимается подготовкой закона о безопасности железнодорожных сообщений (что было весьма актуально: известный русский революционер Сергей Кравчинский, сумевший избежать смертной казни в Италии, убивший в Санкт-Петербурге шефа жандармов и ловко сбежавший из России, погибает в 1895 году в английской столице — просто попав по невнимательности под поезд). Заехав в Лондон, Фрэнсис помогает модернизировать систему электроосвещения главного мегаполиса Англии, то есть, отделяет свет от тьмы, точно так же, как ранее на футбольном поле он отделял действия по правилам от нарушений.

В 1897 году, за три года до смерти, Фрэнсиса Мариндина производят в рыцари. Можно утверждать, что он первый из выходивших на футбольное поле стал сэром, правда — за заслуги в деле государственного устроения. Следующий футболист, ставший сэром — Джон Чарльз Клегг, — принимавший участие в первом международном матче Шотландия — Англия в 1872 году, — том самом, который готовили апостолы Олкок и Киннэрд, — получит рыцарство через 30 лет и также — за рвение и усердие вне зеленого газона. Первый же, кто станет рыцарем непосредственно за игру в мяч ногами, будет великий вингер Стэнли Мэтьюз.

Апостол Мариндин покидает эту грешную, странную и эмоциональную землю на рубеже веков, за десять лет до Льва Николаевича Толстого и за девять месяцев до королевы Виктории, которая успела возвести его в рыцари.

Впрочем, он ведь всегда был рыцарем — тем, кто мог рассудить — строго, но справедливо, кому истина всегда была дороже.

1.7. Футбольная лихорадка

Но вернемся в XIX век. В течение первых 20 лет после Рождества рулят, забирая десять кубков подряд, клубы из Лондона и его окрестностей. А потом столичных как отрезало от успеха — на авансцену театра футбольных действий выходят регионы: красавцы из Блэкберна — шесть кубков за девять розыгрышей, а также ребята из Бирмингема, Уэст-Бромиджа и Престона. Ширится география игры в мяч ногами, футбол триумфально идет по стране, точнее — едет, благодаря активному строительству в Англии железных дорог: проезд в поездах стоит недорого, так почему бы не поехать и посмотреть новую игру? И именно с этого момента посещаемость кубковых финалов начинает превышать 10 тысяч человек. Ходить на стадион становится сначала любопытно, потом модно, а затем и престижно.

Победам «Астон Виллы» и «Блэкберн Роверс» свидетельствуют 15 тысяч, а триумфом «Престона» восхищаются уже 22 тысячи зрителей. За 8 лет — с 1883 по 1891 год — посещаемость финалов увеличилась с 8 до 23 тысяч. Страна осваивает футбольную целину, в массовом порядке заражаясь футбольной лихорадкой.

Одной из причин увеличения посещаемости стали… женщины, которые в конце XIX века допускались на стадион бесплатно (в целях облагораживания поведения мужчин-болельщиков). Когда впервые через 22 года после Рождества об этой привилегии объявила администрация «Престона», на стадион пришли более двух тысяч представительниц прекрасного пола. Кровь, пот и грязь на газоне не были им помехой. Романтическая натура женщин искала героев и находила их среди игравших в мяч ногами.

Но где же герои играли в мяч? В Шервудском лесу — там, где заросли гуще, и каждый, если не камень, то дуб знал Робина Гуда? Или в Гайд-парке, где трудящиеся митинговали за отмену закона, который запрещал продавать и покупать по воскресеньям? Нет, на заре туманной юности в футбол играли на крикетных стадионах и полях для регби, благо они уже существовали и подходили по размерам.

Первый финальный матч на Кубок Футбольной Ассоциации провели в столице королевства на стадионе «Кеннингтон Овал» — самом престижном сооружении для игры в крикет на острове, построенном за 18 лет до футбольного Рождества (1845). Место центровое, ухоженное — всем понравилось, и в течение последующих 20 лет английские команды будут именно там разыгрывать почетный и желанный Кубок. И лишь через 30 лет после Рождества финальный кубковый матч впервые состоится за 300 километров от столицы в индустриально-промышленном Манчестере на легкоатлетическом стадионе «Фэллоуфилд», велодроме по совместительству.

Ну а в следующем году финал Кубка переедет по первой в мире междугородной железной дороге с двумя путями, паровыми машинами, сигнализацией и строгим расписанием — из Манчестера, конечно же, в Ливерпуль, ведь именно там впервые специально для футбола построили стадион с трибунами по трем сторонам. Одним из тех, кто от имени и по поручению английской Футбольной Ассоциации открывал «Гудисон Парк», вмещавший около 40 тысяч человек, — был первый лорд футбола, апостол Киннэрд.

Достаточно постранствовав, футбольный праздник вновь возвращается в столицу: вплоть до Первой мировой войны финалы Кубка будут проходить на новом лондонском стадионе «Кристал Пэлас». Стадион был гуттаперчевый, безразмерный, казалось, он мог вместить любое количество зрителей, желавших посмотреть, как играют в мяч ногами. Первый финальный матч на нем соберет 42 тысячи человек, а первый финал XX века…

Первый год XX века был примечателен не только сменой кумиров — умирает великий Джузеппе Верди, зато рождается блестящий Луи Армстронг, — но и тем, что впервые на стадионе собирается более 100 тысяч зрителей. Финал Кубка Футбольной Ассоциации — когда лондонский «Тоттенхэм Хотспур» сыграл вничью с «Шеффилд Юнайтед» (победив затем в переигровке), смотрели более 110 тысяч болельщиков. Это нынешнее население таких городов, как Кембридж, Блэкберн, Ессентуки или Димитровград, включая стариков, депутатов и грудных младенцев. В тесноте, конечно, не в обиде, но как все они там разместились — известно одному Богу.

С самим кубком связана одна любопытная детективная история: за 5 лет до конца XIX века «Астон Вилла» увозит выигранный кубок в свой родной Бирмингем, где местный торговец умудряется упросить руководителей клуба выставить трофей в витрине своего магазина. Через несколько дней кубок исчезает. Позор, тоска, о жалкий жребий Футбольной Ассоциации! Серебряную чашу разыскивают лучшие сыщики Скотленд-Ярда, — ищут пожарные, ищет полиция, ищут фотографы… объявляется крупное вознаграждение за информацию о краже, — но все тщетно. Не могут найти. Пропажу оплакивает вся Англия. В течение 16 лет футбольные власти терпеливо ждут, надеются на чудо, на удачу, на раскаяние… но ничего подобного не происходит — пришлось изготовить новый серебряный кубок.

1957 год, полицейский участок в Бирмингеме. В дверь стучится 80-летний местный житель.

— Это я! — заявляет старец прямо с порога.

— Выпейте воды, — говорят ему удивленные полицейские.

Старец отвел воду рукой и тихо, с расстановками, но внятно проговорил: