моей. И от прикосновения неизвестно кого не возникло той реакции, что, казалось, должна была возникнуть — немедленно отдёрнуть руку! Я же ощущала какое-то особенное тепло, явственную расположенность незнакомца и его странную силу…

— Мы только погуляем немного, — тихо обратился он ко мне. Неужели надеялся, что Эля глухая? — Поговорим… Ты же помнишь, нам так и не дали договорить… твой суровый брат… Ведь это был твой брат Нэиль?

Я молчала. Он всё помнил! Как и я… Эля изумлённо таращилась.

— Суровый парень твой брат Нэиль, — добавил незнакомец, — Но ведь я хотел всего лишь… — он не договорил, чего же хотел тогда.

Услышав повторно имя моего брата, Эля вместо того, чтобы успокоиться, продолжала накаляться, — Да мы тебя не знаем! Она из очень строгой семьи, и я не оставлю её наедине с тобой, поскольку её старшая мама не разрешает ей гулять с парнями! Только с подругами.

— Почему ты тыкаешь, обращаясь к незнакомому человеку как к бродяге? — укорила я Элю.

— А кто он? — спросила она. Я уже сожалела, что Эля рядом, поскольку страх отсутствовал, а любопытство и ещё что-то непонятное, рвущееся ему навстречу, возникло. Как и желание с ним погулять… Почему нет? Все так поступали. Это же совсем недалеко от Сада свиданий, где парням не запрещалось полюбезничать с девушками, а девушкам принимать их приглашения прогуляться по окрестностям вблизи пределов самого Сада Свиданий. К сожалению, парень был один, а девушек-то две. То, что Эля плела про бандитов, конечно, не исключалось и их появление, раз мы находились за пределами охраняемого Сада Свиданий, но, если только глубокой ночью, когда уж точно одиноким девушкам гулять не следовало. Эля могла бы и вернуться назад, раз уж я не выражала несогласия прогуляться с тем, кто и подошёл с таким предложением, но она не уходила, хотя с лёгкостью могла найти в Саду Свиданий не одну нашу знакомую. Да и парней соседских там мелькало предостаточно, с кем она и добралась бы домой. Свои-то не представляли угрозы, и так поступали все, когда покидали Сад Свиданий целыми группами. Только ведь Эля не входила в категорию девушек робкого склада характера, да и дом наш располагался совсем близко. Мы же намеренно не пошли в другие более окультуренные и более обширные Сады Свиданий, расположенные ближе к центру столицы, а пошли в ближайший к месту, где и жили.

От цветов шёл сильный и влажный аромат. В незнакомце было что-то очень странное и тревожащее не в отрицательном смысле, а, как если бы перед вами внезапно раскрылся вход в иное и волшебное измерение, откуда он, собственно, и вышел мне навстречу. Именно мне, поскольку Элю он продолжал не замечать. Она его не интересовала, вот и всё.

— Да отдай ты ему его охапку! — сердито кричала Эля, — не хватало ещё, что тебя обвинят в воровстве цветов в закрытом парке для аристократов!

— Если он закрыт, как бы она туда могла попасть? — обратился он, наконец, к Эле, продолжая жизнерадостно улыбаться во весь рот.

— Чего вы щеритесь-то, как кочевой акробат на площадной сцене? — возбуждённо спросила Эля, дождавшаяся, наконец, его взгляда и приняв к сведению моё замечание насчёт её невежливости. Теперь-то она была уверена, что отбила его внимание от меня исключительно в свою сторону.

«Акробат»? — подумала я. — «Так вот какими они бывают»!

Стоит ли удивляться той давней истории, произошедшей с девушкой — аристократкой, сбежавшей когда-то с акробатом в неизведанную даль, в заманчивые пространства счастья, пусть и оказалось то счастье обманчивым и коротким. Но это со слов бабушки. А как там было на самом-то деле, кто ж знает. И почему тот неизвестный акробат должен быть именно таким же? Конечно, был красивым, необычным и сильным, уж коли выманил пугливую и избалованную юную аристократку за пределы сословной и очень крепкой ограды. А возможно, сестра Айры была как раз смелая и рискованная по своей натуре, нетерпимая ко всяким ограничениям, стискивающим свободу выбора сердца. «Ага! А свободу нищеты и полного произвола не хочешь»? — услышала я в себе ехидное замечание бабушки, как будто та, даже отсутствуя, продолжала следить за моим поведением.

Мы стояли напротив — он и я, взаимно впившись друг другу в глаза. Эля мельтешила где-то сбоку. Впервые в жизни я не стеснялась так пристально смотреть в лицо незнакомому мужчине, благо вечерняя пора сглаживала моё ошеломление, которое бабушка уж точно сочла бы распущенностью. «Мало я тебя наказывала за своевольство»! — опять услышала я отповедь бабушки, идущую изнутри меня самой. Я облизнула вмиг пересохшие губы и спрятала лицо в букет. От терпко-душистых смешанных запахов экзотических цветов меня реально куда-то повело…

Но тут Эля сердито потянула охапку цветов из моих рук, непонятно, что собираясь с ними делать. А я вдруг растерялась, будто это не Эля, а сама бабушка решила привести меня в чувство реальности. Приготовившись к тому, что она швырнёт букет ему в лицо, я невольно отодвинулась от места предстоящей расправы с дерзким, но таким симпатичным «психом». Но ничего подобного она и не затевала. Она всего лишь хотела отбить его внимание от меня.

— Где-то я вас видела, — произнесла Эля вдруг вкрадчивым и милым своим голоском, вглядываясь в него. — Но поскольку я могу и обознаться, то уж не буду озвучивать, где именно… — ещё заметнее она потеснила меня в сторону зарослей у дороги.

— Почему же? — спросил он, невольно переключившись на Элю. — Давай, говори! Если не меня видела, то я и опровергну.

— В «Бархатной Мечте»? — произнесла она неуверенно, — не было вас там?

— Всё зависит от того, чью мечту ты там ловила, — ответил он. — Если свою, то точно меня там не было. А если… — он опять стал смотреть на меня, завораживая блеском своих глаз. И чего они так блестели? — Мало ли где я и был, всех мечтаний не упомнишь. Тебе-то чем запомнилось упомянутое место? Если только вкусными пирожными?

— Ладно уж. Не буду озвучивать дальше, — согласилась Эля, — воспоминания не самые весёлые, хотя то местечко как раз для веселья и создано.

— Я не любитель посещать подобные заведения, — сказал он.

— А чего так? Бедный что ли? — Эля вела себя так, будто меня рядом и нет. Она даже встала таким образом, что закрыла меня собою.

— Вроде того, — ответил он.

— Тогда я точно обозналась. Нам лишь на бедных и везение.

Он развернул свои ладони и для чего-то показал нам их, после чего сжал кисти рук очень крепко и сказал, — Девчонки, что это за птица пролетела над нами? — А