Хелена сделала глотательное движение, потом кивнула.

— Хорошо, — робко промолвила она. Затем расправила плечи и посмотрела на Адама. — Меня еще никогда не гипнотизировали, доктор Синклер. Что мне делать?

Адам уже успел осмотреть уютную комнату. Старомодный чугунный камин был со вкусом стилизован под современный, свет из-за решетки тепло играл на цветастой обивке мягкой мебели. Среди мелких украшений в комнате было полдюжины маленьких кристаллических призм, висящих на правом окне на прозрачных нейлоновых нитях.

— Во-первых, предлагаю всем устроиться поудобнее. Можно называть вас Хеленой?

— Да, конечно.

— Спасибо. Думаю вам, Хелена, будет удобно сесть в кресло справа от камина, и я попрошу одолжить одну из этих прелестных призм на окне. Да, вот эта подойдет.

Наблюдая, как Адам обустраивает сцену для предстоящей работы, Перегрин вспомнил о своем первом опыте гипноза. Как и Хелену Прингл, его терзали страхи и дурные предчувствия, пока Адам не помог ему разглядеть в них проявление дара. Он надеялся, что проблемы Хелены разрешатся так же успешно, как и его.

Адам взял призму и повесил ее на подсвечник, стоящий на каминной полке.

— Теперь мы просто задернем занавески. Вы увидите, что при приглушенном свете расслабиться намного легче.

Хелена внимательно смотрела на него, вся съежившись от волнения, и Кристофер пододвинул свое кресло поближе.

— Ну-ну… Бояться нечего, уверяю вас.

Он взял маленькую напряженную руку Хелены и крепко сжал ее в своих ладонях, при этом придвинувшись еще ближе, так что они с девушкой почти касались друг друга коленями.

Тем временем Перегрин выбрал стул с прямой спинкой, стоящий между окнами, где, как он знал, свет будет падать на бумагу лучше всего. К тому же он выпадал из поля периферического зрения Хелены и меньше отвлекал бы ее. Молодой человек готовил этюдник и карандаши, когда увидел нечто, что сразу привлекло его внимание — на правой руке священника отблескивало золотое кольцо с квадратным сапфиром. Не с овальным, какие иногда носили Адам и Маклеод, и, пожалуй, меньшего размера, но, без всякого сомнения, служившее той же цели. Раньше кольца у Хьюстона не было, художник наверняка заметил бы его.

«Отец Небесный, он один из них! — подумал Перегрин. — Он делает то же, что Адам, помогает ему ввести девушку в гипнотический транс. И они не впервые работают вместе!»

Священник легко прижал два пальца к пульсу на запястье Хелены и говорил с ней так тихо, что Перегрин не мог разобрать ни слова. Выражение лица Кристофера было спокойно-отстраненным, словно он прислушивался к далекой музыке.

В тот миг, когда просветление снизошло на Перегрина, перед его глазами словно появилась сероватая пленка. Он будто смотрел сквозь какую-то тяжелую полупрозрачную ткань, похожую на занавеску в душе. Шесть недель назад такое помутнение зрения перепугало бы. Однако теперь, благодаря Адаму, он знал, что это означает и что ему нужно делать.

Моргнув разок, он откинулся на стуле, глядя словно бы сквозь Хелену. После нескольких медленных, глубоких вздохов от вуали перед глазами стал отделяться призрачный верхний слой. Не обращая пока внимания на подробности, художник начал фиксировать на бумаге зрительные ассоциации, вызванные резонансами прошлых событий…

Свет в комнате был приглушен. Заметив краем глаза, что Перегрин рисует, Адам вернулся к камину и бросил вопросительный взгляд на Кристофера. Священник слегка кивнул, Хелена тоже поглядела на него; выглядела она гораздо менее встревоженной, чем раньше.

Плавным движением, выработанным долгой практикой, Адам взял призму с подсвечника на каминной полке и опустился в кресло напротив пациентки. Он протянул руку так, чтобы призма висела чуть выше уровня глаз Хелены. Многочисленные грани поймали отсвет огня в камине, преломляя мерцающие янтарные блики в радугу красных, желтых и зеленых вспышек. Игра цветных огоньков притягивала взгляд Хелены, как магнит.

— Это ваш собственный кристалл, Хелена, и вы знаете — в нем нет ничего таинственного или пугающего, — тихо сказал Адам, двигая нитку между пальцами, чтобы она слегка вращалась. — Просто это поможет вам сфокусировать все внимание в одной-единственной точке. Так мы отвлечем ваше сознание, чтобы подсознание, откуда приходят сны, постепенно смогло приблизиться к поверхности и продемонстрировать все, что нам надо увидеть. Поэтому я хочу, чтобы все свое внимание вы сосредоточили на кристалле. Смотрите, как он поворачивается и искрится, смотрите, как он ловит свет… Теперь вы будете видеть только кристалл и слышать только мой голос, а все прочие внешние звуки отступят. Вы сосредоточитесь на кристалле и на том, что я говорю.

Адам наблюдал за движениями ее взгляда, уже захваченного неуловимым мерцанием кристалла.

— Прекрасно, Хелена. Позвольте себе расслабиться. Вам спокойно и уютно. Кристофер рядом… Вы ведь последнее время не отдыхали? Вы, наверное, очень устали. Так устали… Думаю, больше всего на свете вам сейчас хочется поспать. Почему бы не позволить себе вздремнуть? Пусть ваши веки опустятся… вот так. Вам тепло, вы в безопасности, вас тянет в сон… вы вялая, сонная…

Постепенно Хелена расслабилась. Глаза закрылись, дыхание стало медленным и ритмичным. Удостоверившись, что пациентка вошла в транс, Адам направил силу внушения на цель их исследования. .

— Вы молодец, Хелена. Все прекрасно. Вы слышите меня совершенно отчетливо, не так ли?

— Да, — прошептала девушка.

— Очень хорошо, — сказал Адам тем же ласковым, но уверенным тоном. — Теперь вы, в определенном смысле, проснетесь — полностью сознавая окружающее. Но в другом смысле вы будете вроде зрителя в кинотеатре, собирающегося посмотреть кино. Фильм — это видеозапись сна, который вы видели прошлой ночью. Мне бы хотелось, чтобы кино началось через мгновение. Хотите посмотреть фильм и рассказать мне, что вы видите?

— Да, — раздалось после секундного колебания.

— Великолепно, — сказал Адам с мягким одобрением. — Сейчас я начну обратный отсчет от «пяти», как иногда бывает на экране перед началом картины. Когда я доберусь до цифры «один», это будет знаком к началу вашего фильма, и вы начнете описывать все, что видите на экране. Пять… четыре… три… два… один.

Веки Хелены дрожали. Через мгновение она глубоко вздохнула, не открывая глаз.

— Это комната, но какая-то другая. На окнах иней. Ковер не голубой, а тускло-красный, у кресел простые деревянные подлокотники. Люди уже ушли, однако их тени остались. Тени появляются и исчезают, как призраки…

Она вдруг умолкла, на лице отразился ужас.

— Это только кино, — тихо напомнил Адам. — Вы в любой миг, когда захотите, можете выключить его, но, поверьте, вы не увидите ничего, что могло бы повредить вам. Кристофер и я здесь, рядом. Вы ведь не боитесь, правда?

— Н-не… немножко, — пробормотала девушка.

— Ну же, возьмите и меня за руку, — сказал он, беря ее свободную руку в свои, как уже сделал Кристофер. — Вот, теперь вы в полной безопасности. Поэтому мне бы хотелось, чтобы вы, когда будете готовы, вернулись к фильму и продолжили рассказывать. Вы сделаете это для нас?